— Да, — признался Майк. — Я от удара потерялся, потом, когда опомнился, вокруг одно месиво из бурлящего снега, даже ног не видно. Полз наугад. Как вы меня нашли, сэр?
— Как обычно. — Уокер пожал плечами. — По рывкам и углу натяжения троса.
Так мы определяем, есть на тросе кто-нибудь или нет. С тобой, к счастью, оказалось проще, чем с другими. Я наткнулся на тебя, как только выполз из бункера, в трех метрах от входа. Зацепил, и парни тебя вытащили. Думаю, тебя швырнуло на трос довольно далеко отсюда, но после того, как ты пристегнулся и слез с него, подтащило по тросу прямо ко входу. Ветер в тот момент был точно в нашу сторону, и снаряжение твое сильно ободрано. Вот, — он кивнул на ближайшую сумку, — мы выписали для тебя всё новое. Обогрев работает отлично, и аккумуляторы новые, сам проверял.
— Спасибо, сэр! — Майк плотнее закутался в одеяло. — Многих удалось спасти? Кроме меня на улице в тот момент было полно людей…
— На момент вашего возвращения из Могильника на улице работало больше половины вахты: строительные бригады вели ремонт АЭС, встречать вас вышли спасательные команды, охрана была задействована возле Завесы, чтобы отогнать мутантов, вся техника вышла наружу. Но зверьё тогда попряталось не из-за пулеметов, оно почувствовало приближение Воронки. Этого никто не понял… — удрученно ответил Уокер, на мгновение закрывая глаза. — Воронка застала нас врасплох. Мы ведь ждали её гораздо раньше, сразу после того, как мощность ХААРПа пришлось резко понизить. Но тогда отдачи не случилось, и все решили, что всё обошлось, такое иногда бывает, а Барбекю надо было срочно восстанавливать… В общем, не все успели пристегнуться. Но даже если и успели…
Бригадир секунду молчал, после чего с тяжёлым вздохом продолжил:
— Два троса, те, что ведут от ворот внутренней нитки Завесы, мы нашли оборванными. Вероятно, на них повисло слишком много человек, крепления не выдержали нагрузки. Ещё один натянут, как струна, несмотря на ураган, и уходит с понижением. Мы думаем, его придавило перевернутым вездеходом. Работать на нем было нельзя, он мог лопнуть в любую секунду. С остальных тросов сняли всех, кого успели за четыре минуты, но этого времени слишком мало… — Бригадир болезненно поморщился: — Кто-то должен был успеть доползти до других строений. Как ураган закончится, будем разбираться. А ты пока выздоравливай. И надень комбинезон, лежи в постели прямо в нем, медики не будут против. В бункере введен режим экономии энергии.
— Что случилось? Произошла авария на последнем энергоблоке?! — Майк вспомнил руины теплообменника Барбекю. Её же ещё не восстановили, работы только начались! — АЭС не работает?!
— Если бы Барбекю не работала, мы б тут без снаряги не сидели! — успокоил его кто-то из полярников. — Резервная подстанция сдохла. Нагрузки за последние две недели было слишком много, не хватало энергии на подзарядку, так что теперь в ёмкостях пусто.
— Это так, — поморщился Уокер. — Две Воронки подряд — слишком много для единственного энергоблока, переведенного на минимальную мощность. Сектор ХААРП пришлось перевести в режим минимальной активности, он сейчас работает в автоматическом режиме. Этого хватит ненадолго, да и то лишь благодаря тому, что сейчас лето. Необходимо срочно восстанавливать до штатной работоспособность хотя бы одного энергоблока. Иначе заморозим Новую Америку. Так что, Батлер, отогревайся пока что здесь. Тут плюс восемнадцать. У нас в спальном помещении пятнадцать, на лестничных тамбурах двенадцать. А на первом уровне вообще плюс пять, его сильно выморозило, пока проводили спасательную операцию, тепловые завесы сейчас еле справляются, питания не хватает. В общем, как только установится штиль, работы у всех будет выше головы!
Посетители ушли, и Майк первым делом надел комбинезон. В одежде под одеялом стало гораздо приятнее, и от нахлынувшего на озябшее тело тепла стало клонить в сон. Он уснул, но долго проспать не смог, ему постоянно снился залитый кровью Перес, с покрытыми льдом глазами. Он медленно брел к Майку через бушующую Воронку и тихо шептал: «Батлер! Помоги!» — и его едва слышный шепот звенел в ушах, отдаваясь болью в барабанных перепонках. Пристегнутый к тросу Майк судорожно перебирал руками, пытаясь уползти от него, но пальцы не слушались и отказывались сжимать трос, из-за чего руки проскальзывали по нему, будто по скользкому ледяному канату. В итоге пришлось попросить у медиков успокоительного.
Ураган пошел на спад на четвертые сутки. Скорость ветра понизилась до восьмидесяти метров в секунду, руководство приказало начать подготовку к выходу на поверхность, но смертоносная стихия бушевала ещё часов тридцать. Большинство приборов внешнего наблюдения вышло из строя, и установившийся на улице штиль заметили не сразу. К тому моменту, когда по громкой связи дежурный диспетчер оповестил о начале восстановительных работ, Майк чувствовал себя вполне сносно. Спина почти не болела, сломанные ребра уже не мешали дышать, хотя делать глубокий вдох было по-прежнему некомфортно. К предстоящему выходу на поверхность готовились все, в бункере должны были остаться только тяжелобольные, медицинский персонал и несколько сотрудников научной команды, призванных осуществлять мониторинг системы управления ХААРПом, переведенным в автоматический режим.
Для масштабных восстановительных работ людей не хватало, подсчет личного состава, проведенный за время урагана, показал жуткие цифры. В момент образования Воронки вне бункера находилось более трехсот человек, в основном те, кто вёл восстановительные работы на АЭС, и спасательные команды, выдвинувшиеся встречать разгромленную мутантами экспедицию в Могильник. Десятка два людей, те, кто был рядом с внешними дверьми, успели вбежать в бункер, ещё восьмерых успела достать из-под Воронки команда Уокера до истечения роковых четырех минут десяти секунд. Оставалось надеяться, что большинству полярников удалось укрыться в ближайших строениях: транспортных ангарах, электроподстанции и АЭС. Так как Майк шел на поправку, Уокер назначил его наблюдателем. Но на этот раз сидеть в теплом помещении наблюдательного поста не пришлось — мониторы не показывали ничего, кроме сообщения об отсутствии сигнала, в рабочем состоянии не осталось ни одной камеры.
— Надевай арктическое снаряжение, — велел бригадир. — Людей не хватает, так что придется тебе работать в одиночку. Через пятнадцать минут открываем ворота на улицу. Будешь стоять рядом с ними и смотреть по сторонам. Возьмешь радиостанцию, если заметишь что-то важное, зайдешь в тамбур, за теплозавесу, и выйдешь в эфир. И пользуйся биноклем почаще, сейчас нет времени чинить видеокамеры, главное — энергоблок! Арктическую винтовку возьми, на всякий случай. Воронка застала нас с открытыми воротами, так что может быть всякое. Всё! Всем снаряжаться! Сбор на первом уровне через десять минут!
То, что на первом уровне едва удалось удержать плюсовую температуру, чувствовалось сразу. Изо рта при выдохе шел пар, пальцы рук без перчаток быстро начинали замерзать, металл арктической винтовки стал холодным уже через минуту.
Майк ещё раз проверил, что его снаряжение застегнуто максимально плотно и обогрев включен, после чего несколько раз медленно сделал глубокий вдох и выдох. Ребрам вроде терпимо.
