Уже на пороге Федор обернулся.
– Можно личный вопрос?
Нонна взглянула настороженно и кивнула.
– Давно хотел узнать… К вам приводят незнакомых больных животных, вы их осматриваете. Почему они вас не кусают?
Нонна вдруг расхохоталась. Засучила рукав халата на правой руке, и Федор увидел шрамы.
– Еще как кусают!
– Понял! – ответил Федор. – Спасибо.
– Ну и личность! – сказал Коля уже на улице. – Аж мороз по коже от одного взгляда. Такая запросто отправит на тот свет! Просто удивительно, что ее кусают. Она сама кого хочешь…
– Да, – не сразу ответил Федор Алексеев, задумчиво глядя на Колю. – Личность…
– Удовиченко… тоже! На что польстился!
– Ты не прав, Коля. Это… личность, понимаешь? Личность! Воительница. Амазонка. А твоя Лия… хороша только для гарема.
– Амазонка! Романтик ты наш! Мотив-то у нее был. И в травках понимает… Что она тут понаписала? – Он достал из папки листок с названиями трав.
Мужчины неторопливо брели по улице. Вечерело. Ноги сами принесли их в «Тутси», где уже маялся, посматривая на часы, верный Савелий Зотов.
– Ну что? – спросил он, завидев друзей.
– Это не она, Савелий, – сказал Федор. – Наша подозреваемая чиста и непорочна. Это не она отравила Лию. Она, наоборот, лечит животных.
– Не слушай Федьку, – сказал Коля. – Вредно для здоровья.
– Ты же и сам понимаешь, что не она! Не тот психотип.
– Ничего я не понимаю! – в досаде вскричал Коля. – Ты тут еще со своей мутной философией… да она кого угодно замочит и не почешется! Психотип! Как посмотришь на них – крыльев не хватает, а ведь убивают! Причем из-за ерунды, из-за косого взгляда, из-за копейки. А тут страсти… любовь, ревность… Этот пострел Удовиченко, Савелий, везде поспел – с одной сестрой трахался, на другой женился!
– То есть как это? – Савелий был потрясен. – Он встречался с Нонной?
– А что? Нет правды жизни? – спросил Коля с сарказмом. – В твоих романах с кем трахается, на том и женится? Оторванный ты человек, Савелий!
– Интересная личность… эта Нонна, – невпопад заметил Федор.
– Да уж… интересная. Я видел, как ты на нее смотрел.
– Интересная и сильная. Если бы она хотела… устранить сестру, она действовала бы наверняка. И ты это прекрасно понимаешь. Причем не условно ядом, а настоящим. Савелий, а ты, кстати, помнишь, какие яды используют в детективных романах? Как я понимаю, у каждого автора есть любимый.
– Ну… Агата Кристи – мышьяк и цианид, она называет его «сверкающий цианид»… еще таллий…
– А у нас?
– Не знаю, кажется, клофелин… писали в газетах. Еще травы… белладонна или грибы, потом наркотики, морфин. Может, крысиный яд.
– Любое лекарство – яд, результат зависит от дозы. Стоит посмотреть побочные эффекты… Ветеринару достать хороший яд не проблема, кетамин какой-нибудь. Я специально ядами не интересовался. Согласен, мотив у нее был, но она не убийца. Не вижу ее убийцей. Убивают, когда ненавидят, а Нонна презирала сестру. Или еще… как это она сказала – Лия знала о ее отношениях с Удовиченко, это добавляло остроты ее ощущениям. Одна фраза – и портрет готов. Но это не тянет на мотив, как хотите, господа. Нонна – воин с открытым забралом…
– Хан Батый твоя Нонна, – пробурчал Коля. – Ты у нас не только философ, ты уже и психолог. А если еще ядами серьезно займешься… А Лара Бекк? Какой у нее психотип?
– С Ларой Бекк сложнее. Мотив есть, даже два, но, если честно, квелые какие-то. Если ненавидишь, нечего идти в свидетельницы.
– Почему два? – не понял Савелий.
– Один из времен молодости, за уведенного жениха, другой – свежий, она попросила о помощи, а Лия, по ее словам, издевалась над ней. А то, что она попросила ее быть свидетельницей… Это что – не издевка? Непонятно, как Лии удалось убедить ее. Надо будет спросить при случае.
Кроме того, тут вообще непонятно что. Это было не убийство, ты согласен со мной, Савелий? – Савелий кивнул неуверенно. – А теперь пройдемся по всему списку еще раз. Нонна – воин с открытым забралом, как я уже сказал. Повторю, потому что меня перебили. В самом крайнем случае она могла бы залепить сопернице по морде… хотя вряд ли. Такая не унизится до вульгарного мордобоя. Не вижу. Она просто отойдет в сторону, что, собственно, она и сделала. Сестры почти не виделись… все говорят. Мама перед свадьбой хотела их помирить, увела попудрить носики… Две любимые девочки и мама в трогательном единении, хотя Лиечка, конечно, более любимая… Я уверен, Нонна привыкла уступать сестре с детства – игрушки, красивые платья, бантики. А когда выросла, ушла от них. С животными ей комфортнее. Голову даю на отсечение, она – классный ветеринар. Так что Коля при случае может показать ей Клару. И знаешь, Савелий, что меня удивило… нет, скажем, произвело впечатление? Она не пыталась понравиться, понимаешь? Это редкое качество в женщине… Кстати, подозреваемый Дубенецкий о ней очень высокого мнения, а он человек ученый, просто так говорить не будет.
– Ты посмотри, как Федьку повело, – обратился Коля к Савелию, который, несмотря на отсутствие житейского опыта, часто становился арбитром в сложных отношениях друзей, в критические моменты они даже общались через него. – Развез, понимаешь, мутную философию…. и про открытое забрало, и про бантики. Давай нарисуй теперь вторую подозреваемую! Не забудь про трудное детство. И скажи, что она ни при чем! – Он ухмыльнулся.
Федор внимательно взглянул на Колю, поднял правую бровь и сказал, обращаясь к Савелию:
– А теперь, Савелий, по Ларе Бекк. Лара Бекк – приятная молодая женщина, преданная жена, хорошая учительница. Непонятно только, почему она так бурно рыдала…
– Женщины вообще рыдают, – заметил Савелий.
– Браво, Савелий! Красиво сказал – они вообще рыдают! Каково знание предмета! Рыдают, причем некоторые – все время. А тебе не кажется, Савелий, что бурные рыдания зачастую говорят о чувстве вины?
– Ты думаешь, она… это она?
– Не знаю, Савелий. Следствие ведет некий старший лейтенант, наш с тобой знакомый, а мы… просто так, погулять вышли. Видишь ли, Савелий, у нас наметилась еще одна сюжетная линия – губная помада с клофелином.
– Как с клофелином?! – поразился Савелий. – Коля не говорил!
– Он сам узнал только недавно и, можно сказать, случайно.
– Ничего не понимаю! – воскликнул Савелий. – Клофелин в губной помаде? И ты считаешь, что это… Лара Бекк? Лара Бекк хотела отравить Лию клофелином?
– Я не сказал, что это Лара Бекк. Я сказал, что предполагаю, что это может быть Лара Бекк. Гипотетически. И вообще, это тайна следствия, Савелий. Пока рано делать выводы. Правда, Коля?
– Иди к черту! – в сердцах бросил старлей.
– Так что же это получается, их было двое? – не мог опомниться Савелий. – Двое, не сговариваясь, пытались отравить Лию?
