– Нет, я никого не зна… – начала было она, но вдруг осеклась на полуслове. Впилась глазами в невысокого мужичину явно кавказкой национальности, с большим носом и безумными глазами. «Где я его видела? Ведь точно видела, но где?» И тут она вспомнила. Мост, парк, она идет к остановке, торопится домой, чтобы покормить дочку, и слышит за спиной скрип снега, поворачивает голову и видит, как мужчина в спортивной шапочке бежит прямо на нее…
– Вот его я видела в парке, он бежал следом за мной! – Ольга дрожащей рукой ткнула в «кавказца» и тут же подумала, что не надо, не надо было этого говорить!
– Да ты дура! Что говоришь! Да я тебе придушу своими руками… – внезапно так пронзительно заорал кавказец, что Ольга охнула и закрыла лицо руками.
– Уведите его! – крикнул Белинский конвоиру. – Немедленно уведите!
Кавказца скрутили и быстро уволокли в коридор, понятые, испуганно перешептываясь и с интересом поглядывая на Ольгу, вышли следом.
Андрей подошел к кулеру, налил в стакан холодной воды и протянул его Ольге:
– Ты показала верно, именно он и был подозреваемым по делу Окулиста.
Ольга сделала два жадных глотка и вытерла рукой губы.
– Он обещал меня убить, – напомнила она Андрею, продолжая дрожать как осиновый лист. – А у меня дочь, мне нельзя умирать.
– Он сгниет в тюрьме, – рассмеялся Андрей, – за серию убийств с особой жестокостью дают пожизненное. Чего ты волнуешься?
– Но, Андрей… – Ольга нахмурилась, – этот урод бежал за мной по парку не в тот день, когда была убита Измайлова, а совсем недавно, на днях. И…
– Ольга, я все понял, – Андрей перебил ее, – не хочу сейчас это обсуждать. Я запишу твои показания, но ты не знаешь, что на днях был обнаружен еще один труп женщины с характерными признаками насильственной смерти. Кстати, ты когда видела этого мужика в парке, какого числа, не помнишь?
– Почему не помню? Помню, двенадцатого, три дня назад. Я шла с похорон, соседку хоронили, и… ну, слышу за мной шаги быстрые. Я обернулась, а это он бежит, этот самый подозреваемый. Ну, он мимо пробежал, даже не задел.
– Спугнул, значит, кто-то, – Белинский задумался. – Тебе повезло, дорогая моя. Мы тринадцатого обнаружили новый труп, тоже с выколотыми глазами, как раз все совпадает. Получается, что ты теперь у нас главная свидетельница по этому делу.
– Нет, – запротестовала Ольга, – я ничего подписывать не стану, я знаю, что в нашей стране свидетели долго не живут. А у меня дочь, мне ее вырастить надо. Даже не проси, ничего не подпишу…
Андрей подошел к Ольге и снова обнял ее за плечи:
– Милая, ну прекрати. Его посадят, а мне это важно, понимаешь? Я буду с тобой, я тебя в обиду не дам. Оля, все нормально, помоги мне, прошу. Ты даже не понимаешь, как мне это важно для карьерного роста.
– Андрей! – Ольга горько усмехнулась, – ты столько раз уже обещал не давать меня в обиду и столько раз предавал, что я со счету сбилась.
Белинский нахмурился:
– Оля, ну это же совершенно разные вещи. – Он погладил ее по волосам. – Здесь речь идет о жизни и смерти, а там всего лишь… Да что вспоминать! Ты с Петром, у вас ребенок, я женился, и все счастливы.
– Я не верю тебе, Андрюша. – Ольга вывернулась из его объятий. – Понимаешь? Не верю!
– Конечно, Оля, я все понимаю.
Андрей, очень грустный и расстроенный, вернулся к себе за стол.
– Ну, вот подпиши здесь и здесь и возьми пропуск, ты свободна.
Ольга, стараясь как можно быстрее закончить разговор, подписала бумаги, которые выложил перед ней Белинский, и выскочила из кабинета.
«Я не должна больше с ним встречаться, не должна!» Ольга бежала по улице, кутаясь в шарф. Холодный ветер задувал ей под куртку, пробирая до костей. «Андрей страшный человек, он всегда приносил мне только несчастья, больше не буду с ним встречаться! Не буду никогда!»
Глава 3
Накануне вечером Таня плохо ела, отказывалась брать грудь и много плакала. Ольга, измучившись с дочкой, уснула только в два часа ночи. А в четыре утра проснулась, словно от толчка, и села, бессмысленно потирая глаза кулаками. Ее не покидало ощущение, что случилось нечто страшное. Кое-как поднявшись с дивана, Ольга бросилась к кроватке и охнула – Танечка была очень горячая, тяжело дышала и тихонько постанывала. У Ольги затряслись руки, она схватила градусник и осторожно положила его под крошечную ручку дочери. Сорок! Ольгу поглотила паника, она заметалась по комнате, споткнулась, упала на одно колено и, наконец, выскочила в коридор и схватилась за телефон.
– Скорая? У моей дочери температура сорок. Три месяца ребенку скоро, да.
Ольга, путаясь и сбиваясь, дрожащим голосом продиктовала адрес и кинулась обратно в спальню. Танечка хрипела, она лежала с закрытыми глазами, и Ольга схватила ребенка на руки. Девочка продолжала едва слышно постанывать, она обмякла в руках матери, словно тряпичная кукла. «Кому мне позвонить? – Ольга металась по коридору, захлебываясь слезами, прижимая к себе пылающее тельце. – Петру? О господи, зачем? Чтобы он приехал и добил меня окончательно?»
И Ольга обратилась за помощью к единственному человеку в мире, которого сейчас хотела бы видеть, – к Андрею. «Тяжело заболела дочка, мне плохо, помоги, умоляю!» Оля написала эсэмэску и отправила ее Белинскому. В дверь позвонили, Ольга бросила телефон в сторону и кинулась открывать: это приехала «скорая помощь». Сонная врач быстро зашла в ванную, вымыла руки и рявкнула на Ольгу:
– Мамаша, где ребенок?
– Вот! – Ольга прижимала дочку к себе. – У нее температура.
– Положите девочку, – сморщилась докторица, – чего вы ее таскаете?
Ольга бережно опустила Таню на диван и присела рядом. Она молилась про себя, чтобы ребенку стало легче.
– Это жаропонижающее, – объяснила врач зареванной Ольге, делая ребенку инъекцию. – Думаю, это обычный грипп, утром вызовите участкового врача, он вам лечение назначит. А пока давайте девочке больше пить и не укрывайте ее одеялом, пусть охлаждается естественным путем.
Провожая врача, Ольга уже в дверях столкнулась с Андреем.
– А где твой муж? – Белинский был явно не в духе. – Я срываюсь среди ночи, несусь к тебе, а где этот придурок?
Ольги кинулась к Андрею на шею и залилась слезами:
– Ты приехал? Ты приехал! Спасибо!
Она целовала его лицо с такой нежностью и благодарностью, что Андрей смягчился:
– Ну ладно, ладно… – Он сбросил куртку. – Что тут у тебя?
Ольга метнулась в спальню и потрогала лоб у дочки. О, счастье! Температура спала, дыхание у ребенка стало мягче и ровнее.
– Она, она… – Ольги икала от слез, – она заболела, а я совсем одна и… – Ольга снова разрыдалась.
