Ника появилась в доме подруг со своим обычным безмятежно сияющим лицом. Сколько видели ее подруги, Ника всегда сияла. Трудно было предположить, что у этой маленькой женщины за плечами предательство мужа, инвалидность и двое сорванцов-мальчишек, не очень-то ее слушающихся. Ника всегда оглядывалась по сторонам с видом наивного ребенка, который ни в ком не видит зла и всех вокруг считает своими лучшими друзьями.
– Привет, привет, – пропела Ника. – Не разбудила?
– Нет. Заходи, присаживайся. Мы как раз кофе пьем. Будешь?
– Буду, – радостно кивнула Ника.
И, получив в руки чашку с дымящейся черной жидкостью, с удовольствием втянула аромат.
– А я пришла к вам, чтобы напомнить, сегодня в пять вы у меня.
Подруги радостно переглянулись. Ника забыла, что они договаривались еще на вчерашний день. Проблем не возникло. И Кира с Лесей радостно закивали:
– Да-да, мы обязательно придем.
– Ну, так я вас жду.
– Мы придем.
– И не думайте, что я сумасшедшая, – неожиданно произнесла Ника. – Прекрасно помню, что вы должны были быть у меня вчера. Но я знаю, Таракан поручил вам расследование убийства этого мужчины. Вам, наверное, вчера было не до позирования у меня.
– Ты… ты все знаешь?
– Уж не совсем дурочка, – хихикнула Ника. – Смотрю по сторонам. На ус мотаю. Хотя в нашем поселке ненормальных хватает. И по заборам лазают, и людей убивают. Так что на их фоне я совсем-совсем нормальная. Ну что? Придете сегодня ко мне?
– Клянемся! – горячо откликнулись Кира с Лесей.
Они не придали значения странным словам Ники о лазающих через забор людях. Девушки слишком обрадовались тому, что художница ничуть не сердится на них за вчерашнее. И подруги искренне полагали, что сегодня уж не подведут Нику. После ухода художницы они могли расслабиться. Лисица сказал, что раньше полудня не встанет. У него выходной день. А то минувшая ночь далась ему слишком тяжело.
И, попивая в тишине на кухне утренний кофе, подруги принялись думать, чем бы им заняться сегодня в первую очередь. И тут очень кстати, практически одновременно, сыщицы вспомнили, что адрес мадам Горшковой им обещал раздобыть Таракан.
– Вот к нему мы и направимся. Чего ждать?
Старик был дома и, увидев подруг, искренне обрадовался:
– Ну, надо же! На ловца и зверь бежит. А я как раз собирался к вам.
– Есть новости об убийстве Курилкина?
– Есть.
– Появились подозреваемые?
– Скорей уж подозреваемая.
– Вы нашли жену нашего Горшкова? Говорили с ней? Что она вам сказала?
– Не все так просто, – покачал головой Таракан. – Не торопите коней, девочки. Мне удалось установить немецкий адрес мадам Горшковой. Женщина действительно живет под Берлином. Удалось даже переговорить с ее домработницей. По-видимому, женщина откуда-то с Украины, акцент у нее совершенно чудовищный. Но все же она объяснила, что неделю назад хозяйка укатила в Россию решать имущественный вопрос со своим мужем.
– С которым она разводится! Мы это знаем! Курилкин как раз и занимался бракоразводным процессом. Готовил документы, чтобы обчистить Горшкову до нитки! Он этого намерения даже не скрывал!
– Вот как, – поднял Таракан брови. – А сама Горшкова знала об этом?
– Узнала небось. Иначе с чего бы это она полетела в Россию? Само слушание назначено только на лето. До него еще целых три месяца! Она что-то почувствовала или узнала! Вот и задергалась!
– И она приезжала к нам в Чудный Уголок в эту пятницу. Виделась со своим мужем!
И подруги рассказали о том, что, в свою очередь, услышали от тети Маруси. И про то, как Горшков сначала выставил супругу из дома. И про то, как затем вновь впустил, а потом вынес нечто напоминающее большой мешок.
Таракан помрачнел.
– Да, это меняет дело. А ведь Маруся и мне что-то такое вещала, но я обычно к ее сплетням не прислушиваюсь.
И очень напрасно! Подругам очень хотелось сделать замечание, но они благоразумно сказали совсем другое:
– Если Горшкова не найдется, значит, муж ее прикончил! Тетя Маруся была права в своих подозрениях.
– А Курилкин? Кто его-то убил?
– Горшков и убил!
– За что?
– А как свидетеля! Небось прикончил жену, дело-то непривычное, надо было с кем-то поделиться, вот и проболтался со страху Курилкину. А потом понял, что сглупил. Тогда и убрал свидетеля.
– В таком случае уж разумней было бы начать с тети Маруси. Вы же говорите, она на всех углах кричала о том, что Горшков – убийца?
– Во-первых, не на всех углах, а сообщила паре-тройке особо доверенных соседей. К самому Горшкову, ясное дело, тетя Маруся не совалась.
– А во-вторых?
– Во-вторых, тете Марусе давно никто не верит. Она столько придумывает, что под нагромождением выдумок очень непросто найти зернышко истины. Вот и вы ей не поверили.
– Не поверил.
– Горшков тоже подумал, что никто слова тети Маруси не примет всерьез. Кто такая тетя Маруся? Просто выжившая из ума пенсионерка, которой от скуки мерещится всякая ерунда. Горшкову нечего было опасаться тети Маруси и ее разоблачений. А вот если бы к следователю обратился профессиональный юрист Курилкин да заявил, что у него есть доказательства совершенного преступления, тут бы Горшкову пришлось несладко.
– Я общался с Горшковым. Имею психологический портрет этого человека. И мне кажется, что убийство – это как-то уж чересчур для него. Да еще вы говорите, на нем не один, а два трупа.
– Но вы же еще не знаете самого главного! У Горшкова есть любовница! Ради нее он и старается! Из кожи вон лезет!
– Любовница? И кто же такая?
– Молодая и красивая. Кто такая, нам пока не удалось разузнать. Только имя – Светлана. Но Горшков был всерьез влюблен в нее. И даже рассматривал возможность жениться на этой красавице.
– Но он ведь был женат, – развел руками Таракан.
– Ему и развод понадобился для того, чтобы стать свободным и жениться на своей избраннице.
– Хм, странно, – покачал головой Таракан. – Любовница, говорите? Надо мне будет получше расспросить охрану у ворот. Сам я ни разу не видел, чтобы Горшков возвращался домой с какой-то женщиной. Но, возможно, ребятам на посту виднее.
Переговорить с охранниками не было проблемой. Один звонок, и ответ был получен. Вот только он несколько разочаровал всех троих.
– Никто ни разу не видел, чтобы Горшков приезжал в наш поселок с женщиной.
– Значит, дама прибывала к нему сама.
– В списке гостей, которые приезжали к Горшкову, нет ни одного женского имени. Во всяком случае, за последний месяц точно ни одного.
