— Они разбегаются! — Майк вытянул шею, стараясь рассмотреть через окно, что происходит снаружи. — Эти уродливые твари прячутся! — Он нервно засмеялся: — Они испугались!
— Их слишком много. — Андерс настороженно оглядывался по сторонам, глядя в окна разных бортов. — Когда эти проклятые мутанты сбиваются в такие стаи, они ничего не боятся! Не нравится мне это! Слишком странно!
— Их отстреливают третьи сутки, — болезненно скривился полярник, подпиравший плечами тюк. — Зверье просто нажралось телами расстрелянных соплеменников настолько, что не хочет лезть под перекрестный огонь. Хитрые твари, чтоб им…
В этот момент под днищем вездехода раздался короткий хруст, с громким звоном ударил металл о металл, и машину резко занесло, закручивая вокруг своей оси. Полярники не смогли удержать человека, подпирающего импровизированную заглушку из палатки, он отлетел и рухнул на сиденья, ругаясь от боли. Тюк вывалился из дыры, глухо ударившись о залепленный кровавыми ледышками пол, и в открывшееся отверстие вновь ворвался ветер. Но на этот раз всё обошлось. Водитель быстро остановил вездеход и обернулся:
— Всё, приехали! Рулевое развалилось к дьяволу, мать его! Не дотянули полсотни метров всего! Дальше придется пешком! — Он распахнул водительскую дверь и выпрыгнул на снег.
— Выходим, выходим! — заявил Андерс. — Пока дождемся транспорта, задница льдом покроется! Проще на своих двоих добежать! — Он обернулся к Майку: — Давай, Батлер, вылезай и бегом к бункеру! Тебе сейчас пробежка только на пользу!
Полярники один за другим выскакивали из машины, и Майк поспешил за ними. Он не хотел оставаться здесь и лишней секунды, на сегодня с него хватит подвигов. Поломанным вездеходом, трупом Переса и всем остальным пускай занимаются спасательные команды. Оказавшись снаружи, Майк невольно остановился. Их вездеход сломался у самых ворот Завесы, всё пространство перед которой было густо перепахано следами лап, отпечатками кувыркавшихся по снегу тел и бороздами от клыков, хватавших заледеневшие капли крови. Повсюду валялись гроздья мелких ледяных пузырей, и он узнал застывшую пену, брызжущую из пастей мутантов. Тварь, что едва не отхватила ему пятку, выплевывала вместе с яростным визгом точно такую же. Если бы не Перес, она не остановилась, пока не прикончила его. Майк бросил взгляд внутрь замершей машины, на прислоненное к углу неподвижное тело, и торопливо поковылял к зданию базы.
— Батлер, приятель, бегом, бегом! — Андерс схватил его за руку и побежал, увлекая за собой. — Разгоняй кровоток! Через полминуты будем в тепле, отогреемся, медики тебя осмотрят! Ногу чувствуешь?
— Да, сэр. — Бежать было тяжело. Лишившийся наста снег оказался довольно глубоким, и ноги утопали в нем до половины голени. — Немного холодно, но с ней все в порядке!
— Тогда двигай сам, а я позабочусь о Пересе! — Старый полярник отпустил его руку и повернул назад. — Эй, там! — раздался позади его голос. — Помогите мне! В нашем вездеходе тело погибшего!
Ему что-то ответили, но Майк не расслышал. До входа в бункер оставалось метров тридцать, вокруг кипела суета, ремонтные команды спешили взять на прицеп сломавшийся вездеход, спасатели разворачивали носилки, кто-то что-то кричал о тяжелораненых, находящихся во второй машине, из дверей бункера Майку уже призывно махал рукой бригадир Уокер.
Кто-то тихим шепотом, невнятным и едва слышным, окликнул Майка сзади. В первую секунду ему показалось, что это Перес бесшумно бежит следом за ним и глухо шепчет: «Торопишься, трус?» Майк оторопел от неожиданности и замер, словно вкопанный. Он резко обернулся, сжимая кулаки, но позади никого не оказалось, зато теперь шептали с другой стороны, и ещё тише. Майк дернулся назад, впиваясь взглядом в Уокера, и недоуменно нахмурился. Бригадир стоял у входа в бункер, сняв капюшон и стянув лицевую маску. Он напряженно прислушивался к чему-то, испуганно косясь на термометр. Майк невольно последовал его примеру и увидел указатель, застывший на отметке в минус пятьдесят градусов по Цельсию. Внезапно он понял, что абсолютно все вокруг не двигаются и замерли подобно Уокеру. В наступившей тишине мягко шелестел почти неуловимый для слуха шепот.
— Батлер! Сюда! Бегом! — крикнул Уокер, торопливо натягивая лицевую маску.
— Быстрее!
Майк непонимающе пожал плечами и сделал пару шагов, переходя на бег, как вдруг за его спиной раздался отчаянный, полный ужаса, истошный вопль:
— Воронка!!!
Мгновенно взревели моторы, зазвучали крики, находившиеся у входа в бункер люди, бросая на небо панические взгляды, бросились внутрь. Майк поднял голову и увидел, как чистое небо над базой стремительно мутнеет, словно гигантское марево, и исполинский океан дрожащего воздуха мгновенно складывается в колоссальный до бесконечности торнадо, протянувшийся далеко в небо. Острый приступ первобытного страха словно кипящим железом ошпарил нервы, бросая тело вперед, и Майк что есть силы рванулся к бункеру. Он был уже в двадцати шагах, когда Уокер заорал, тыча рукой в ближайший страховочный трос, соединяющий бункер с ближайшим ангаром:
— Поздно!!! К канату!!! Пристегнись!!! — и прыжком скрылся за дверью.
— Стой!!! — закричал Майк, ринувшись следом. — Не закры… В следующее мгновение раздался оглушительный вой, и всё вокруг вздыбилось океаном снега. Невидимый таран врезался в Майка, словно многотонный грузовик в пушинку, и его с огромной скоростью швырнуло куда-то в серую снежную мглу. Мощным ударом из легких выбило воздух, он, словно оказавшаяся на суше рыба, судорожно пытался сделать вдох, размахивая в полете руками и ногами, как вдруг поперек груди его хлестнула острая жгучая боль, словно перерезая тело пополам. В мозг словно впилась бензопила, лишенные воздуха легкие свело судорогой, и Майк на несколько секунд потерял сознание. Очнулся он почти сразу от болезненных ударов по голове. Оказалось, что он висит на страховочном тросе, словно тряпка, сложившись почти пополам, и ужасающие порывы урагана бьют его о слежавшийся снег, проламывая тонкую корку наста. Грудь пылала болью, дыхание давалось с трудом, пошевелиться не удавалось.
«Пристегнуться!» — Мысль пришла с очередной вспышкой боли, сопровождающей удары о снег. Если его сорвет с троса, он умрет! Майк с хрипом подтянул руки к животу, нащупывая страховочный карабин. Оказалось, что пальцы одеревенели от холода и слушаются плохо. — «Я замерзаю! Скоро откажет обогрев! Надо добраться до здания, до любого! Иначе смерть!» — Вспышка страха придала ему сил, и он сумел защелкнуть на тросе проскальзывающий в окоченевших руках поясной карабин.
Теперь нужно ползти по снегу на спине, подтягиваясь на руках и отталкиваясь от земли ногами, как учили на тренировках! Только так у него есть шанс добраться до строения, любой трос заканчивается прямо у входной двери! Он попытался разогнуться и понял, что почти не чувствует правой ноги. Она словно превратилась в обрубок, распухшее полено, вмороженное в лед и отказывающееся подчиняться. Перед глазами вспыхнул образ Джеймса, ковыляющего на протезе по утлому офису, и зловеще жужжащая пластиковая кисть эксперта из Полярного Бюро. Майк забился в панике, схватился непослушными руками за трос и что есть силы рванул его на себя, пытаясь перевернуться на спину. Но едва он зашевелился, как яростно ревущий воздушный поток сорвал его с троса и с размаху вбил в заснеженную землю. Грудь снова обожгло режущей болью, дыхание перехватило, тело затряслось, словно в огромном шейкере, конечности начали быстро коченеть от нестерпимого холода. Тело начало бить крупной дрожью, обшитые теплоизолятором очки раскалились от мороза, накаляя воздушную прослойку перед заслезившимися глазами, и мгновенно застывающие капли слез ледяными иглами впивались в кожу. Тупая студеная боль, словно токсичная оболочка, внезапно оказавшаяся на теле вместо кожи, один за другим отключала рецепторы, погружая человека в одеревеневшую неподвижность.
