Пять
Их идеальное детство подошло к идеальному завершению: мальчик-детектив уехал из Готэма, оставив сестру и лучшего друга Фентона. Уехал учиться уголовному праву в самом престижном университете Нью-Джерси, в надежде со временем стать ведущим международным криминологом. Свое последнее дело он раскрыл в день окончания школы. Прямо перед выпускным балом.
МАЛЬЧИК-ДЕТЕКТИВ ОКОНЧИЛ ШКОЛУ ЭКСТЕРНОМ
И в тот же день раскрыл дело о двойном убийстве
МАЛЬЧИК-ДЕТЕКТИВ БУДЕТ УЧИТЬСЯ В УНИВЕРСИТЕТЕ ШТАТА
Новый мэр опасается роста преступности в городе
И уже очень скоро мальчик-детектив обменялся с отцом крепким рукопожатием, поцеловал маму в щеку, обнялся с Кэролайн и Фентоном и помахал на прощание рукой тому миру, который знал. В первый раз в жизни они расставались. В первый раз в жизни они были порознь — не вместе. С одиночеством каждый справлялся по-своему:
• Билли часами просиживал в университетской библиотеке в окружении старых потертых томов, распадающихся на части, — такой старательный, немного наивный домашний мальчик в синей кофте на пуговицах, которая была ему явно мала, — он прилежно учился, надеясь закончить курс уголовного права на два года раньше.
• Кэролайн, которой недавно исполнилось шестнадцать, неожиданно заболела и, случалось, неделями не вставала с постели. Депрессия неясного происхождения на фоне приступа безотчетной тоски, связанной с поздним периодом полового созревания, согласно диагнозу доктора. Так прошло несколько месяцев: Кэролайн лежала в постели, слушала записи Джоан Баез и «Carpenters», смотрела на свой детективный дневник и вдруг — ни с того ни с сего — принималась рыдать.
• Фентон Миллз начал толстеть, его вес перевалил за триста фунтов, что уже представляло серьезную опасность для здоровья. Его тело раздулось по всем направлениям, словно гигантский воздушный шар или как перекачанный маленький дирижабль. Его приглашали участвовать в различных ток-шоу из «дневной» категории. Его боготворили домохозяйки и уборщицы, взиравшие на своего кумира чуть ли не с религиозным благоговением. Его фотографии с подписью «Фентон НАВСЕГДА» украшали футболки и наклейки на бамперы.
Вместо того чтобы пассивно предаваться депрессии, Кэролайн вновь проявила характер — читай: честолюбие и отвагу, — решив пойти по стопам старшего брата. Ее первым самостоятельным делом стало расследование странных слухов о стонах и воплях в заброшенной старой пещере, где в свое время располагался склад муниципальных запасов горчичного газа, который впоследствии закрыли из соображений охраны общественного здоровья, а на входе в пещеру поставили высокий дощатый забор. Кэролайн в одиночку забралась в пещеру, не обращая внимания на предупреждающие таблички: «Не входить!» и «Опасно!» — благо доски забора были подогнаны неплотно и к тому же давно расшатались.
К несчастью, ей не удалось раскрыть это странное дело своими силами. И в скором времени после той неудачи (это не утверждение: это всего лишь домыслы), может быть, из-за пережитого унижения, или из гордости, или из-за постыдного поражения — или из-за щемящей тоски по прошлому, когда жизнь представлялось прекрасной, и удивительной, и полной захватывающих приключений, и Билли был рядом, и они были вместе, и все было по-настоящему, — Кэролайн сделала страшную вещь.
Закрывшись в ванной, при свете черных свечей, под битловскую «Yesterday», под шум воды, бившей из душа, в клубах белого пара Кэролайн встала голая перед зеркалом и перерезала себе вены — лезвием, вынутым из одноразовой розовой пластмассовой бритвы «Для юных леди», сделанной на фабрике, располагавшейся в соседнем квартале. Буквально в следующую секунду она потеряла сознание и упала на кафельный пол, ударившись головой о кран.
В тот вечер мистер и миссис Арго, как обычно, сидели в гостиной и просматривали периодику за день. Они услышали странный звук, отложили газеты и растерянно переглянулись. Оба поняли сразу: что-то случилось, что-то очень плохое. «Скорая» приехала быстро. Кэролайн унесли на серебристых носилках. Мистер и миссис Арго шли рядом с носилками и пытались подбодрить дочь, хотя на самом деле они обращались не к ней, а друг к другу, убеждая себя, что все будет хорошо.
— Все будет хорошо.
— И даже лучше, чем просто хорошо. Вот увидишь.
— Будем надеяться на лучшее.
— Да. Будем надеяться.
Врачам удалось спасти жизнь Кэролайн, но теперь это была совершенно другая Кэролайн: уже не та прежняя милая и беззаботная девочка. Никакой беготни по полям босиком, никаких экспедиций в пещеры. Кэролайн вообще перестала ходить босиком. И попросила родителей называть ее «пациент 101174». И не стала снимать пластмассовый браслет, который ее заставляли носить в больнице. Она одевалась теперь во все черное и густо подводила глаза черной тушью и черными тенями. Она превратилась в печальное, обезумевшее от горя существо с совершенно пустыми глазами.
Если бы после этого первого случая родители позвонили Билли, если бы он узнал, что происходит с сестрой, все могло бы закончиться иначе. Но — нет. Может быть, мистер и миссис Арго решили, что этого больше не повторится, так что не стоит зря волновать сына, который в то время писал курсовую работу за первый семестр «Нераскрытые преступления в заброшенных парках аттракционов», за которую, как мы знаем уже теперь, он получил всего-навсего «тройку с минусом», самую низкую оценку за все время учебы в университете.
Как бы там ни было, мальчик-детектив ничего не знал.
От него все скрывали. Для его же блага.
Спустя пару месяцев после этого первого случая Кэролайн стала встречаться с подозрительными парнями с лицами и повадками прожженных сутенеров. Она целовалась с ними взасос, лежа в траве на ближайшем лугу — на том самом лугу, по которому любила гулять еще девочкой, — шептала им грязные непристойности в пустынных лесах за городом, приводила их к себе домой, в свою одинокую пустую постель. Кэролайн снимала прозрачную черную футболку и короткую юбку из черной искусственной кожи, потом подмигивала очередному приятелю, а потом, уже после всего, закуривала сигарету и смеялась. Как будто ей все равно. Но втайне она ненавидела их, всех и каждого. И, наверное, они это чувствовали. Они просто смотрели на нее с неподдельным страхом и уходили, смущенные.
В тот день, когда Кэролайн позволила парню по прозвищу Хам — вялому, заторможенному переростку с тонким пушком над верхней губой — трахнуть ее в положении стоя у дверцы платяного шкафа, и металлический крючок, на который она вешала школьную сумку, то и дело впивался ей в шею, она дождалась, пока все не закончится, а потом тихо закрыла дверь и расплакалась в последний раз в жизни. С тех пор она больше не прикасалась к своему детективному дневнику.
Буквально через несколько дней сестру знаменитого мальчика-детектива исключили из лучшего в городе колледжа за то, что она врубила пожарную сигнализацию и обозвала директора «говном». А еще через несколько дней Билли Арго сдал последний экзамен в сессии второго семестра: тест по спецсеминару «Белые серийные убийцы США». Как раз в этот день Кэролайн стало особенно муторно и одиноко. Она снова закрылась в ванной и опять перерезала себе вены.
