Анкхель на несколько секунд задумался.
— Скажи, о чем ты подумал, когда очутился здесь?
— Что попал в Раэллон.
— Что это?
— Место, куда люди попадают после смерти.
— Загробный мир?
— Да, господин.
— Разве Маор-Агтон не лучше, чем Раэллон?
— Конечно, лучше, — согласился Ирвин. — Ведь то, что я здесь, означает, что я все еще жив.
— Тогда считай, что тебе повезло, ведь ты мог оказаться а в Раэллоне.
— Да, действительно… Об этом я не подумал.
— Учись во всем видеть положительные стороны, — наставительно произнес Самаил. — А теперь идем, я покажу тебе окрестности. Возможно, с этого следовало начать, но ты просил определить тебе занятие, поэтому я сразу повел тебя сюда.
— Окрестности? — переспросил Ирвин. — Мы выйдем из башни?
Анкхель усмехнулся:
— Нет, конечно. Зачем? С галереи открывается прекрасный вид. Идем.
Самаил отворил одну из дверей и провел Ирвина по широкому коридору с высоким сводом.
Галерея оказалась открытым балконом, опоясывавшим всю башню. С нее можно было увидеть пустыню и кромку гор, а также разбросанные между дюн скалы — темные островки в песчаном море.
— Там какие-то люди, — сказал Ирвин, указывая на один из таких «утесов».
— Это манои, — сказал Самаил, — они пришли на охоту.
— И кого они собираются ловить?
— Хэрда.
— Кто это?
— Песчаный змей. Ты скоро увидишь его. Манои уже выпустили поросенка, так что через несколько минут появится хэрд. Эти создания реагируют на вибрацию почвы и таким образом определяют местонахождение жертвы.
Ирвин пригляделся и увидел возле ног охотников поросенка, суетящегося на песке.
— Смотри! — Самаил указал куда-то вдаль, и, присмотревшись, Ирвин заметил какое-то движение, но никакой змеи не увидел.
— Где? — спросил он на всякий случай.
— Между барханами.
— Как будто песок движется, — неуверенно проговорил Ирвин.
— Да, это хэрд. Он передвигается под песком, поэтому кажется, что пустыня ожила, — анкхель усмехнулся. — Ужасные создания, но превосходные стражи. Жаль только, что они истребляют в окрестностях всю крупную дичь. Скоро все животные перекочуют куда-нибудь подальше, и тогда мы останемся без хэрдов — они просто умрут с голода.
— Но ведь он… огромен, — проговорил Ирвин, не сводя глаз с приближающейся песчаной волны.
— Да, настоящий гигант, — подтвердил Самаил.
Ирвин с испугом взглянул на охотников и увидел, что они забрались выше на обломок скалы.
— Если вся дичь уйдет в районы джиббера или плай, хэрды вымрут, — снова сказал Самаил. — Им не пробиться в каменистую почву. Они могут передвигаться только по песку.
— Почему? — спросил Ирвин.
— Слишком большое тело быстро нагревается, и кровь сворачивается, — пояснил анкхель, — а когда хэрд зарывается в песок, то нагревается не так сильно.
— А как же трение? Ведь он движется с огромной скоростью.
— Все равно это лучше, чем жариться на солнце. Некоторые мелкие змеи передвигаются почти так же, держа над песком только голову. Но у хэрдов нет глаз, так что им это не нужно. Как я уже сказал, эти создания находят жертву по вибрации, создаваемой ее шагами. Кроме того, у них есть свои убежища — норы в глубине песка, где он холодней, а порой даже хранит остатки влаги.
— И как охотники собираются ловить хэрда? — спросил Ирвин, с сомнением глядя на крошечные человеческие фигурки, засевшие на камне.
— Сейчас увидишь, — пообещал Самаил. — Манои искуснейшие из охотников! — он рассмеялся и стал похож на взрослого, рассказывающею о проказах детей.
— А зачем им хэрды? Неужели они их едят? Столько мяса… его же не унести.
— Нет, что ты! Конечно, манои не едят хэрдов. Для этого им пришлось бы сначала убить змея, а это не под силу не то что людям, но даже… — Самаил махнул рукой. — Словом, охотники приходят не за мясом. Их интересует чешуя хэрдов, вернее чешуйки. Среди населяющих пустыню племен доспехи и щиты, сделанные из них, ценятся чрезвычайно высоко, поскольку изделия отличаются исключительной по здешним меркам прочностью. За одну чешуйку охотник получит пять свиней, трех баранов или двух коров.
— Разве это такая уж высокая плата? — спросил Ирвин с сомнением.
— Для пустыни — да. Особенно ценны коровы, так как их здесь почти нет. Сам понимаешь, пастись они могут только далеко отсюда, в высокогорных оазисах. Свиньи ценятся меньше, поэтому охотники и принесли с собой поросенка. Эта их жертва окупится, если им повезет оторвать у хэрда хоть одну из чешуек.
— Неужели это возможно?
— Конечно, хотя требуется большое мастерство и опыт.
— Мне трудно поверить, что у них хватит на это сил.
— Не беспокойся, — анкхель улыбнулся. — Хоть сами чешуйки прочны, держатся они слабо, ведь в песке не встречается ни острых углов, ни других твердых препятствий — хэрду нечего бояться, что он потеряет часть своего панциря.
— А змей не погибает, если лишится чешуйки?
— Нет, это не страшно. Смотри, хэрд уже близко.
— Я вижу.
Песчаная волна стремительно приближалась. Поросенок заметался и завизжал — он словно чувствовал присутствие хищника. Хэрд преодолевал последние футы. Вдруг из песка поднялась тупая голова, разверзлась, подобно развалившемуся на четыре дольки апельсину, и накрыла поросенка сверху, мгновенно заглотив. Охотники вскочили на ноги, и Ирвин увидел у них в руках привязанные к канатам металлические крючья.
— Почему хэрд не уходит?! — спросил он взволнованно.
— Впереди камень, — пояснил Самаил. — Змей должен развернуться.
В это время охотники раскрутили над головами крючья и запустили их в ту часть хэрда, которая обнажилась, когда змей заглатывал свою жертву, и теперь выступала подобно золотистому холму.
Крючья зацепились за чешуйку. Нужно было обладать поистине редкостным мастерством, чтобы так точно направить свое «оружие». Охотники потянули за тросы одновременно, и чешуйка оторвалась от туловища змея, обнажив участок бледной плоти. Хэрд, судя по всему, ничего не почувствовал. Полежав еще несколько секунд неподвижно, он медленно начал разворачиваться вправо, при этом его тело полностью скрылось под песком — словно ушла под воду спина исполинского кита. Удивительное создание развернулось и направилось прочь от камня, на котором остались ликующие охотники, старший из которых приподнял трофей за один край и удовлетворенно покивал головой. Его товарищи издали радостные возгласы, а потом принялись обвязывать добычу веревками, чтобы было удобнее нести.
