– Думаю, это зависит от того, кто будет похитителем, не так ли?
Банион сглотнул. У него вдруг пересохло во рту.
Роз окинула зал задумчивым взглядом.
– Если это случится, надеюсь, я не закончу, как та дама, которую бросили ради какой-то шлюхи с Альдебарана, – она хихикнула и еще раз огляделась. – Как вам это место? Не напоминает захудалый бар для одиночек?
– Никогда не бывал в барах для одиночек.
– Простите, мне не следовало смеяться. Должно быть, они так одиноки.
– Вы говорите, словно не верите им.
– А вы?
– Я уже и сам не знаю, во что верить. Я верю в то, что случилось со мной.
– Но вы не похожи на остальных. Прежде у вас была настоящая жизнь.
– Похоже, у вас она есть до сих пор.
– Я издатель.
– Правда? И что же вы печатаете?
– Не думаю, что вы слышали о нашем журнале. Это… как бы вам сказать…
– Знаете, я ведь тоже читаю.
– И «Космос-политен»?
– Журнал для женщин?
– Нет, вы имели в виду «Космополитен», а я «Космос-политен», журнал для женщин, пострадавших от инопланетян.
– Мм… Звучит интригующе. А у вас случайно нет с собою номера?
– Там, у моего стенда. Я ведь здесь работаю. Может быть вы?..
– С удовольствием. Пойдемте.
Роз провела Баниона к своему стенду и протянула ему один из номеров журнала. Тот принялся изучать обложку, на которой красовалась мощная хорошо сложенная дама в черной кожаной мини-юбке и «леопардовом» топике; на груди темнела татуировка – изображение летающей тарелки. Рекламные заголовки гласили:
ДЕСЯТЬ ПРАВИЛ СВИДАНИЯ С ИНОПЛАНЕТЯНИНОМ
НО БУДЕТ ЛИ ОН УВАЖАТЬ В ВАС ЛИЧНОСТЬ?
ПРАВДА ЛИ ТО, ЧТО СЕВЕРЯНЕ ХОРОШИ В ПОСТЕЛИ?
КТО ЕМУ НУЖЕН – ВЫ ИЛИ ВАШИ ЯИЧНИКИ?
ОН ЛЮБИТ ВАС ИЛИ ТОЛЬКО…
– Потрясающе, – проговорил Банион, – я могу его взять?
– Боюсь, он покажется вам слишком легковесным.
– Нет-нет, что вы, это очень интересно.
– За последние два года наш тираж вырос почти вдвое. И продолжает расти.
Банион пролистал журнал, пестревший рекламами сигарет, шампуней и брачных агентств.
– Как это прекрасно, что у женщин, переживших такое, теперь есть свой журнал, – заметил он.
Интересно, что на него нашло? Раньше он всегда избегал сентиментальных банальностей.
– Я тоже так думаю, – отозвалась Роз. – Вы позволите взять у вас интервью? Черт, терпеть не могу напрашиваться! Но это будет настоящая сенсация.
– Конечно, с удовольствием. Я как раз собирался на семинар, посвященный изничтожению скота. Не хотите составить мне компанию? – Это прозвучало как недвусмысленное приглашение. Не хотите пойти туда со мной? У меня два билета в первый ряд.
– Вообще-то говоря, – улыбнулась она, – я и сама туда собиралась.
Они направились в зал. Банион то и дело останавливался, чтобы раздать автографы, будто какая-то рок-звезда. И вдруг к нему подошел какой-то потрепанный тип.
– Поздравляю вас, – затараторил он, брызгая слюной. – Вы мужественный человек. После всего, что с вами произошло… Вы так смело об этом говорите.
Тип пояснил, что в конце семидесятых служил вольнонаемным в ВВС. Известно ли Баниону о том, что президент Никсон лично сопровождал Джеки Глисона
[41]
в ангар номер восемнадцать на авиабазе Райт-Паттерсон в Огайо, чтобы осмотреть тела пришельцев из Росвелла? Банион, бормоча слова благодарности, попытался вежливо отделаться от него. Он боялся, что Роз ускользнет, оставив его один на один с этим чокнутым. Но тот и не думал отпускать Баниона. А известно ли Баниону, кто еще из мира шоу-бизнеса верил в НЛО? Джеми Фарр из «Военно-полевого госпиталя»!
[42]
Потрясающе, сказал Банион, отступая назад. И Сэмми Дэвис!
[43]
Неужели? О да, Сэмми был просто помешан на летающих тарелках! Вы думаете, он потерял глаз в автомобильной аварии? Нет, сэр, этого глаза его лишили инопланетяне, разумеется, без его согласия!
– Правда? – осведомился Банион, прибавляя шагу.
– Да, сэр. И вы не обнаружите этого в новой книге Линды Молтон Хау. И знаете, почему?
– Нет, не совсем.
– Потому что ее интересует только то, что мычит или блеет. Ей наплевать на людей.
– Да? Что ж, спасибо за…
– …Она похожа на этих чертовых борцов за права животных. Какие-то норки ее волнуют больше чем люди.
Тип просто обезумел. Банион пустился наутек.
– Нам нужны такие, как вы! – закричал ему вслед тип. – От вас они не посмеют отмахнуться. У вас собственное шоу. Задайте им жару! Вы – наша единственная надежда!
– Вы так добры, – сказала Роз, когда они спускались по эскалатору, – другие бы на вашем месте не были столь терпеливы.
– В Вашингтоне я встречал и более странных субъектов, – его удивило то, с какой легкостью он упомянул о собственной работе.
– Хотела бы я посмотреть, как президент Никсон показывает Джеки Глисону тела инопланетян, – хихикнула она.
Ум, красота, чувство юмора. Баниону вдруг захотелось взять ее под руку. Он с трудом сдержался, напомнив себе, что он человек семейный.
В зале было темно. Доктор Хау, привлекательная, хорошо одетая дама с повадками профессорши, показывала слайды, взглянув на которые Банион порадовался, что не успел пообедать, одновременно сомневаясь, сможет ли он вообще в ближайшее время проглотить хоть один кусок. Но еще хуже то, что рядом с ним сидит обворожительная женщина, а он вынужден таращиться на коров и овец с вырезанными внутренностями. Но, похоже, Роз нисколько не смущали душераздирающие картины. Ум, красота, чувство юмора и железные нервы.
В гробовой тишине доктор Хау говорила о том, что надрезы на телах животных были удивительно ровные: более ровные, чем хирургические надрезы. Что еще более удивительно, исследования показали, что надрезы производились с помощью лазера. Разумеется, неотесанные фермеры со своими грубыми инструментами не могли сделать такие надрезы. И потом, даже сатанисты не в состоянии умертвить такое количество домашних животных. (Что же нас ждет, подумал Банион, если сатанисты стали частью нашей культуры!)
