Впрочем, в последнее время ему иногда начинало казаться, что вся его жизнь была возвращением, он словно шел по замкнутому кругу, путь по которому неизменно должен был привести его туда, где все началось, – домой. Годы, проведенные в седле, не отдаляли его от Пеленара, ибо этот маленький городок, затерявшийся среди северных равнин Делаи, то и дело всплывал в его памяти подобно маяку, что виднеется сквозь туман.
Теперь Кир понимал, что всегда мечтал вернуться туда, где так быстро закончилось его детство, где он любил и был любим, где остались его корни и его душа.
– Кир, ты уверен, что тебе это нужно? – спросил Маркус, выбрасывая огрызок. – Что, если твои родные не примут тебя?
Этот вопрос занимал мысли Кира с тех самых пор, как они выехали на дорогу, ведущую в Пеленар.
– Если это случится, значит, я это заслужил, – ответил он. – Я только надеюсь, что они выслушают меня.
– Как это не примут? – возмутилась Лила. – Да Кир – лучший из всех, кого я знаю!
Маркус искоса взглянул на профиль своего друга. Шрам на щеке Кира побелел, что случалось всякий раз, когда разговор был ему в тягость.
– Ты уверен, что хочешь, чтобы мы ехали с тобой? – спросила Лила. – В конце концов встреча с родными, да еще после столь долгой разлуки – дело личное.
– Я уверен, – ответил Кир. – Мы уже обсуждали это, и я знаю, что вам бы хотелось дойти со мной до конца. Клянусь Дангаром, я желаю того же.
Глаза друзей встретились и сказали им о том, как дороги они стали друг другу за время путешествия. Маленький Пеленар, существовавший пока еще только в воспоминаниях Кира и воображении его спутников, уже подарил им приключения, подвиги, дружбу и любовь, которую Кир сумел разглядеть в сердцах Лилы и Маркуса, но которой сами они еще не осознали.
Гроза кончилась так же внезапно, как и началась, и из просвета меж тучами выглянуло солнце, заигравшее на крупных каплях воды, лежавших на листьях и поблескивавших в траве, словно бисер. Кир, Маркус и Лила пустили коней рысью.
– Слушай, а ты когда-нибудь слышал историю о талисмане Хазры? – спросил Маркус, затыкая пробкой флягу с водой.
Кир покачал головой.
– Нет, но ты, конечно, мне ее немедленно расскажешь.
– Ага. Знаешь, двадцать тысяч лет назад королевство Тамелия было самым большим и могущественным во всем Зинтаре, и правила в нем прекрасная королева Хазра, дочь богини любви Мелиды и смертного, великого короля Торма. Мелида подарила своей дочери кусочек сапфира, выточенного в форме четырехконечной звезды, наделив этот талисман странной магической силой, позволявшей распознавать лжецов и предателей. Но однажды, когда Хазра уже правила Тамелией как королева, кто-то похитил кусочек этого талисмана, и на следующий день на жизнь королевы было совершено покушение. Хазра стала бояться за свою жизнь…
– Тихо! – подняв руку, цыкнул Кир.
Маркус, привыкший доверять своему угрюмому спутнику, тут же заткнулся.
– Что такое? – не удержавшись, прошептала Лила.
Кир спешился и, выхватив из ножен меч, поманил Маркуса за собой, а девушке велел остаться. Она кивнула, не понимая, в чем дело, но предпочитая довериться Киру.
Добравшись до зарослей кустарника, приятели легли на землю и замерли.
По тропе, бряцая оружием, дружно топали пятеро солдат, одетые в доспехи из коричневой кожи. Когда они прошли чуть вперед, Кир увидел, что на их спинах красуется крупное изображение желтого скорпиона.
– Копье Дангара!.. – прошептал он, покрепче сжимая пальцы на рукояти меча.
Маркус встревоженно покосился на приятеля.
– Ты их знаешь?..
– Молчи!
Отпустив очередную соленую шутку, солдаты дружно заржали. Один из них остановился, подошел к дереву и принялся что-то вырезать на стволе кинжалом.
– Эй, Аркил, что ты там застрял? – крикнул кто-то из его приятелей. Тот буркнул что-то неразборчивое, потом смачно сплюнул на землю и прохрипел:
– Теперь парни не заблудятся. До Пеленара от лагеря два дня езды, но городишко маленький и никем не охраняется. Славная будет свалка, верно?!
– Неверно, – отрубил Кир, выходя на тропу.
Солдаты мгновенно обнажили мечи и встали полукругом. Тот, что стоял у дерева, сделал шаг вперед.
– Ты кто такой? – неприветливо поинтересовался он.
Кир не счел нужным отвечать.
– Слушай-ка ты, отрыжка Григамира, – рявкнул Аркил, – я тебе вопрос задал! Отвечай или умри!
Тяжелый меч Кира распорол воздух и с хрустом вошел в тело солдата, круша ребра как лучину, и Аркил с хрипом рухнул на еще мокрую после дождя траву. Его приятели опешили.
– Ах ты, сукин сын! – опомнившись, взревел один из них, прокручивая в руках меч. – Да ты своими кишками подавишься, недоносок!
Кир молча отбил первый удар противника. Через мгновение два меча с яростным лязгом высекали друг из друга искры, превратившись в две размазанные полосы стали. Трое оставшихся солдат окружили дерущихся, громкими воплями подбадривая своего товарища.
Бой продолжался не больше двух минут. Улучив момент, Кир располосовал противнику руку до самого локтя и что есть силы ударил по вражескому мечу. Сталь хрустнула, клинок неожиданно обломился у самой рукояти, и почти в то же мгновение солдат грохнулся на спину, зажимая рукой разрубленное горло. Кир молниеносно обернулся и, не дав остолбеневшим от неожиданности наемникам опомниться, быстрым выпадом пронзил грудь одного из них. Удар оказался настолько мощным, что клинок вышел из спины солдата на три-четыре дюйма. К ногам Кира рухнуло третье бездыханное тело.
Один из оставшихся в живых наемников со зверской гримасой на лице отпрянул, размахивая перед собой клинком, а другой, затравленно взглянув на неподвижное, как маска, лицо Кира, отшвырнул меч и бросился наутек. Когда он поравнялся с кустами, из-за веток выпрыгнул Маркус и точным ударом рукояти сабли по лбу отправил солдата в забытье. Ухмыльнувшись, он отшвырнул ногой меч отключившегося наемника в кусты и вразвалочку направился к Киру и последнему солдату.
Оставшись один на один с Киром, наемник бился, как загнанный в угол зверь, с рычанием нападая и парируя удары, но молодой воин неуклонно изматывал его, заставляя совершать одну ошибку за другой. Наконец, тяжелый меч Кира пробил защиту солдата и вонзился в его грудь, чуть левее середины. Четвертый труп упал на забрызганную кровью траву.
– Допросим этого? – кивнув на валявшегося без сознания наемника, спросил Маркус.
Ничего не ответив, Кир прошел мимо него, остановился перед бесчувственным телом солдата и коротким ударом пригвоздил его к земле. Дернувшись, тот схватился руками за клинок, с хрипом втянул в легкие воздух и испустил дух. Вырвав меч из неподвижного тела, Кир обтер сталь об одежду убитого и спрятал клинок в ножны.
