Иногда случались и внутриареальные вспышки взаимоуничтожения, когда критическая масса молодых самцов не шла завоевывать иные территории, а делилась по произвольному принципу на две части, которые вступали в аннигилирующую схватку между собой.
Упомянутый процент, характеризующий избыточное количество молодых самцов, был главным демографическим показателем предкризисного состояния. Необходимо отметить, что самцы всех видов во время гона отличаются повышенной агрессивностью, что связано с выработкой особого вещества – тестостерона. А у описываемого вида гон продолжался круглый год! Вид Анны принадлежал к тому редкому во Вселенной виду, у которого тяга к деторождению не просыпается периодически в самое благоприятное для размножения время года, а активна всегда. Это наложило на историю вида свой неизгладимый отпечаток: молодые сильные самцы были агрессивны постоянно, а самки метали потомство круглый год. Это весьма ускоряло социальную эволюцию через конкуренция социальных систем.
Как только ареал переставал обеспечивать потребности всех особей в пропитании, особи начинали взаимоуничтожаться, чтобы сократить свою численность до оптимальной и снизить экологическую нагрузку на среду. В древние времена бывали, правда, и другие варианты: избыточная масса выдавливалась на необжитые ареалы и осваивала их. Но после того как вся суша планеты была оккупирована особями одного вида, свободных пространств для мирного исхода уже не осталось.
Постоянная готовность к спариванию оставила и другой след на облике цивилизации – в ее информационно-культурной сфере гипертрофированное внимание уделялось именно процессу размножения. Особей, которые зарабатывали на пропитание выдумыванием историй, весьма занимало сильное чувство эмоциональной привязанности самца и самки, предназначенным для совместного выхаживания потомства. Причем это чувство априори объявлялось загадочным, таинственным и принципиально непознаваемым.
– Любовь – непознаваемое чудо! – часто восклицала про себя Анна, откладывая в сторону очередной параллелепипед с кодировочными значками, который был посвящен истории возникновения между самцом и самкой эмоционалной привязанности, возникшей на базе полового инстинкта.
Весь культурный слой цивилизации был пронизан военно-любовной тематикой, то есть историей конкуренции и размножения. Племя, которое могло размножаться быстрее и при этом было более агрессивным, захватывало ареалы соседей.
В описываемый момент количество молодых самцов было закритическим и в соседних ареалах тоже, но в ареале государя ситуация усугублялась устаревшей моделью социальной пирамиды. Если в соседних ареалах молодые самцы могли свободно мигрировать, уезжать на другие континенты, чтобы убивать представителей более отсталых народов, то миграция низкоранговых особей в ареале государя была затруднена социальными институциями. В соседних ареалах весь грунт, на котором выращивалась пищевая протоплазма, передавался старшему самцу из помета, чтобы не дробить участок. Остальные же самцы и самки из помета были вольны в своих перемещениях, создавая динамичную социальную структуру. А в ареале нашего государя все было сделано «по справедливости» – участок грунта дробился между всеми самцами помета. В результате плотность особей на квадратную единицу грунта росла, урожайность в расчете на одну пищевую полость падала, социальное напряжение росло, мобильность страдала, а огромные территории на востоке оставались незаселенными. Это также тормозило производство изделий. Соседние ареалы давным-давно обогнали ареал государя по количеству фабрик и занятых на них низкоранговых особей. Поэтому ареал государя считался отсталым.
Массовое производство приводило к необходимости концентрации особей в одном месте, что положило начало процессу ускоренной коагуляции населения в города. А конфликт между социальностью, согнавшей особей в города, где они существовали в условиях искусственной техносреды, и их базовой животностью, которая тянула особь к зеленым массивам природы, привел к появлению особых летних жилищ и перманентных выездов на природу. Высокоранговые особи имели летние жилища, а низкоранговые удовлетворялись лишь тем, что в дни, свободные от посещения производственных помещений, выезжали на пленэр либо удовлетворяли свою инстинктивную, наработанную сотнями поколений тягу поковыряться в земле, разводя в небольших емкостях с грунтом бесполезные растения.
Анна не была исключением из вида. Ее чувствилищу нравилось непродолжительное пребывание в естественной среде. Однако длительных вылазок из техносреды на природу их изнеженные полуискусственные, рафинированные организмы уже не выдерживали. Анна и ее престарелый брачный партнер испытали бы жестокие страдания, то есть очень неприятные эмоции, если бы им довелось провести в диких условиях планеты хотя бы один ее оборот вокруг собственной оси. Но непродолжительное пребывание в естественной среде их организм выносил легко и даже с некоторым удовольствием. Анна любила передвигать нижние конечности по низкой мягкой растительности в окружении высокой твердой растительности. Ее мышцы с готовностью раздвигали легочные мешки, наполняя внутренние полости воздухом с минимальным содержанием пыли и микроорганизмов. Поскольку окружающая Анну растительность выделяла в атмосферу летучие органические вещества, они также залетали в Аннино нутро и, попадая на клетки эпителия, раздражали их, в результате чего по нервным волокнам в мозг Анны шли сигналы, стимулирующие положительные эмоции, ради которых она и жила, клюя их везде, где только можно.
– Ты не устала? – Брачный самец достал из небольшой складки в искусственной шкуре круглый прибор и снял с него показания. – Мы гуляем уже второй час.
– Нет. Мне хорошо. Так спокойно, тихо… Деревья шумят.
– Боюсь, мы уже слегка заблудились. Надо полагать, если мы пойдем от солнца, то выйдем к озеру, у которого нас высадил извозчик.
– Как скажешь. Я готова еще гулять и гулять. Здесь так хорошо. Идешь – как будто с Богом разговариваешь.
– Ты думаешь, тебе доставит удовольствие разговор с Богом?
– Наверное. А почему нет?
– Ты же грешница, Анна. Значит, он будет ругать тебя. А тебе это никогда не нравилось.
– Он всемилостив… А мы точно туда идем? Мы здесь не шли раньше.
– Судя по солнцу, там должно быть наше озеро. Ты боишься заблудиться?
– Этого нам только не хватало!.. Интересно, здесь есть волки?
– Боишься, загрызут?
– Разумеется, кто же не боится?
– Но ведь ты же верующий человек! А для всякого верующего было бы счастьем встретиться со своим Создателем. Это все равно, что встретится с любящим отцом.
– Конечно.
– Но ведь умереть – это и значит встретиться с ним. Однако отчего-то никто из верующих не горит желанием встретиться с Господом. Хотя и декларирует свою любовь к нему.
– Ты циничен, как всегда…
Тем не менее Анна задумалась. Самка часто присутствовала на процедуре избавления от особей, жизненный цикл которых прервался. Их обычно помещали в деревянную емкость и засыпали грунтом, чтобы особь не распространяла заразу Во время процедуры избавления еще живущие особи старательно изображали отрицательные эмоции, а некоторые из них – те, кто лично знал мертвую особь – и действительно испытывали их. Они активно выделяли слизь из оконечности воздуховода и жидкость из органов зрения – это были видимые признаки отрицательных эмоций, овладевших их чувствилищем.
