Я бесшумно закрыла дверь и потерла лоб:
– Да что это с ним?
Олег вырвался из туалета, словно джинн из бутылки. Он сломя голову пронесся по холлу и выбежал на улицу. Я рванула следом, но не успела. Когда я вылетела из гостиницы, Олега уже не было видно.
– Я его потеряла! – В отчаянии я саданула кулаком по воздуху и сплюнула под ноги. – Потеряла!
МАТИЛЬДА
События, которые привели меня к обмороку, пронеслись перед глазами. Игнат… его перекошенное от ненависти лицо… пистолет…
Сказать, что на меня нашел ступор, – значит ничего не сказать. Было такое ощущение, словно меня окатили ледяной водой на ветру.
А потом я открыла глаза и увидела перепуганное лицо Василия.
– Ты чего? – Он держал в руке кусочек ватки, пахнущий нашатырем.
– Меня хотели убить. – Я поднялась и села на кушетке, осматриваясь вокруг. В комнате кроме меня и Васи была еще пожилая женщина с бутылкой минеральной воды в руках, молоденькая бледная девчушка с полотенцем и здоровенный бугай около двери.
– Что? – Василий изменился в лице. – Кто?
– Тот… с вокзала… Он был с пистолетом… – У меня дрожал голос. – Он целился прямо в меня.
– Это невозможно. – Василий дотронулся до моей руки. – Невозможно пронести оружие сюда, здесь прекрасная служба безопасности.
– Я видела его! – закричала я. – Видела!
– Кого?
– Ну того, с которым я пила в ресторане на вокзале, когда мы с тобой познакомились. Игната.
– Этого не может быть. – Василий достал сотовый и набрал какой-то номер. – Это Черкесов. Проверьте списки тех, кто был на церемонии награждения. Мне нужны все Игнаты. Да. Я жду.
– Я видела его, он в меня целился. – Я продолжала дрожать, обводя присутствующих затравленным взглядом. – Он целился.
– Успокойся. – Василий ходил по комнате взад-вперед. – Если Игнат был здесь, значит, он есть в списках. Подожди.
Мы замерли в ожидании звонка, а когда мобильный Василия наконец затренькал, я громко вскрикнула.
– Да? – Василий схватил сотовый. – Вы внимательно смотрели? Спасибо. – Мужчина поднял на меня глаза. – В зале всего два Игната – один Марьянов, мой хороший знакомый, а другой осветитель, мужчине под шестьдесят лет. Тебе показалось, Матильда. Ты просто переволновалась. Так иногда бывает. К тому же духота, яркий свет.
Я поднялась на ноги и огляделась.
– Ты что-то ищешь? – Василий моментально перехватил мой взгляд.
– Корона где? – внезапно охрипшим голосом спросила я, подходя к двери.
– Ты уронила ее, когда упала в обморок. – Василий шел за мной следом, и я чувствовала его тяжелое дыхание в затылок. – Но я поднял ее, вот она. – Он прошел немного вперед и вытащил корону из обычной спортивной сумки. – Держи и больше не теряй, она стоит сумасшедших денег.
– Ага, – произнесла я и вышла из комнаты. – Я в отель, мне необходимо побыть одной.
– А как же бал? – Пожилая женщина открыла бутылку воды и хлебнула прямо из горлышка. – Вы приедете?
– К вечеру я буду в норме. – Больше ни на кого не глядя, я захлопнула дверь.
Почему он мне не верит? А может быть, Игнат и Василий заодно? Меня прошиб пот. Вдруг все было подстроено с самого начала? Но зачем? В голове была полная каша.
– Поехали на вокзал, – внезапно приняла я решение. – Немедленно на вокзал! – обратилась к водителю.
– На вокзал? – Парень нахмурился. – Но господин Черкесов приказал мне отвезти вас в отель и не спускать с вас глаз.
И я поняла, что сбежать, как решила, у меня не получится. Василий держал меня под колпаком и контролировал все мои перемещения. Я засунула корону обратно в спортивную сумку и обреченно села в «мерседес» Василия.
– Вези меня в гостиницу, – устало произнесла я. – В гостиницу-то хоть можно?
– В гостиницу можно, – заметно повеселел парень, и мы наконец поехали.
«Я королева. Я королева. Я королева». Я пробовала это слово на вкус, но почему-то радости от него не испытывала. В гостиницу я поднялась совершенно уставшей и разбитой, в холле я подошла к стойке регистрации.
– У вас банковские услуги предоставляются? – спросила я вышколенную девушку в фирменном костюме.
– Я что вас интересует? – тотчас отозвалась она.
– Я хочу оставить на хранение в банковской ячейке вот эту сумку. – Я протянула ей спортивную сумку с короной, меня терзали смутные сомнения, и я решила подстраховаться. – Это можно?
– Конечно, – улыбнулась девушка. – Есть два варианта сотрудничества, это договор аренды ячейки или договор хранения.
– А в чем разница? – Я еле-еле ворочала языком, то ли от усталости, то ли от пережитого стресса.
– Договор аренды подразумевает, что банк не знает, что именно вы будете хранить в ячейке. Конечно, нельзя хранить оружие, наркотики…
– Поняла, – прервала я девушку. – Короче.
– А договор хранения подразумевает, что банк составит опись того, что вы собираетесь хранить.
– Договор аренды. – Я оперлась на стойку. – Какие нужны документы?
– Только паспорт, – улыбнулась девушка. – Сейчас я составлю доверенность, и посыльный отвезет вашу сумку вместе с доверенностью в банк. Обратно вам привезут ключ от ячейки и идентификационную карточку, номер которой вы сообщите по определенному телефону, чтобы подтвердить, что вся операция прошла успешно. Деньги за эту услугу я включу в ваш счет.
– Паспорт у меня в номере. – Я поплелась наверх. За мной следом семенила девушка-регистратор и водитель Василия, который одновременно выполнял и роль моего надзирателя.
ЛЮДМИЛА
Когда я приехала на бал королевы в гостиницу «Жемчужную САС», ослепительно красивая Мотька в обалденном платье уже стояла на сцене, сжимая в руках микрофон.
– Я хочу поблагодарить всех тех, кто сегодня пришел в этот зал, для того чтобы разделить со мной победу! – выдала она длиннющую фразу и улыбнулась.
Улыбка вышла надменно-испуганной, если такое вообще возможно. Выстрел прозвучал прямо у меня над головой, я испуганно завопила и присела на корточки. В зале началась паника, перепуганные люди роняли столы и стулья, билась посуда, и истошно визжали женщины. У меня хватило ума вжаться в стену, иначе я была бы живьем раздавлена хлынувшей из гостиницы толпой. Совершенно не понимая, что произошло, я оглядывалась, ничего вокруг не видя, кроме убегающих врассыпную гостей. Когда толпа схлынула, я подбежала к сцене.
Матильда лежала на полу, на том самом месте, где я ее и видела в последний раз. Около нее валялся микрофон, а вокруг была чудовищно большая лужа крови. Ее крови. Мотькиной.
