Она кивнула:
— Верно.
Он встал из-за стола и повел ее к выходу. Когда Юля уже собиралась сесть в машину, Валерий вдруг развернул ее лицом к себе и крепко прижал к груди. Женщина попыталась вырваться из его объятий, но он крепко сжимал ее.
— Я так долго ждал этого момента! — прошептал он ей на ухо. — Нет, я все понимаю: ты все еще любишь Кирилла. Но обещай мне, что хотя бы не отвергнешь мою помощь. Обещаешь?
Липецкой удалось высвободиться, она нервно поправила прическу.
— Больше никогда так не делай, — недовольным тоном заметила она. — Пока что мой муж — Кирилл, и никто еще открыто не назвал его преступником.
— Прошу тебя помнить, что я готов откликнуться по первому зову. — Его глаза смотрели на нее умоляюще.
Женщина смягчилась:
— Конечно. И вообще, мне кажется, что, кроме тебя, у меня сейчас нет друзей.
— Спасибо, дорогая! — Он открыл дверцу машины, и Юля забралась на водительское сиденье. — Можешь быть спокойна: я ни о чем не расскажу Кириллу.
Женщина махнула на прощание рукой, и машина понеслась по дороге. Она уже приняла решение не ехать домой, где все напоминало бы ей о муже, а побыть какое-то время на даче. Родителей там сейчас не было. Отец собрался по делам в Париж, о чем известил ее смс-сообщением, и это означало: он дуется на свою неблагодарную дочь. Мама пожелала поехать с ним, так что дача пустовала. Большой трехэтажный коттедж стоял на берегу моря. Ключи у Юли никто не отбирал.
Охранник сразу узнал ее и пропустил в поселок, облюбованный миллионерами. Она медленно доехала до забора и открыла калитку. Огромный пустой дом навевал мысли о привидениях, которые вроде бы любят подобные строения. Что ж, с ними, наверное, ей будет спокойнее, чем с призраками прошлой счастливой жизни! Юля вошла в гостиную. Нет, и это место навевает думы о ее супруге… Как часто они приезжали сюда в гости! Кирилл обожал море и пропадал на галечном пляже с кристально чистой, неправдоподобно голубой водой, находящемся всего лишь в нескольких шагах от дома. Теперь и у Юли появилось желание погулять по пляжу. Она скинула туфли на высоких каблуках, надела мамины кожаные тапочки и через пять минут уже шла по влажной гальке. Равнодушные к людским проблемам чайки искали зазевавшуюся рыбешку. Иногда им везло, и в их острых клювах словно вспыхивали серебристые молнии. Недалеко от берега проплывала большая белая яхта, и она позавидовала ее владельцам — совсем молодым парню и девушке, которые ежеминутно обнимались и целовались. Они были счастливы, по крайней мере, пока, как и Юля с Кириллом когда-то. А теперь… Что же ей делать? Юля взяла в руку серый камешек с мраморными прожилками и запустила им в воду. Нет, ее супруг не способен на совершение столь тяжких преступлений! Милиция, конечно, все выяснит, и настоящего убийцу поймают. Но в то же время… Откуда взялись эти брызги крови на его пиджаке? Почему оторвана пуговица? Где его цепь, подаренная ее отцом? Что, если она — на месте преступления? И ее мужа ищут… Как ей поступить? Валерий, разумеется, сдержит данное ей слово и никому ничего не скажет. Кирилла выпустят из больницы, и он возвратится к ней. Если она не подаст на развод… Смогут ли они жить вместе? Нет, вопрос поставлен неверно. Сможет ли жить с ним она, зная о его деяниях? Правильно ли это — оставить его на свободе? Если Кирилл еще не раз кого-то убьет, по словам Шубина, то не лучше ли ему находиться в изоляции от общества? Не лучше ли такого человека сразу же поместить в тюремную клинику? Шум волн и шелест гальки сегодня не успокаивали, а раздражали женщину. Когда зазвонил мобильный, она вздрогнула, как от удара. На дисплее высветился номер ее мужа.
— Юля?
Она выдохнула:
— Да.
— Почему ты не пришла утром?
— Я была занята.
На этот раз Кирилл не ехидничал:
— А чем ты занималась?
— Так, — она еле сдерживалась, чтобы ничем не выдать своего волнения. — Пришла подруга. Мы вспоминали школьные и институтские годы.
— А сейчас ты приедешь?
Она сглотнула слюну:
— Не могу. Завтра отец уезжает в Париж, я должна повидаться с родителями.
Ей всегда нелегко давалась ложь, голос дрожал, но Кирилл ничего не заметил:
— Но вечером ты приедешь, хотя бы на пять минут? Ты нужна мне, Юля.
Она с силой сжала в руке телефон.
— Что на этот раз? Опять хочешь, чтобы я поговорила с Татариновым?
Супруг вздохнул:
— Не можешь простить мне моей грубости? Но ведь я уже попросил прощения в прошлый раз. Умоляю тебя, давай забудем об этом. Я специально действовал тебе на нервы, потому что боялся: ты бросишь меня.
— Разве не ты настаивал на разводе?
Мужчина замялся:
— Тогда мне казалось, это будет лучшим выходом. Ведь я люблю тебя и желаю тебе счастья. Однако если ты согласна остаться со мной, почти инвалидом, то не будет на свете человека счастливее меня.
Она молчала. Кирилл снова заговорил:
— Ты приходила ко мне, и я издевался над тобой, топтал твои чувства. Но какими последними словами я ругал себя потом, как боялся: ты больше не придешь! Предлагая тебе развод, я по ночам грыз подушку, призывая смерть. Я не могу без тебя, девочка моя!
На длинных ресницах Юли повисли слезы.
— Я должен видеть тебя каждый день, — молил ее Кирилл. — Ты не оставишь меня?
— Нет, — твердо сказала Юля. — Я тебя не оставлю. Я приеду к тебе через час. Ты поправишься. И мы будем жить долго и счастливо, как раньше.
В эту минуту она сама не верила своим словам.
Глава 17
Карине стало лучше, и ее врач, как она и обещала, позвонила Алексееву. Впрочем, девушка уже ожидала милицию и перед приходом капитана и майора достала мобильный и набрала один номер. Ей ответил мужской голос:
— Кто это?
Проститутка, боясь пропустить что-либо важное, сбиться, спутать заготовленную заранее речь, начала говорить размеренно и неторопливо:
— Вы меня не знаете. А вот я вас — отлично знаю.
Абонент усмехнулся:
— Меня знает весь город. Достаточно открыть любую газету. Вы ведь без труда достали номер моего телефона?
— Да, — подтвердила Карина. — Но я видела вас не только на фотографиях. Я видела вас в парке Героев. Вы, оказывается, любитель ночных прогулок с проститутками?
На том конце провода заскрежетали зубами:
— Что за чушь?!
— Милиция ловит не ту рыбу, — продолжала девушка. — Естественно, на вас никто даже и не подумает. — Она сделала паузу и добавила: — Пока не вмешаюсь я!
Абонент уже был абсолютно спокоен:
— Так чего же ты медлишь? У тебя все равно нет никаких доказательств.
