— А этот Семёныч сейчас не может как-нибудь нам навредить? — задал Марк давно тревоживший его вопрос. — Скажем, заявить в милицию об убийстве двойника?
— Теоретически, конечно, может. Но я очень сомневаюсь, что он так поступит. Всё-таки башка у мужика варит. Должен понимать, что сам и станет главным подозреваемым в убийстве Хайдарова. Лишь бы к конкурентам не перекинулся. — Дарья озабоченно нахмурила брови. — И всё-таки не понимаю, что с ним произошло. Видимо, узнал на заводе что-то по-настоящему серьёзное.
— Он пытался остановить двойника, — напомнил Марк.
— Если бы Семёныч действительно хотел, то остановил бы, будьте уверены. Это та-кой зубр, что и танк остановит. Чёрт, придётся самой ехать в Старую Кошму. На завод.
— Мы будем ехать тоже, — решительно сказал Дядюшка Джи.
Марк, по врождённому умению предчувствовать неприятности, ожидал этого с само-го начала, но всё-таки не удержался и тяжело вздохнул.
— Хватит стонать! — Дядюшка Джи вмиг сделался суров, как подобает настоящему Луизианскому Льву, и загрохотал на родном языке: — Неужели ты вообразил, что я брошу эту бедную женщину в тяжелейшей ситуации одну? Подумай, какое у неё сложится впечатление об американских мужчинах, если мы сейчас трусливо сбежим. Запомни, сынок, Америка, храни её Господь, стала великой страной только потому, что её мужчины никогда не отступали и не сдавались. Мы завоевали Дикий Запад и Аляску. Мы разбили Гитлера и покорили Луну. Мы вырвали хребет мировому коммунизму и вздёрнули Саддама Хусейна. Разве нас остановит горстка игрушечных кузнечиков?
Прославляющий Америку спич разбудил Декстера. Он захлопнул рот, сел прямо и завертел головой, пытаясь понять, что послужило источником жуткого рыка. Наконец сообразил, с пьяной отвагой показал мистеру Джи большой палец и потянулся за бутылкой. Однако заметив, что ЛЛ нахмурился, оставил спиртное в неприкосновенности.
— Так я же не возражаю, сэр! — пролепетал Марк.
— Ещё бы ты возражал, — значительно мягче сказал тот. — О’кей, всё забыто. Спроси у миссис Вольф, когда выдвигаемся в этот её Кошмар-сити.
Выслушав вопрос, Дарья ненадолго задумалась и сказала:
— Сначала я хочу разыскать Пашу. Он парень малость безалаберный, мог до сих пор никуда не уехать. Небось, и телефон отключил, потому что стыдится.
— Возьмёте его с собой?
— Ну уж нет! Сдам на ответственное хранение надёжным людям. Мне он нужен целеньким. Хватит с меня и того, что одного мужика я сегодня уже потеряла.
У Марка в кармане робко встрепенулся и тут же затих телефон. Проверив список вы-зовов, Марк нервно рассмеялся.
— Что такое? — поинтересовался Декс. — Прислали по смс анекдот?
— Почти. Звонил беглый «бычок»!
— Экая сволочь! — пришёл в восхищение Дядюшка Джи. — Ну так ответь.
Марк нажал кнопку вызова и стал ждать. Кир (это был его номер) отвечать не спешил. Наконец гудки прекратились.
— Алло?
— Хрен в табло! — злобно рявкнул Фишер.
— Вау, мистер, ты живой! — обрадовался Кир. — Круто! А как остальные?
— В полном порядке. Передают самые добрые пожелания.
— Чё, серьёзно? А какие?
— Мисс Голдэнтач, например, желает вам скорейшей принудительной импотенции, а Декстер надеется провернуть это дельце собственными руками.
Кир жизнерадостно гоготнул.
— А босс что?
— Уговаривает госпожу Вольф повременить с приказом о вашей ликвидации, — уже без тени шутливости сказал Марк. — Пока безуспешно.
В трубке наступила тишина. Потом Кир закашлялся — так, словно только что поперхнулся рыбьей костью, а когда успокоился, сказал:
— Ты, короче, Фишер, это самое… Скажи, что не надо нас ликвидировать. Мы, короче, по-любому искупим… Ну, вину, в смысле… и всё такое. Косяков больше не будет, клянусь! И Тимоха клянётся. Только убивать не надо. Скажи им, а?
— Просят прощения, — громко сообщил Марк. — Клянутся искупить вину.
— Что ж, пусть возвращаются, — сказал Дядюшка Джи. — Работёнка для них найдётся. Надо же кому-то прибрать трупы Допа и его бодигарда. Да и без транспорта паршиво.
— А я бы предпочла больше не связываться с этими мерзавцами, — крайне резко воз-разила Сильвия. — Извините, сэр, но вы совершаете большую ошибку. Как можно доверять единожды предавшим? А транспорт… Транспорт нам пообещала миссис Вольф.
Луизианский Лев покачал головой.
— И всё-таки поступим так, как решил я. Что касается лично вас, Сильвия, то вы можете спокойно лететь в Штаты.
— Я уволена?
— Разумеется, нет. Но рисковать и дальше вашей жизнью я не вправе.
— В таком случае, сэр, предпочту остаться. Вы недавно очень красиво говорили о героических американских мужчинах, но почему-то абсолютно забыли о женщинах. Интересно, как далеко ушли бы ваши бравые первопоселенцы без своих жён…
— Мисс Голдэнтач, вы прелесть! — Дядюшка Джи в два огромных шага оказался подле Сильвии и заключил её в объятия.
Та старательно пыталась удержать на лице строгое выражение, но получалось плоховато. Уголки губ приподнимала непослушная улыбка.
* * *
Дома Павел Дезире по-прежнему отсутствовал. Или делал вид, что отсутствовал. Во всяком случае, на громкий и продолжительный стук дядюшкиной трости никто не ото-звался. Лишь из соседней квартиры выглянула некая помятая личность, дыхнув перегаром, спросила: «Это что, дятлы прилетели?» — и, не дожидаясь ответа, снова исчезла.
Тихие и покорные, но при этом готовые на любые подвиги «бычки» предложили вы-ломать дверь. Или хотя бы взобраться по водосточной трубе и проникнуть в квартиру через окно. Оба предложения были отвергнуты Дарьей, как идиотские.
— Раз Паша не выходит, значит, квартира пуста. Поедемте в агентство.
Появляться в окрестностях проклятого «Серендиба» Марку хотелось меньше всего. Однако едва он увидел дом, где с ним случилось постыдное, в груди возникло странное чувство. Это была боязливо-сладостная истома — наверное, родственная той, что испытывают преступники, раз за разом возвращающиеся на место злодеяния. Его тянуло войти в агентство, подняться по знакомой лестнице в знакомый кабинет. Разуться, шагнуть босы-ми ногами на ковёр и ощутить под ступнями щекочущую мягкость драгоценного ворса. Извлечь из портфеля зерцало Макоши…
Марк почувствовал в ладони твёрдый округлый предмет и понял, что уже запустил руку в портфель и нашарил там зерцало. Он торопливо разжал пальцы и прислонился лбом к прохладному окну. Наваждение какое-то!
— Что с тобой, сынок? — участливо поинтересовался Дядюшка Джи.
— Голова закружилась.
— Выйди на свежий воздух. Заодно проводишь миссис Вольф. Должен же её сопровождать кто-нибудь из мужчин.
