…Как-то мы с Белой отправились за покупками, задержались в парфюмерном отделе, разглядывая всякие баночки. Бела никак не могла прочесть состав на одной из них. Вся полезная информация, кроме названия, была напечатана микроскопическим шрифтом. Она обратилась к девушке-консультанту за помощью.
– Это не входит в мои обязанности, – грубо отрезала та. – Очки надо носить.
– А что входит в ваши обязанности? Хамить покупателям? – завелась Бела. Продавщица огрызнулась – Бела в ответ.
– Девушка права, – примирительным тоном остановила я их перепалку, – каждому будешь читать – сама дочитаешься до очков. Претензии к производителю – к таким мелким буковкам надо прилагать лупу. Кстати, какая чудесная на вас кофточка, где вы ее приобрели?
Девушка обмякла уже при первых моих словах, а тут и вовсе смутилась.
– В нашем магазине, на втором этаже. Подождите минуточку. – Она быстро удалилась и тут же вернулась, держа в руках очки. – Вот, может, это подойдет?
Воспользовавшись очками как лупой, мы прочли состав – он нам не подошел.
– Спасибо, вы очень любезны, – протянула я ей очки.
– Не за что, – улыбнулась девушка.
– Прямо сейчас отправлюсь за кофточкой.
– Ты с ума сошла! – прошипела Белка, едва мы отошли. – Кофточка – дрянь.
– Это ты так считаешь, а она нет – раз носит ее. Что мне стоило похвалить?
– И сама она противная, – скривилась Бела.
– Она не противная – может, до нас ее кто-то обидел или она плохо себя чувствует. Мы пришли сюда не за общением с ней, у нас были другие цели, и мы их достигли.
– Как у тебя ловко получается! Я бы хотела так уметь.
– У тебя везде развешены инструкции – пользуйся!
– Когда ты рядом – я могу, а без тебя – забываю.
– Вспоминай и почаще практикуйся. Реакции надо ритуализировать, чтобы не тратить на них время.
– У меня не получится.
– Получится. Павлов собаку научил.
– Но я ведь не Павлов.
– Но и не собака…
…Официантка принесла поднос с едой, старательно все расставила.
– Спасибо. Вы стали еще красивее. Таким девушкам надо в журнале сниматься.
Она зарделась.
– Ну, какая же она красивая? – на полном серьезе возмутилась Бела, как только официантка отошла.
– Но не уродина же. Неужели небольшое преувеличение не стоит здоровья наших желудков? Уплетали бы с тобой сейчас подтухшую рыбку, а потом мучились несварением. Видишь, как аукнулся мой прошлый комплимент? Может, и этот когда-нибудь аукнется.
Оплачивая счет, Бела пробурчала:
– Все равно заплачу ей тютелька в тютельку.
– А это – от меня. – Я положила щедрые чаевые на ее купюры.
– Все-таки противно мне все это, – промолвила Белка, с тоскливой брезгливостью глядя на нарядную коробку с пышным бантом, лежащую на стуле. – Вот ты бы никогда не простила Марэнгла, узнав об измене.
И узнала, и простила…
…Это случилось год назад. Нервный женский голос сообщил по телефону:
– Виолетта?
– Да.
– Хочу поставить вас в известность, у вашего мужа есть любовница.
– …
– Это его секретарша.
– …
– Вы меня слышите?
– Это все? – Я положила трубку. Маруля мне изменяет? Я не сомневалась в достоверности полученной информации, и это сокрушало мою незыблемую уверенность в его безграничной любви и верности. Я не могла понять, что чувствую. Боль? Нет. Ревность? Нет. Но что-то же я чувствую… неприятное удивление – вот что. Мой Маруля имеет любовницу?! А я ничего и не замечала… ах, Маруля, не ожидала от тебя. А знаю ли я, чего от него ожидать? Я никогда «не лезла ему в душу» и не впускала в свою.
Не тратя времени на размышления, я принарядилась, прихорошилась и отправилась к мужу на работу. Вошла в приемную и решительно направилась к столу секретарши.
– Слушаю вас, – вопросительно посмотрела та.
– Я к вашему боссу.
– Вы записаны?
– Нет.
– По какому вопросу?
– По личному.
– Как вас представить?
– Его жена.
Девушка порывисто встала, нервно одергивая крохотную юбочку. Красивая, молодая, пухлые губы, рельефные формы.
– Не надо меня представлять. Это сюрприз. – И также решительно направилась к кабинету, распахнула настежь дверь и победоносно встала.
Маруля, склонившись, сидел за столом.
– Виолетта?.. Что-то случилось? – медленно начал подниматься.
– Ничего.
– Ты… здесь…
– Я пришла посмотреть на твою любовницу.
– Какую еще любовницу? Что за бред?
– Ту, что сидит в приемной.
– Ты пришла устроить скандал?
– Я никогда этого не делала и не умею. Ты не волнуйся. Мне было интересно посмотреть на твой выбор. Ты не изменяешь своему типажу – высокая, статная брюнетка. А я-то думала, ты однолюб.
– Я однолюб, – как-то обреченно произнес он. Мне стало его жалко.
– Маруля, если ты любишь эту девушку и она тебя, я не буду вам препятствовать. Может, она – твое счастье. Мы мирно разведемся.
– Мы никогда не разведемся. От этой девушки я получаю то, в чем ты мне уже много лет отказываешь. А более откровенного способа показать свое безразличие ко мне, чем твое предложение развестись, и представить трудно.
– Наоборот. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив.
– А ты? Ты будешь счастлива, оставшись одна?
– Почему одна? – опешила я.
– Но ты же понимаешь, что уже не та Виолетта, какой была двадцать лет назад, когда и мужчины, и женщины теряли дар речи при твоем появлении. Годы берут свое.
«Ах ты… паразит, ущипнул, и неприятно…» Но он был прав: прежде мужчины бросали восхищенные взгляды и подходили ко мне знакомиться, невзирая на его присутствие. Марулю это и злило, и будоражило. Теперь же все ограничивалось взглядами.
– Ты прав, годы взяли свое, но одиночество мне не грозит. Меня окружают потрясающие мужчины.
Взгляд его заострился:
– Я всегда подозревал тебя в неверности. И кто же они, твои любовники?
– Русские, англичане, французы…
– Я кого-нибудь знаю? – на полном серьезе продолжал он.
– Знаешь.
– ?!
– Шекспир, Рахманинов… всех не перечесть, ну и конечно же Фромм.
