Прошло еще несколько минут прежде чем Скраббс, раскапывая влажную землю почерневшими ногтями, наткнулся на завернутый в целлофан ноутбук.
Он уже собрался было достать его из ямки, как вдруг позади раздался шорох. Скраббс оглянулся и увидел, как к нему приближаются какие-то тени. Мистер Маджестик ни о чем подобном не упоминал. И ребята не были похожи ни на бродяг, ни на попрошаек, если только, конечно, бродяги, живущие на острове, не бреются по два раза в день и не поддерживают физическую форму из уважения к памяти президента.
Какого черта?
Наверняка их послали из МД-12, чтобы убедиться, что все прошло, как надо. Тогда почему не слышно веселых приветствий и одобрительных возгласов? Что, если они замыслили нечто ужасное?
– Эй! Кто там? – окликнул Скраббс.
Гробовая тишина. Очень подозрительная тишина; напротив, в этой троице коротко стриженых громил, притаившихся за стволами сосен, было что-то зловещее – ни дать, ни взять, финальная сцена из «Макбета».
– Кто там?
Что-то здесь явно не так.
Утекай, закричал ему внутренний голос. Уматывай, уноси ноги.
Скраббс увидел, как из-за дерева в двадцати футах от него появилась рука, а в руке было что-то маленькое, металлическое, с крошечной резиновой антенной. Мобильник? Тогда почему он направлен прямо на Скраббса? И почему палец нажимает на кнопку?
Что на его месте сделал бы Джеймс Бонд?
Скраббс рывком выдернул компьютер из ямки и швырнул его в сторону руки с оружием.
Мощный взрыв сбил его с ног, отбросив на несколько футов назад. Когда туман в голове Скраббса рассеялся, он почувствовал вкус земли во рту, а в ушах оглушительный звон, будто туда залез горбун Квазимодо и разом зазвонил во все нотр-дамские колокола. Мало-помалу Скраббс начал различать другие звуки: чьи-то громкие мужские крики. Раздраженные крики. Очень раздраженные.
Кричали оставшиеся двое, которые теперь улепетывали в глубь леса, – спотыкаясь как пьяные, зажимая руками уши, натыкаясь на стволы деревьев, придерживая тлеющие ошметки одежды. Похоже, их напарник, тот, что сжимал в руке радиопередатчик, исчез – как исчезают те, кто попадает в эпицентр взрыва.
Скраббс с трудом поднялся на ноги. В голове по-прежнему гудело. Он наткнулся на дерево и больно ушиб плечо. День только начинался, а Скраббс уже страстно желал, чтобы он побыстрее закончился.
Двое громил в тлеющих лохмотьях достали – черт возьми, кажется, пистолеты! – и направили на него. Самое время сматывать удочки.
Звуки выстрелов снова разорвали утреннюю тишину – такие слабенькие по сравнению с недавним взрывом; но и этого достаточно для того, чтобы душа ушла в пятки.
Скраббс сломя голову кинулся к реке Потомак.
* * *
– Послушайте, вам обязательно немедленно возвращаться в Чикаго? – мечтательно вздохнул Банион, сидя за столом над тарелкой с нетронутой форелью и «хаш браунз».
[63]
Щегол весело насвистывал в своей уютной бамбуковой клетке. Из открытой двери в сад доносилось мягкое журчание воды в фонтане. Для человека, который провел ночь на кушетке, изнемогая от желания, Банион чувствовал себя на удивление отдохнувшим и счастливым.
Роз взглянула на него поверх очков и улыбнулась:
– Необязательно.
– А может, вам вообще туда не возвращаться?
– Что? Я вас не понимаю.
– Может, останетесь в Вашингтоне?
– Ох… Ну вы даете.
– Я не шучу.
– А что мне здесь делать?
– Работать на меня.
Роз нахмурилась.
– Вы хотите, чтобы я перестала быть редактором ведущего женского журнала для пострадавших от инопланетян ради того, чтобы подавать кофе, раскладывать бумажки и время от времени делать вам минет?
Пожилая пара, сидевшая напротив них, выкатила глаза. Банион побагровел.
– У меня уже есть человек для подобных дел.
– Не сомневаюсь.
– Вряд ли Ренира сможет делать то, о чем вы говорите, – Банион взял ее за руку. – Роз, я не шучу.
– Я работала как проклятая, чтобы достичь того, чего достигла.
– Знаю. И уважаю вас за это. Вы создали потрясающий журнал. Ваша последняя статья об Уродцах-коротышках – лучшее из того, что я читал на эту тему. Но вы уже перешагнули этот рубеж. Почему бы вам не попробовать себя на ином поприще? Мое новое шоу стремительно набирает обороты. Согласитесь, это ведь так интересно. Решайтесь…
– Я не знаю…
– Есть еще кое-что.
– Что?
– Мне кажется… хм… кажется, я люблю вас. Я не очень-то это умею…
– Не умеете влюбляться?
– К сожалению, мой небогатый опыт позволяет мне делать подобные выводы, и я…
– Обожаю, когда вы так витиевато выражаетесь, – проговорила Роз, жуя кусочек форели, – но вы женаты.
– Это поправимо. За шесть месяцев пара дорогих адвокатов как-нибудь все уладит.
Теперь она улыбалась. Господи, как же она прекрасна! Как можно ее не любить!
– И какая у меня будет должность?
– Исполнительный помощник.
– Мм…
– Исполнительный директор?
– Я, вообще-то, рассчитывала на должность старшего помощника.
– Как пожелаете.
– Я подумаю над вашим предложением.
– Да ладно вам, – Банион примирительно мотнул головой. – Соглашайтесь. Скажите «да». Это самое прекрасное слово в английском языке.
– И сколько я буду получать?
– Вам столько и не снилось.
– Льготы?
– Полно.
– А отпуск?
– Когда пожелаете.
– Итак, – она улыбнулась, беря его за руку. – Вы меня берете?
– Да. Но прежде вам надо пройти один важный вступительный экзамен.
– Какой такой экзамен?
– Очень ответственный, насколько мне известно.
– Я… хм. Я подумаю.
* * *
Стоя по пояс в ледяной воде Потомака, Скраббс спрятался за большим валуном у восточного берега острова – прямо напротив центра Кеннеди. Было раннее утро. Люди спешили в город на работу, а он убегал от наемных убийц. Что ни день, то новые сюрпризы.
Они приближались. Вот-вот появится полицейский вертолет… Безжалостный голос рявкнет в мегафон: «Руки вверх!» Остальное ясно как дважды два. Его арестуют. В машине он почувствует укол и леденящий холод в сердце. А может, они, не теряя времени даром, вколют ему севофлюран – без нашатыря и корицы, разумеется. И он заснет глубоким спокойным сном… Заснет навсегда.
