– Вот как! – проговорила Людмила. – Значит, здесь тоже лягушачий яд замешан! Ну, тогда я тебе могу все рассказать: и где Павлик свой «снег» готовит, и откуда лягушачий яд берет.
– Интересно! – Герыч оживился. – Слушай, подруга, я ведь так и не знаю, как тебя зовут.
– Ну, называй меня Люсей, – проговорила девушка после непродолжительного раздумья. – А полное имя у меня такое, что и не выговоришь: Лукреция.
– О как! – изумился Витя. – Ну, вот и познакомились. А теперь, Люся, рассказывай! – Он придвинул свое кресло ближе к ней.
– Знаешь Митрофаньевскую больницу, которая на Лиговском проспекте?
– Ну, допустим, знаю.
– При этой больнице, как и при всякой другой, есть морг. А при этом морге – патологоанатомическая лаборатория.
– Где жмуриков изучают, что ли?
– Вот-вот. Там этот Павлик и устроил свою базу.
Людмила вспомнила, как резко завернул ее сторож, когда она искала лабораторию в морге, и уверенно добавила:
– Там он наверняка и делает «черный снег».
– Ну, Люся, если не врешь – я твой должник! – Герыч похлопал ее по коленке.
Пришлось стерпеть, хотя он явно заметил, что Людмила поморщилась.
Герыч прищурился и добавил:
– Ну, теперь-то скажешь, какой в этом деле твой интерес?
– Интерес мой такой, что по всему выходит: этот самый Павлик или кто-то из его людей отравил моего мужа. Вот я и хочу узнать, за что они его убили, и отплатить им той же монетой.
– Ну, здесь наши интересы сходятся! – Глаза Герыча загорелись, но тут же в них мелькнуло сомнение: – Больно ты хорошо поешь! Не подослал ли тебя ко мне этот Павлик, чтобы заманить меня в ловушку? Я приеду в эту больницу, а там меня уже встречают с фанфарами?..
– Витя, возьми себя в руки! Ты меня вроде уже проверил, записка оказалась верная…
– Ага, я эти штучки знаю! Кидалы, шулера по-вашему, тоже сперва пару раз нарочно проиграют, чтобы лоха зацепить, а потом обыгрывают его подчистую. Может, Павлик нарочно тебя с запиской подослал, чтобы я тебе поверил!
– Ну, как знаешь. – Людмила пожала плечами. – Дело твое. Только ты через свою подозрительность отличный шанс упускаешь с конкурентом поквитаться.
Герыч громко засопел, раздумывая над ее словами. Наконец он решительно проговорил:
– Решено! Поеду в больницу, но и тебя с собой возьму. И имей в виду, если что не так пойдет – ты первая за это поплатишься.
– Да не пугай ты, – проворчала Людмила, – надоело.
В дверь сунулся бармен.
– Там старикан какой-то скандалит, девушку требует!
– Ой, дядя Сурен! – вскрикнула Людмила. – Не трогайте его!
Она выглянула в зал и увидела, что тот парень с крысиной мордой грозит ножом армянину.
– Все хорошо, дядя Сурен. – Она оттолкнула парня. – Ничего мне не сделали. А сейчас езжайте отсюда, у меня еще дела.
– Ну какие у тебя с ними могут быть дела! – горестно вздохнул дядя Сурен.
– Не шуми тут, старик, – строго сказал Герыч, – я этого не уважаю.
– Я уйду, – серьезно ответил дядя Сурен, – но ты смотри, если с ней что не так будет, то… я человек мирный, но родственников у меня и здесь много, сумеем тебя достать.
Уходя обратно в бар, Людмила видела, как водитель растерянно смотрит ей вслед. Вот ведь, посторонний человек, а заботится, переживает. А родной отец… Про брата в этой ситуации не хотелось и думать.
– В морг поедем завтра! – решительно объявил Герыч. – Тем более подготовиться нужно. Но тебя я из виду не выпущу. Здесь заночуешь. Если сбежать надумаешь – не советую, Бритва тебя под землей найдет.
Ночь Людмила провела в кладовой ресторана. Там кроме сухих продуктов стояла раскладушка, накрытая старым ватным одеялом. Она думала, что не уснет на такой неудобной кровати, но не успела лечь, как провалилась в глубокий сон без сновидений. И проспала до утра, когда бармен принес чашку кофе и булочку с маком.
К больничному моргу подъехал автобус похоронного бюро. Дверь автобуса открылась, из него выбрались двое мрачных парней в черных костюмах, поддерживая под руки красивую молодую женщину в черном пальто, с головой, покрытой черным кружевным платком.
Следом вылезли еще двое в черном – рослый плотный парень с маленькими сонными глазками и низенький тощий тип с узким, словно прорезанным бритвой, ртом.
Навстречу прибывшим вышел озабоченный распорядитель. Развернув несколько листков с записями, он спросил:
– Это у нас кто же будет? Как фамилия покойного?
– Иванов, – сообщил узкогубый тип, взяв на себя переговоры с администрацией. – Иван Иванович Иванов.
– У нас такого нет, – удивленно проговорил распорядитель, сверившись со своими записями, – вы, наверное, что-то перепутали.
– Что-о? – узкогубый переглянулся со своим толстым напарником. – Леха, ты слышал, что говорит этот навозный жук? Будто мы что-то перепутали! Ты, трупоед, фильтруй базар! Ты видишь вдову Ивана Ивановича? Ты видишь, как она невыносимо страдает? Так поимей уважение к ее горю! Она только что потеряла практически законного супруга, и у нее нет сил переносить твою бюрократию!
Женщина в черном платке демонстративно всхлипнула.
– Я, конечно, уважаю чувства вдовы, – неуверенно проговорил распорядитель, – это мой священный долг и больше того – моя служебная обязанность, но и вы должны понять: у меня документация в полном порядке и, по моим данным, в морге на данный момент нет покойного по фамилии Иванов! Вот у меня есть покойник Перепелкин, есть Скворцов, есть Глухаревский, вот граждане, которые пришли с ними проститься. – Он показал на три группки людей в трауре, которые толпились возле дверей морга. – А покойника Иванова нет!
– Вот на этот счет ты можешь не волноваться! Покойника мы привезли с собой.
Узкогубый махнул рукой, задняя дверца автобуса открылась, и из него выкатили дорогой гроб из ценных пород дерева. Следом оттуда же вынесли несколько венков.
– Вы не понимаете, – забеспокоился распорядитель, – у нас так не положено, чтобы со своим покойником приезжать, у нас проводят церемонии только с теми усопшими, которые скончались в нашей больнице и находятся непосредственно в морге…
– Это ты не понимаешь! – процедил узкогубый. – Мы друга потеряли, а женщина – практически законного супруга, а ты нам говоришь, что положено, а что не положено!
Распорядитель кому-то махнул рукой, и тут же из здания морга вышел небритый человек в длинном черном плаще. Следом за ним брели двое здоровенных санитаров.
– Это кто тут выступает? – осведомился он, неприязненно оглядев присутствующих.
– Вот эти господа приехали со своим покойником, – принялся объяснять распорядитель. – Я им объяснил, что у нас так не полагается, а они не понимают…
