— Я согласен, — не раздумывая сказал Марвин. — Хорошая работа, нужная.
— Вот и славно, — одобрил шеф. Он достал из бокового кармана пиджака небольшой планшет с белым, ровно светящимся экраном, положил его на столешницу и пододвинул к Марвину. — Прижми ладонь, — переходя на «ты», потребовал шеф, — необходима регистрация допуска. Чтобы тебя смерть-лампы не сожгли. Да и лифтами можно было пользоваться.
— Я думал, у вас только один лифт, — прикладывая руку к белой поверхности, заметил Марвин.
— Не у вас, а у нас, — поправил шеф, забирая со стола планшет с темно-серым отпечатком ладони. — И лифты, и этажи, и проблемы. Ничего, скоро ознакомишься. Далий, — он показал пальцем куда-то в темноту, — отведи Марвина в буфет, накорми. После организуй ему ночлег… мнэ-э… да хотя бы у себя, пусть выспится. Завтра обдумаем, куда его поселить.
— Шеф, у меня соседний номер свободный, — подсказал Далий. — Немного прибрать, наладить климат-контроль, и будет вполне сносно.
— Можно, — не стал возражать шеф.
Далий подхватил с пола одну из свечей, приглашающе махнул рукой: Марвин вышел из круга и, озабоченно похмыкивая, направился следом за старшим. Ему много чем приходилось заниматься в жизни, далеко не в белых перчатках, однако он твердо знал, к чему стремиться — к успеху, славе, богатству.
Но быть магическим дерьмочистом Марвин никогда не планировал.
ГЛАВА 2
Марвин проснулся и некоторое время лежал с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить тревожный сон. Однако воспоминания были смутными и отрывочными: единственное, что осталось в памяти, это ощущение опасности. То ли Марвин преследовал кого-то, чтобы убить, то ли, наоборот, кто-то охотился за ним с той же целью — больше не вспомнилось ничего. Впрочем, Марвин мало придавал значения ночным видениям, какими бы они ни были. В вещие сны прагматичный детектив не верил, да и не приходилось их ему видеть. Обычно Марвину снилось что-нибудь нейтральное, скучно-бытовое; кошмары случались редко и, как правило, только во время какого-нибудь расследования. Когда оно заходило в тупик.
Пора было вставать, приводить себя в порядок и идти в съемную контору, ждать очередного заказчика. Отдых, конечно, дело хорошее, но, как говорится, волка ноги кормят: Марвин сбросил одеяло, сел и открыл глаза. Осмотрелся, не понимая, где он, куда подевалась привычная домашняя обстановка, лишь затем вспомнил вчерашнее.
— Твою мать, — уныло сказал Марвин, — то-то мне всякая бредятина снилась. Ну, с добрым утром, гражданин покойник, он же ученик-стажер. — Шлепая босыми ногами по теплому, с подогревом, мраморному полу, Марвин отправился в ванную.
Далий еще спал, затерявшись где-то среди подушек на громадной, с парчовым балдахином, резной кровати — более соответствующей королевской спальне, чем комнате рядового ассенизатора. Тем более находившегося на той же первой ступени посвящения, что и Марвин.
Ванная комната еще вчера поразила Марвина своей бессмысленной роскошью и помпезностью. С мозаичными рисунками на стенах, небесно-голубым самосветным потолком, просторным туалетным отсеком, сауной, плавательным бассейном и гулким эхом — она была не то что неуместна, а просто нелепа в подобном месте. Хотя, что говорить, вызывала некоторую зависть.
Номер, где жил Далий, был под стать ванной комнате: громадный, а потому неуютный, он напоминал по убранству дворцовый зал. Скорей всего приемный, где пышность — одно из условий оформления интерьера. Марвин едва не заблудился, отыскивая в потемках «гостевую», как назвал ее Далий, кровать. На которой запросто можно было разместить не только стажера, но и еще пару человек в придачу.
Вчера Марвин был слишком усталым, чтобы расспрашивать Далия о местном житье-бытье, упал в сон как в омут, хорошо хоть раздеться успел. Что ж, именно этим он сегодня и займется, решил Марвин, заходя в туалетный отсек. Зашел и замер, остолбенело глядя то на блестящую золотом раковину с серебряным краном-гусаком, то на пристроившийся неподалеку от нее такой же золотой унитаз. Насколько он помнил, вчера здесь была самая обычная фаянсовая сантехника. Качественная, но не драгоценная.
— Час от часу не легче, — пробормотал Марвин. — С ума сойти. — После чего воспользовался золотыми изделиями по назначению.
Перед уходом Марвин ополоснулся в бассейне. Ругаясь, натянул липнущие к ногам штаны и, на ходу приглаживая мокрые волосы, вернулся в номер.
Далий уже проснулся, выбрался из подушечного завала на край безбрежной кровати — где теперь громко, с собачьим прискуливанием, потягивался. Увидев Марвина, он радостно крикнул: «Общий физкульт-привет! Моя очередь», — и потрусил в ванную. На предупреждение о том, что в туалете сегодня другая сантехника, Далий лишь беззаботно махнул рукой, сказав: «Какая, блин, разница». Похоже, для него случившееся было в порядке вещей.
Марвин озабоченно почесал в затылке — что ж, еще одна загадка в общем списке непонятного. Ничего, разберется. Всему свой срок.
Он прошелся по номеру, бесцельно открывая многочисленные шкафы, тумбочки и комоды — в основном пустые, пахнущие заводским лаком, в которых никогда ничего не хранилось. В конце концов Марвин обнаружил шкаф, битком набитый новой, аккуратно развешенной на плечиках одеждой разных фасонов. И это при том, что хозяин номера ходил в старой, ношеной одежке и в потертых до драных клякс кроссовках.
«Одно из двух, — решил для себя Марвин, — или Далию безразлично, в чем ходить, или вещи появились сами по себе, ночью. Как в случае с ванной комнатой».
Так или иначе, но грех было не воспользоваться удачной возможностью. Да и то, не бродить же по особняку в гостевой униформе, с черным драконом на груди. Как-никак, но Марвин теперь был штатным сотрудником с назначенным обеспечением — или что там ему нынче полагалось по работе.
О зарплате, к сожалению, говорить не приходилось.
Вся примеренная одежда оказалась Марвину впору, словно ее специально для него шили. Лишь одно портило радость обновки — то, что на майках, рубашках и свитерах присутствовал силуэт дракона. Марвин без сожаления вернул на место броские наряды — перед кем красоваться, перед Жанной, что ли? — оставив практичные черные джинсы, темно-серую рубашку и черную же куртку. Серую рубашку пришлось взять потому, что подходящей по замыслу черной в шкафу не оказалось. Наверное, из-за того, что на ней не был виден общепринятый дракон. А делать силуэт белым, скорей всего, название особняка не позволяло.
— Хотел бы я знать, откуда тут мебель, носильные шмотки и кто готовит еду в буфете, — одеваясь, сказал Марвин. — И кто по ночам меняет сантехнику. Я понимаю, если бы ее сперли, нормальное дело, но монтировать новую, позолоченную? Дурацкое пижонство.
Он с сомнением оглядел развешенные на дверце галстуки и решил, что обойдется без них. Даже если они обязательны для повседневного ношения. У Марвина был случай, когда его чуть не удавили шейным платком, с тех пор он сильно недолюбливал эту деталь мужского гардероба.
