– Привет! – Лера ворвалась в прихожую. – Ты еще не на работе? Смотрю, ты в душе! А я на минутку – там пробка внизу, ты мне чаю не нальешь?
Градова тарахтела без умолку, а ошарашенная Мария не могла вымолвить ни слова.
– А я с утра по делам поехала, потом, думаю, на работу. А там пробка... – Лера наконец-то заметила, что Машка словно не в себе. – Ты чего молчишь-то? Я не вовремя пришла? Ты не одна?
– Солнышко, кто там?! – Екимов в одном полотенце на бедрах вышел из ванной и столкнулся лицом к лицу с Лерой.
– Рома? – Градова остолбенела. – Ты же десять минут назад сказал мне, что в Киеве...
Машка побледнела и прижалась к стене, испуганно переводя взгляд с Леры на Романа.
– Лера. – Екимов растерялся. – Я давно хотел тебе все объяснить, но...
Градова вспыхнула:
– Вы спали и когда Мария жила у меня?
– Нет! – хором ответили Роман с Машей.
Лера не стала выслушивать их дальнейшие объяснения, молча вышла из квартиры и захлопнула за собой дверь. Спускаясь по лестнице, она внезапно почувствовала облегчение – их отношения с Ромой закончились! – и даже улыбнулась.
Часть вторая
Глава 1
В этом году август выдался на удивление жаркий. Температура днем достигала тридцать семь градусов по Цельсию, а ночью едва опускалась до двадцати трех. Валентина изнывала от жары. В доме Клавдии Михайловны, где она до сих пор снимала комнату, кондиционера не было. Валентина подозревала, что Клавдия Михайловна даже слова такого, «кондиционер», не знает. Валя слонялась по комнате, не зная, чем себя занять. От духоты тошнило, ломило затылок и темнело в глазах. Валентина пребывала в ужасном душевном состоянии, ей часто звонил Игнат и сообщал какую-нибудь очередную гадость. То якобы на трупе Екатерины обнаружили отпечатки пальцев Валентины, то у следствия появились новые неопровержимые улики, и, скорее всего, Валентину посадят, и поэтому ей ни в коем случае нельзя появляться в городе.
Валя уже боялась любых звонков, она целыми днями лежала на старой кровати с продавленной панцирной сеткой и молчала. Некогда ухоженные ногти были обкусаны, обесцвеченные волосы наполовину отросли, и черные корни пробивались сквозь бывший роскошный платиновый цвет. Валя похудела и осунулась, ее глаза ввалились, а лоб пересекла огромная, словно молния, морщина.
Вот и сегодня Валентина проснулась, как обычно, часов в одиннадцать утра и тяжело открыла глаза. Убогая деревенская комната – старый платяной шкаф с нелепой антресолью, маленькие, неказистые окна с темными шторками и покосившийся деревянный пол. Ничего со вчерашнего дня, естественно, не изменилось. Валя продолжала лежать на кровати, тяжело дыша. Обрывки гнетущих мыслей роились в голове, не в состоянии выстроиться даже в более или менее складную фразу. Когда Валентина попыталась сесть на кровати, голова у нее закружилась, и она с громким стуком упала на пол. На звук в комнату забежала перепуганная Клавдия Михайловна и, увидев свою странную постоялицу, валяющуюся на полу без сознания, бросилась вызывать скорую.
До сельской больницы Валентину довезли за пять минут, выгрузили, словно тумбочку, у центрального входа, и «скорая» укатила на следующий вызов. В Ключах была всего лишь одна машина неотложки. Минут через пятнадцать к уже начинавшей приходить в себя Валентине подошел молодой доктор и предложил пройти к нему в кабинет. Пошатываясь и прихрамывая на ушибленную ногу, Валентина пошла следом за врачом. Ее осмотрели, взяли анализы крови и отпустил домой с диагнозом «нервное перенапряжение». Валя вернулась в свою комнату, закрыла дверь и опустилась прямо на пол. Обхватив голову руками, она громко и с надрывом заревела в голос...
Валентина решила вернуться в город, потому что прятаться от действительности больше не могла. Когда она писала Клавдии Михайловне прощальную записку, в дверь дома позвонили. Валентина распахнула дверь и вздрогнула – на нее угрюмо и молча смотрели два мужчины. Один худой, поджарый, заросший щетиной, очень похожий на шакала, а второй толстый и пьяный.
– Ты одна? – обратился толстяк к Валентине и толкнул дверь. Валентина отлетела в глубь квартиры.
– Палый, ты ее знаешь, что ли? – нахмурился худой, обращаясь к толстяку.
Валентина тем временем в ужасе пятилась в свою комнату.
– Пока не знаю, Леха, но можем и познакомиться.
Палый вошел в комнату следом за Валентиной и, оглядевшись, сел на кровать.
Валентина продолжала молчать, судорожно скрестив руки на груди.
– Я ищу Марию Васильеву. Где она? – Леха подошел к Валентине вплотную и посмотрел прямо ей в глаза.
Валентина продолжала хранить гробовое молчание, переводя испуганный взгляд с Палого на Леху и обратно.
– Ты не слышишь, что ли, говорю? – насупился Палый. – Девка где? Белобрысая, толстая, здоровенная такая. Она нам сумочку должна. Голубую. Со всем ее содержимым. Ты Машке кто будешь?
– Я... я... – Валентина наконец сообразила, что пришли не по ее душу. – Я ее знакомая. Я у ее матери комнату снимаю.
– За Машкой должок есть. – Леха усмехнулся и сплюнул прямо на пол. – Уже два месяца, как должок. Мы раньше прийти не могли, у нас проблемы были. А вот сейчас в самый раз. Где Машка-то?
– В городе она живет. – Валентина немного расслабилась, стараясь не смотреть на Палого. – Квартиру снимает.
– Адрес говори. – Палый встал с дивана. – Телефон.
– Хорошо. – Валентина покорно взяла свою сумочку и достала блокнот. – Карла Маркса двенадцать, квартира семнадцать. Телефон я не помню.
– Отлично. – Леха ухмыльнулся. – И если ты ей хотя бы слово о нас скажешь, я тебя из-под земли достану.
Когда мужики вышли из квартиры, Валентина закрыла двери на все замки и перекрестилась. Потом она принялась лихорадочно собирать вещи и уже через полчаса покупала билет до города на автовокзале в Ключах. Она решила некоторое время пожить у Леры.
Глава 2
– Градова? – В кабинет к Лере заглянула Алла Честная, местная журналистка с розовой челкой. Алла Честная очень не любила Леру, потому что Лера была молодая, красивая и талантливая. А Лера терпеть не могла Аллу Честную, потому что Алла Честная была старая дура, которая к тому же взяла себе этот нелепый псевдоним, хотя в Курганинске всем было известно, что Алла врет на каждом шагу и пишет заказные статьи. – Тебя Борис Васильевич к себе вызывает. Ты меня слышишь? – Аллочка поправила розовую челку и улыбнулась, не в состоянии скрыть радость. – Мне кажется, что у него к тебе серьезный разговор.
Градова уже давно была готова к такому развитию событий. Борис Васильевич еще два с половиной месяца назад поставил перед Лерой ультиматум – или она в течение месяца готовит «гвоздевой» материал, или он увольняет ее с позором. Борис Васильевич и так слишком долго ждал. Градова молча кивнула Алле и вытащила из стола файл с готовой статьей «Секс или любовь?». Стараниями Инны три ее хорошие знакомые дали эксклюзивное интервью, в котором довольно откровенно рассуждали, что же в жизни важнее – секс или любовь? Лера подошла к двери и молча захлопнула ее перед носом Аллы. Потом вернулась к своему столу и стала собирать личные вещи. Рамочка с фотографией, дезодорант, мыло в мыльнице, две чашки, золотая ложечка, туфли без каблука, новые колготки в упаковке, записная книжка, диктофон без батареек, несколько полупустых тюбиков с помадой – все это добро полетело в пустой пакет. Лера вернулась к компьютеру и принялась уничтожать личные папки и документы. Через десять минут Градова окинула прощальным взглядом свой кабинет, взяла в одну руку пакет с вещами, а в другую – файл со статьей и отправилась к Бориске. Пакет Градова оставила в приемной.
