– Главное, выдержать час скачки, а потом нам легче станет.
– С чего бы это? – удивился старик.
– Через девятнадцать километров лес и ещё одна речка, то ли Бунерра, то ли Минчерра, приток Эйски. Не помню название, да и не важно это. Нас интересует то, что река мутная и грязная. В этом месте она делает длинную петлю, течёт на северо-запад, и у неё ровное дно. Полковник Нии-Фонт пойдёт через лес, пересечёт эту реку и двинется дальше на юг, то есть по старому маршруту, каким мы сюда пришли. Но наш отряд за ним не последует.
– А что же мы сделаем? Организуем новый заслон?
– Нет, господин барон. Мы войдём в лесной массив, на несколько минут скроемся от глаз противника, который будет нас настигать, окажемся на переправе и двинемся вниз по течению. Наших следов враг не увидит, зато он встанет на след полковника и основных сил соединения. В итоге нанхасы рванут за ними, а мы начнём самостоятельный отход к имперской границе. Сначала пойдём на запад, а затем свернём на юг.
– Теперь все понятно. – Барон усмехнулся и добавил: – А ты хитёр, Ройхо. Прям как твой дедушка Игна поступаешь. Только вот получается, что мы оставляем отряд полковника.
– Да, это так. Но Нии-Фонт нас уже списал. Видимо, он надеется, что мы не только притормозим северян, но и послужим для них развлечением. И пока мы здесь будем умирать, а затем от погони уходить, он сможет увеличить расстояние между собой и врагом.
– Может, ты и прав, Ройхо. Но как-то это всё не по-благородному.
– Уж как есть, господин барон. Мы поставленную перед нами задачу выполним, а Нии-Фонт о своём спасении пусть сам думает. То ли ещё один заслон в прикрытии оставит, то ли лично в бой вступит. Это уже не наша забота. Нам о себе и наших людях думать надо. И тут вариантов немного. Нанхасов затормозим, это можно сделать. А потом что? До темноты мы основные силы не догоним, а вот северяне нас за пару часов настигнут, потому что их лоси бегают немного лучше, чем наши лошади, и они выносливей. Поэтому надо уходить по своей, отдельной от общих сил дорожке. Так наши шансы на выживание сильно повысятся. И хотя северяне всё равно найдут наши следы и пошлют за нами погоню, это будет уже не тысяча воинов, а пара-тройка сотен, с которыми мы сможем драться на равных.
Анхеле что-то пробурчал. А я посмотрел на Хиссара, который меня полностью поддерживал, и перевёл взгляд на жреца, крупного мордастого старика с шикарной белой бородой и суровым взглядом. Грач снова усмехнулся, в глазах у него забегали весёлые искорки, и было непонятно, что жрец думает и как он воспринимает мои слова. И я в который уже раз задал себе вопрос: а что жрец здесь делает? Однако ответа, как всегда, не получил, ибо есть что-то, что я не знаю, а значит, не могу сделать правильный вывод. Не выдержав взгляда пронзительных карих глаз Алая Грача, я отвернулся и спросил:
– Итак, господа, вы принимаете мой план?
– Да! – Хиссар ответил сразу.
– Принимаю! – кивнул Солэ Анхеле.
– Нормальный план! Мне он подходит! – Жрец снова накинул на себя капюшон и качнул своей бородой.
– Раз так, – я машинально потёр озябшие ладони, – расходимся и начинаем готовиться к встрече дорогих гостей!
Основные силы соединения полковника Нии-Фонта покидали берега реки Эйски, а мои воины и добровольцы Анхеле, разобрав энергокапсулы и арбалеты, спускались к воде и занимали оборону. Диспозиция следующая. Мы в густом кустарнике и среди редких прибрежных деревьев по правому берегу. Перед нами речка и широкий каменистый брод глубиной в один метр. Расстояние до другого берега около ста метров. Мы на господствующей высоте, а левобережье – пологое полукилометровое поле, за которым начинается резкий подъём в горку. Не сказать, что у нас всё идеально, но время, которое мы используем на подготовку к бою, в запасе имеется, и стоять насмерть не надо. Так что для удержания противника на левом берегу в течение определённого промежутка времени позиция у нас вполне нормальная.
Я проинструктировал Богуча и сержантов. Анхеле – своих шевалье, которые, надо признать, бились в ночном бою весьма хорошо, так говорят свидетели, которым я верю. Ну а наш жрец и легендарный имперский герой Алай Грач сидел на брёвнышке за моей спиной и вёл беседу с проснувшимся Вереком и чародеем Хиссара, молодым магом из школы «Молния» шевалье Ромнером. Оба мага слушали старого жреца раскрыв рот, а он им рассказывал о том, как в своё время геройствовал на Восточном фронте. Интересно рассказывал, между прочим, и был бы я рядовым бойцом, обязательно его послушал бы. Но на мне тяжким грузом висят командирские обязанности, так что отвлекаться было нельзя. И всё время до появления врага я занимался тем, что осматривал берег, прикидывал план отхода и порядок движения, давал указания десятникам и думал о том, какие сюрпризы могут нам преподнести нанхасы и их шаманы…
В такой суете прошёл час. И вот на противоположном склоне появилась чёрная линия, которая быстро приближалась к воде, и уже через пару минут можно было разглядеть всадников на лосях, которые производили очень грозное впечатление. Впереди – закованные в железо воины на мощных быках, покрытых попонами. Вне всякого сомнения, это лучшие бойцы Океанских Ястребов. Между ними шаманы, которых можно было опознать по отсутствию доспехов. За ними вояки попроще, но тоже не из последних, сплошь бывалые мужики в самом расцвете сил. А в тылу вражеского войска, в котором, на беглый взгляд, было больше тысячи воинов, мчались оленеводы в костяных ламеллярных доспехах – не иначе как союзники из одичавших нанхасов.
Северяне катились к берегу, подобно морской волне, стремительно и неудержимо. Вот они в трёхстах метрах от берега. В двухстах. В сотне. И, судя по всему, останавливаться не собирались. Хотя основная масса всадников скорость сбавила, но только для того, чтобы дать пространство для манёвра передовым воинам.
На остриё удара вырвалась сотня элитных бойцов во главе с крупным мужиком на непомерно здоровом, мощном сохатом. Наверняка это вождь рода или шибко знатный воин. Шаманы выходили из общего строя и собирались в два отряда по крыльям атакующей сотни. Ещё несколько минут – и начнётся сражение. Оглянувшись назад, я увидел Верека, Ромнера и Грача, которые, поджав под себя ноги, сели прямо на землю, в руках каждого был какой-то амулет. Старый чародей и его помощники начали воздвигать на пути вражеских заклинаний защитный экран, который иногда называют барьер. В принципе тактика эта очевидная, но надёжная, и мне оставалось надеяться, что наши чародеи выдержат накат шаманов и тем самым дадут нам повоевать без вмешательства магии.
– К бою! – выкрикнул я.
Мою команду тут же продублировали сержанты, Богуч и Анхеле, и по кустарнику пронеслась волна шорохов и звяканье металла. Всё делалось спокойно и деловито. Бывалые кеметские партизаны верили мне и надеялись, что я знал, как нам выжить. Ну а шевалье слушались барона Солэ, по-прежнему перешучивались, а кое-кто, как мне казалось, даже к фляжке со спиртным прикладывался. Одно слово – сорвиголовы. Но здесь и сейчас именно такие безбашенные люди и нужны. Как и мои дружинники, они не побегут, а если мы не отступим и выдержим первый натиск нанхасов, которые не захотят нести напрасных потерь, всё должно сложиться хорошо. Если же северяне попрут на нас, невзирая на потери, мы их уполовиним, но и сами здесь костьми ляжем.
