— Что ты об этом думаешь? — спросил Алексеева следователь прокуратуры Толик Свиридов.
Юрий покачал головой:
— Если в наших краях появился маньяк — это очень паршиво, Толя.
— Я беспокоюсь о том же, — поддакнул Свиридов.
— Уже выяснили, кто она?
Сирченко с готовностью откликнулся:
— При ней оказалась только сумочка. Правда, без документов.
Майор оживился:
— Что в ней?
Алексей усмехнулся:
— Обычный дамский хлам: духи, губная помада, пудреница, платок. Ни кошелька, ни документов. Может, она — студентка нашего вуза?
Свиридов брезгливо оглядел стройные ноги, обутые в лакированные туфли на высоченных шпильках:
— Такие «студентки», парень, обычно голосуют на трассе возле Лошадиной горы. Мое мнение — это «ночная бабочка». На этот раз «мотыльку» не повезло.
— Неужели они так хорошо зарабатывают? — капитан покосился на наращенные расписные ногти ценою в триста долларов, кожаную мини-юбку и дорогой мохеровый свитер.
Анатолий сплюнул:
— Иногда им везет. А иногда, сам видишь, что получается. — Он повернулся к экспертам, суетившимся вокруг тела: — Нашли что-нибудь?
Главный и самый уважаемый судмедэксперт, Семен Яковлевич Бородатов, развел руками:
— Умерла наша жертва около полуночи. Точнее определю в лаборатории.
— Она пришла сюда сама?
— Скорее всего, — подтвердил он. — Машина здесь не проедет, кроме того, мы не обнаружили следов волочения.
— Ее изнасиловали? — морщась, как от зубной боли, задал необходимый вопрос Алексеев.
— Нет, — словно удивляясь своим же словам, произнес Бородатов. — Эта девочка в последнее время не имела половых контактов.
Свиридов почесал в затылке:
— Негодяй завлек ее сюда и искромсал. Судя по всему, она его знала, потому что отправилась с ним черт знает куда на ночь глядя.
— Не обязательно, — парировал Юрий. — Мужчина мог пообещать ей огромную сумму за секс, скажем, на берегу моря. Бедняжка и соблазнилась.
— Тоже верно, — нахмурился Свиридов.
Семен Яковлевич подошел к ним:
— Забирать труп?
— Да, распорядитесь.
Оба следователя с грустью смотрели, как тело грузят в санитарную машину.
— Никак не могу привыкнуть к насильственной смерти, — признался Анатолий. — Пусть эта девушка — проститутка, однако мать зачем-то родила ее, выходила и выпестовала. Неужели только для того, чтобы потом ее обнаружили с выпущенными кишками?
— Жизнь — сложная штука, — поддакнул ему Юрий. — Однако мы должны разыскать несчастную мать, если таковая имеется. А для этого ты, Алешка, возьмешь ее фотографию и отправишься к Лошадиной горе. Можешь не спешить, время наших «девочек» еще не пришло.
— Слушаюсь! — Алексей взял под воображаемый козырек.
— А ты, — Юрий обратился к другому оперативнику, старшему лейтенанту Виктору Климову, — обойдешь близлежащие дома и покажешь фото жителям. Возможно, покойная проживала неподалеку. Возможно, ее вчера кто-нибудь видел.
Лицо Климова сморщилось.
— Что случилось? — участливо спросил Юрий.
Виктор смутился:
— Я обещал своей жене…
Алексеев расхохотался:
— Я тоже давно и много обещаю жене! Иногда, знаешь, кое-что даже удается выполнить. Приучай к этому свою Лариску, если не сделал этого раньше.
Климов побагровел и, отойдя в сторону, стал звонить по мобильному.
— Парень с характером, — заметил Анатолий.
— Мы тоже с характером, — отозвался оперативник. — Впрочем, нам тут делать больше нечего. Поехали, Толя.
* * *
Алексей Сирченко еле дождался вечера и поехал к Лошадиной горе. С некоторых пор сюда, как мошкара на огонь, слетались «ночные бабочки». Густой крымский лесок обеспечивал хорошее прикрытие, и усталые дальнобойщики, почему-то не боявшиеся подцепить неизлечимую болезнь, частенько сворачивали с трассы. Алексей припарковал невзрачные, видавшие виды «Жигули», доставшиеся ему по наследству от деда, и тут же был атакован двумя девицами. Одна, высокая и стройная, с черными волосами, длинным острым носом и так ярко накрашенными губами, что они казались одной кровоточащей раной, улыбнулась ему, обнажив лошадиные зубы:
— Ищешь девчонку попокладистей? Она перед тобой!
Ее товарка, маленькая, толстенькая, аппетитная, с розовыми щечками, мордочкой напоминавшая собачку-пекинеса, заворковала:
— Может, вы любите полненьких малышек?
Сирченко рассмеялся и ткнул им под нос удостоверение:
— Грешен, девочки, всяких люблю, однако сегодня я на работе.
Лица проституток помрачнели:
— Мы не делали ничего плохого. Просто подошли и спросили.
— С вами пусть разбирается другой отдел, — успокоил их Алексей. — Я совсем по другому вопросу.
Девушки расслабились:
— Мы вас внимательно слушаем.
Они так трогательно изображали готовность помочь, что парню стало смешно. Он вытащил фотографию незнакомки, убитой в парке Героев:
— Это ваша товарка?
Высокая брезгливо взяла снимок:
— Похожа на Линду. Да, Пегги?
Подруга взглянула краем глаза:
— Вроде да.
Сирченко послал обеим обаятельную улыбку:
— «Вроде», красавицы, меня не устраивает. Может, пригласим еще кого-нибудь?
Пегги покачала маленькой головкой:
— Не надо. Это Линда. — Ее голос задрожал: — Послушайте… Она что, мертвая?
— Ее нашли в парке Героев.
Обе уставились на оперативника:
— Где?
— В парке Героев.
Девушки переглянулись:
— Что она там делала?
Алексей удивленно поднял брови:
— Разве у вас имеется… гм, постоянное место работы?
Высокая кивнула:
— Да что тут скрывать! Мы дешевые шлюшки, молодой человек. Потому и боимся за свою жизнь. Наши клиенты не отвозят нас дальше Лошадиной горы. Так безопаснее. Девочка нашей профессии легко может нарваться на маньяка, поэтому мы держимся вместе.
Сирченко внимательно слушал:
— А если мужчина пообещает хорошо заплатить и попросит сопровождать его?
— Мы отказываемся.
— Но все-таки бывают и исключения?
Пегги подтвердила:
