Станции и доки остались позади, и космические постройки вокруг скайдера изменили профиль. Теперь это были жилые модули и казенные блоки – последние выдавала своеобразная архитектура, присущая им как в космосе, так и на поверхности планет.
Причалил скайдер к одному из таких блоков, и капитан Броссар предложил Джиму с Тони проследовать за ним. Остальные остались на борту скайдера.
Тони бросил на Делию прощальный взгляд и, улыбнувшись, шагнул в шлюз, где ему пришлось пригибаться.
Возможно, он больше никогда не увидит эту девушку, но такова была его жизнь, расставания были ее частью.
За порогом шлюза Джима и Тони встретил какой-то посредник в штатском – так Джим и Тони восприняли похожий на мундир костюм без знаков различия.
Не сказав «до свидания», Броссар вернулся на скайдер, а Джим и Тони последовали за встречающим по узким и сумрачным коридорам, вдоль стен которых тянулись укрытые в монтажных коробах пучки кабелей, световодов, водо– и пневмопроводов. Это было так похоже на то, что они привыкли видеть на военных кораблях в своем мире.
Напарники даже посмеялись, дивясь такой схожести строения космических объектов, правда, предупреждающих надписей нигде не увидели, да и членов персонала или матросов им встретить тоже не удалось.
Коридор уперся в массивную пневматическую дверь, которая поднялась, после того как сопровождавший их канкурт сунул ладонь в контрольное окошка.
– Дальше – сами, – сказал он и встал к стене, пропуская гостей.
Напарники двинулись по короткому коридорчику прямиком в просторный кабинет, обставленный с легким намеком на роскошь.
Посередине кабинета стоял человек в черном флотском свитере, синих парусиновых штанах и спортивных туфлях для игры в гольф. Он был коротко стрижен, седоват и к моменту встречи с Джимом и Тони прожил не менее пятидесяти лет.
Едва глянув в его глаза, Джим понял, что наконец видит канкурта, который принимает важные решения.
– Полковник Фарковский, командую местным бюро военной разведки. Прошу садиться, господа, представляться мне нет нужды, я о вас знаю достаточно.
Хозяин кабинета указал на пару кресел, а сам занял третье – напротив них.
Джим и Тони сели.
– Чай, кофе? – спросил хозяин.
– Чай, пожалуйста, – сказал Тони.
– Мне тоже чай, – сказал Джим, ловя на себе внимательный взгляд полковника Фарковского.
– Что, мистер Симмонс, не удалось мне вас обмануть своим маскарадом? – спросил тот.
– Нет, сэр, но нам очень приятно, что вы старались создать для нас привычную атмосферу.
– Эти туфли и свитер – просто потрясающие, – подтвердил Тони. – Последним человеком, который так одевался, был наш учитель физики.
– То есть мне нужно переодеться?
– Ни в коем случае, сэр! – запротестовал Джим. – От мундиров военной разведки нас уже тошнит.
– Ну, насколько мне известно, тошнит далеко не всех, – возразил полковник и посмотрел на Тони.
Открылась дверь смежной комнаты, в кабинет вошла секретарша в клетчатом шотландском килте и таком же черном, как у начальника, свитере. В руках она держала расписанный яркими цветами металлический поднос, на котором стояли три граненых стакана в серебряных подстаканниках и тарелочка с огромными дольками розоватого грейпфрута. А еще два пластиковых набора для пневмоинъекций.
– Пожалуйста, – произнесла изображавшая секретаршу девушка и, поставив поднос на журнальный столик, ушла, старательно покачивая бедрами.
– Ну, как вам? – спросил полковник, довольный тем, что до тонкостей выполнил сложный ритуал потребления чая.
Тони попробовал чай, затем с видом человека, который знает, что делает, запихнул в стакан дольку грейпфрута, а сверху впрыснул из пневмошприца изрядную дозу раствора глюкозы.
– Э-э… А разве вы не впрыскиваете глюкозу прямо в кровеносную систему? – удивился полковник Фарковский.
– Нет, сэр, глюкоза вводится непосредственно в напиток, но лучше для этой цели использовать сахар. Кристаллический.
– А вместо грейпфрута – лимон, – добавил Тони.
– Да, и юбка, в которой вышла ваша секретарша, – мужская, – сообщил Джим, понимая, что этим замечанием разрушает всю модель мира варваров, уже сложившуюся в голове полковника.
– Почему мужская? Разве бывают мужские юбки? – спросил тот с глуповатой улыбкой, видимо решив, что ему предлагают поучаствовать в «фольклорной шутке».
– Мы видели такую в музее, там было написано, что мужская. А почему, мы и сами не знаем.
С минуту полковник сидел молча, глядя на носы своих гольф-туфель, а Джим и Тони пили чай с грейпфрутом и раствором глюкозы. Получалось очень своеобразно и вкусно.
– Хорошо, давайте говорить о деле, господа.
– Мы готовы, – ответил Джим и поставил стакан на столик.
– Я уже знаю, что вам известно о вашем происхождении, на четверть вы канкурты, в то время как я и многие другие, внешне похожие на человеков, являемся канкуртами наполовину. Между канкуртами и дифтонгами идет война, и я полагаю, что вам не нужно объяснять: наша с вами обязанность помогать своим.
Полковник сделал паузу, следя за тем, как отреагируют гости.
– Учитывая, что дифтонги вторгаются на территории нашей человеческой родины, мы на вашей стороне, сэр, – сказал Джим.
– Я с коллегой полностью согласен, – добавил Тони.
– Что ж, приятно это слышать, господа. Вы наш первый по-настоящему боевой эксперимент с человеками, содержащими лишь четверть канкуртских генов. Прежде считалось, что чем более человек является канкуртом, тем он менее уязвим. Однако в ходе военных действий выяснилось, что это не всегда хорошо – да, канкуртская наследственность позволяет нам иметь практически неуязвимую телесную оболочку, которая восстанавливается после значительных повреждений. Однако вместе с человеческой уязвимостью мы потеряли и человеческую сообразительность и интуицию. И если солдату сообразительность и интуиция может не пригодиться, то командирам первого звена она просто необходима. Я очень надеюсь, что вы поможете нам отработать программу для младших командиров и тем самым сделаете наши подразделения более боеспособными.
– А как выглядят стопроцентные канкурты? – спросил Джим.
Полковник дернул головой, откашлялся и лишь после этого нацепил дежурную улыбку.
– Этого не знает никто из нас. Нам этого не дано, однако могу сказать, что чистокровный канкурт обладает способностью практически безграничного переформатирования. Он может принимать какие угодно формы, жить в кислотных, высокотемпературных и слаборазреженных средах.
– А дифтонги, сэр, что они собой представляют?
– Характеристики дифтонгов близки к характеристикам канкуртов.
