— В строительном. А вы?
— В университете, на юриста. — Катя оглянулась по сторонам. — Где же ваша невеста? Она не пришла?
Юноша опустил голову:
— Она погибла три года назад.
Теперь пришел черед девушки просить прощения.
— Извините, я не знала.
— Как вас зовут? — он сменил тему разговора.
— Екатерина.
— Красивое имя, — парень улыбнулся, показав ямочки на щеках. — А меня — Рафаил, для всех знакомых — Рафик.
— Рафаил — тоже красиво, — заметила Катя — Вот и познакомились.
Рафик присел на соседний валун:
— А вы одна?
— С женихом. — Девушка вытянула указательный палец. — Вон он, копается в вишневой «копейке». Старая колымага, а еще ездит.
— Это хорошо, что ездит, — отозвался Рафик. — У меня и такой нет.
— Вы правы, — рассмеялась новая знакомая. — Во всяком случае, проблема с транспортом нам неведома.
— Надолго к нам?
— Сегодня собираемся уезжать. — Климентьева бросила взгляд в сторону возившегося с машиной Жени.
— А ваш жених тоже учится? — поинтересовался Рафик.
— Нет. — Катя красивым движением откинула назад волосы. — Он слесарь.
Впервые ей стало стыдно за Женю, и юноша это заметил.
— Мой дом за тем красным забором, — показал он девушке. — Если вздумаете задержаться или захотите попить чаю перед отъездом — милости просим.
— Обязательно, — пообещала Катя.
Рафик попрощался и ушел. Минут через десять ее окликнул Евгений:
— Карета подана.
— Я раздумала уезжать сейчас, — такого ответа он не ожидал, — давай задержимся хотя бы до вечера. А может быть, и до утра.
Она передала Жене разговор с местным парнем.
— Можем сходить к ним на ужин, у нас кончилась соль.
В этом ее желании Евгений не усмотрел ничего опасного.
Вскоре они звонили в калитку Бобровых.
— Кто там? — послышался женский голос.
— Позовите Рафика, — попросила Катя. Но тот уже и сам сбегал с крыльца.
— Мама, это та девушка, о которой я рассказывал. Правда, чем-то похожа на Таню?
Мария Николаевна, отпирая калитку, пристально взглянула на девушку. Женя похолодел. Такой взгляд мог вызвать в Кате гнев, несмотря на то что глаза этой женщины выражали доброту и сочувствие.
— Правда, сынок, — ее широкая рука погладила девушку по голове. — Заходите в дом. Сейчас ужинать будем.
— Спасибо вам, — Евгений наблюдал, как его подруга уверенно идет по дорожке. — Мы вообще не рассчитывали на кормежку, хотели просто попросить соли.
— Проходите, проходите, — Мария Николаевна ласково подтолкнула Евгения. — Не стесняйтесь. Как раз вовремя. Муж уже салат режет.
Хозяин встретил гостей приветливо и сразу усадил за стол.
— Такую жареную курицу не всякая хозяйка приготовит, — он с гордостью посмотрел на жену. — Маша в кулинарных делах большой специалист.
Курица действительно оказалась вне всяких похвал. За столом разговор шел на обычные темы: где живут, где учатся или работают, живы ли родители. Узнав, что Катя — будущий юрист, Мария Николаевна заметила:
— Я ведь Рафика тоже на юридический уговаривала поступать. Не захотел.
— А я не хотела быть юристом. — Катя с наслаждением облизывала куриную ножку. — Я хотела поступать в театральный. До этого, — ее тонкая рука дотронулась до шрама.
— Откуда это у тебя, деточка? — спросил хозяин.
— Один подонок постарался.
Женя увидел знакомый блеск в Катиных глазах, который так пугал его.
— Сейчас пластические хирурги творят чудеса, — заметил Рафик. — Заработаете денег — и будет у тебя лицо краше прежнего.
— Надеюсь, — Женя не отрывал глаз от своей подруги. Блеск в ее очах потух, и его это успокоило. А впрочем, почему он должен беспокоиться? Эти люди оказали им гостеприимство и не глумились над лицом девушки.
— Вкусно? — поинтересовалась хозяйка, радуясь опустевшему столу. — Сейчас чай пить будем. Со сливками собственного приготовления и с малиной. Только вот чайник поставлю. А ты, Женечка, — обратилась она к Тихорецкому, — пойди в сад и набери малинки. Какая глянется — ту в рот. — Евгений послушно взял миску, протянутую хозяйкой. — А ты, сыночек, — женщина повернулась к Рафику, — спустись в погреб. Еще одно мое коронное блюдо — соленые рыжики. Достань баночку и преподнеси гостям. Домой приедут — пусть попробуют.
Юноши побежали исполнять просьбы Марии Николаевны.
Женя не предполагал, что ему так понравится в саду. Воздух уже не был раскаленным и знойным, как в обеденное время. Он обволакивал приятным теплом и снимал усталость и напряжение. От ароматов вечернего сада кружилась голова. Парень быстро нашел малинник, полный больших сочных ягод, и моментально набрал миску. Однако уходить не хотелось. Евгений вспомнил слова хозяйки о том, что он может побаловаться малинкой, и стал отправлять в рот ягоды. Съев с десяток сладких малинок, он направился к дому. Подходя к входной двери, замер от удивления: в доме зачем-то выключили свет.
— Наверное, перегорели пробки, — решил парень. — Сейчас починим.
Входная дверь открылась с каким-то недоброжелательным скрипом. Юноша сделал шаг и споткнулся обо что-то большое, лежащее прямо на пороге. Присмотревшись, он с ужасом различил тело хозяина.
Из темноты вышла Катя. Ее лицо, белое, как мел, с багровым шрамом на щеке и ярким блеском в глазах, было страшно.
— Не зажигай свет, — тихо сказала она, — они мертвы. Я убила их.
Женя окаменел. Катя, заметив это, взяла ситуацию в руки.
— Давай сюда. — Она отобрала у него кринку, которую он чудом не уронил на пол. — Возьмем ее домой. И малинки поедим, и отпечатки увезем.
Тихорецкий, как робот, пошел на кухню.
— Осторожнее. — Катя показала ему на пол. Добрую Марию Николаевну смерть настигла возле кухонной двери.
— А Рафик? — Женя продолжал надеяться на чудо.
— Этого козла я прикончила в погребе.
Она носилась по дому, стирая отпечатки пальцев и складывая в пакет тарелки и стаканы, из которых они ели и пили.
— Что стоишь, как истукан? Уходим.
Женя не мог объяснить, как он вел машину. Наверное, на автомате. Порой ему казалось: это страшный сон, такого просто не может быть. Вот сейчас он откроет глаза… Однако ничего не менялось
— Прибавь скорость, — командовала подруга. — Чем быстрее смотаемся, тем лучше.
