— Выпустить её из замка, — выкрикнул я. Надеюсь, вратная стража услышит. А нет… еще лучше. Не по душе мне оскорбления с проклятьями.
Повернулся к Агнару и укоризненно покачал головой. Тот готов был сгореть со стыда. Переминался, отворачивался и прятал глаза как мальчишка. А мне хотелось сорвать свой сияющий камзол и бляху, как у немецких военных гаишников. Одна Лиза стояла внешне невозмутимая, но с такой бурей в душе! Мне было за неё обидно. Порвал бы Гелю, если б не Лиона.
Праздник был испорчен. Мы старались делать вид, что ничего не случилось, но настроение… На Рона и особенно Агну страшно было смотреть, она еле сдерживала рыдания.
Оставшиеся поздравления прошли скомкано. Потом сидели за столами на заднем дворе, а "простые" обитатели на площади перед храмом. Играла живая музыка, пили, ели, танцевали, вручали подарки. Происшествие с Гелей в конце свадьбы забылось под влиянием спиртного, но осадок остался.
— Лиона, какого демона ты меня остановила! — спрашивал я сразу после свадьбы.
— Понимаешь, Егор, у неё было такое отчаяние в душе, такая решимость на все, такое горе… она душу демонам готова была отдать, лишь бы нам стало хоть чуть-чуть горше. Она смерти себе хотела, ты же сам видел!
— На публику она играла, а ты её отпустила!
— Да, отпустила! Что ты на меня так смотришь? Да я, я виновата! Отпустила её — виновата, разлучила с любимым — виновата! Куда мне теперь деваться!? — прокричала она.
"Серьезное чувство вины у женщины. И разлучницей стала, и про мужа до конца не забыла", — подсказала Фиона, — "издержки воспитания. И не поверишь, что графиня".
А всегда невозмутимая Лиона открыто рыдала. Еле успокоил. Вот у кого горе!
— Мне Богиня моя посоветовала, — неохотно сообщила она, проплакавшись, — она смертью проклинала, умерла бы — проклятье усилилось.
— Сразу бы об этом сказала!
— Не люблю я её слушать, — ответила после паузы, — вроде как не я ей, а она мной управляет.
Весь следующий день Рон ходил хмурый, а Анга с утра была заплаканной. От Лионы с Агнаром они отстранились. На целые сутки. Потом старые друзья выяснили отношения и напились вдрызг самогоном, напрочь отключив отрезвление стихиями.
Про свадьбу по радио не было сказано ни слова — я запретил. Про приезд принцессы тоже. Впрочем, родители её не потеряли, у неё оказался разговорник, и она их успокоила. И категорически отказалась поработать словесным посредником в разговоре между мной и отцом. Что её ждет дома — неизвестно. Домашний арест, не меньше. А пока она не отходила от Витара. Да и он от неё. Весь наш рабочий график полетел к чертям, а он, казалось, этого и не замечал.
Я обратился к нему через два дня после свадьбы, сразу после отгрузки очередного конвоя в Шелдон. Вулар в этот раз не приехал, зато в конвое были два мага, и груза забрали гораздо больше: по двести огненных и световых "арбалетов" 2-го уровня и двести пятьдесят "демонских" амулетов плюс рации.
— Витар, друг, в конце концов, сколько можно? Агнар запарился без тебя и, надеюсь, про Шелдон ты ей ничего не рассказал?
— Ты что, Егор, за кого ты меня принимаешь? — обиделся друг, — а с Агнаром… обещаю, что не буду от него отходить, как только Асмильда уедет. Уже скоро, через два дня, — сказал упавшим голосом, — а занятия с учениками я провожу, каждый вечер!
— Конечно! Вместе с принцессой! Интересно, на кого больше ученики смотрят?
— Да ладно тебе, ты что ли никогда не влюблялся?
— В ущерб работе — нет, — слукавил я, — что, так серьезно? По-моему, поначалу ты был от неё не в восторге.
— Ничего ты не понимаешь! Она, она… да ну тебя.
— Хорошо, на счет характера говорить ничего не буду, но она Принцесса! Ты понимаешь, что тебе ничего не светит?
— Не трави душу. Она тоже по этому поводу расстраивается. Будет уговаривать родителей. Двоих женихов она спровадила, характер у неё ого-го!
— Видел.
— И отец её любит, и не наследница она. Может получится? — сказал с такой надеждой, что я сглотнул вертевшуюся на языке язвительную остроту.
— Не знаю, но думаю вряд ли. Тем более ты Шелдонец.
— Ну и что! Война все расставит по своим местам, а я выживу. Мне теперь есть для кого. И её в обиду не дам. Ты мне поможешь?
— Очнись, Витар! Мы все тебе поможем, как и ты нам! Совсем сбрендил!
— Извини, — он улыбнулся, — наверно точно сбрендил. Как представлю, что она уедет, так… что об этом говорить.
— Ничего, держись, друг, — я хлопнул его по плечу, — все у тебя получится, я уверен, — и спросил тихо, — вы с ней спите?
— Да пошел ты! Какая разница, разве в этом дело! — но по мелькнувшему в эмоциях довольству, я понял — спят. Да и Асмильда подозрительно тихая стала. Ох уж это благородное воспитание! Рыцарь. Но своего не упустил, молодец. Интересно, как охрану дурят? Наверняка их папочка и на это настропалил.
— Совершенно без разницы, ты прав.
Вечером того же дня меня отозвал начальник охраны Левин.
Как нам туго пришлось из-за этих Барматцев! Шелдонский конвой пришлось мне лично останавливать за пределами замка и самим, вернее нашим проверенным стражникам, везти им груз на телеге. А ночевали они в новой посадской казарме для моих солдат. Заполнена она была еще едва на четверть.
— Барон, где нам с вами можно поговорить с глазу на глаз?
— Пройдемте в мой кабинет, — пожал я плечами. Любопытно.
— Итак, я вас слушаю, — сказал я, садясь в любимое кресло.
— С вами хочет поговорить герцог.
— Я непротив. Как мы это сделаем?
— У меня есть разговорник, связанный с герцогом. Принцесса об этом не знает, и я надеюсь на вашу скромность.
— Мне без разницы ваши тайны. Сама Асмильда, как я понял, не хочет связывать меня с родителем, верно?
— Совершенно верно. Я вызываю герцога?
— Вызывайте.
Маг коснулся пальцем уха и через минуту произнес:
— Мы одни, ваше высочество. Здравствуйте, господин барон.
— Здравствуйте, господин герцог. Послушайте, господин Левин, давайте без политеса и по существу, а то неудобно через посредника.
Маг в ответ кивнул и передал мое пожелание Гровсу.
— С дочерью все в порядке?
— Не беспокойтесь, в полном.
— Она передала вам награду?
— Да.
— Устраивает?
— Вполне.
— Когда она собирается домой?
— Я её не держу и не гоню. Не знаю. Сама скажет, если захочет.
— Она такая. Её честь не пострадает?
— Если вы о девичьей, то могу вас заверить, что я с ней не сплю и не собираюсь, и насиловать её здесь никто не будет.
