— Почему эти су… эти люди удрали, сержант? — спросила Полли и подумала: елочки! Я тоже не могу ругаться, если на то пошло! Но сержант, кажется, не заметил.
Он обратил на нее взгляд человека, который «повидал жизнь». Судя по этому взгляду, сержант Джекрам был лично знаком с динозаврами.
— Скорее всего они о чем-то прослышали, — ответил он. — Хотя, конечно, мы продолжаем побеждать.
— А. Да. И не ожидаем никакого вторжения, я так понимаю, — сказала Полли, с тем же преувеличенным тщанием выбирая слова.
— Вот именно. Ненавижу вероломных предателей, которые внушают нам, что с минуты на минуту в нашу страну может вторгнуться чужеземная армия, — подхватил Джекрам.
— Э… вы не видели капрала Страппи, сержант?
— Нет, но я еще не под всеми камушками поискал… Шшш!
Полли застыла и обратилась в слух. Послышался стук копыт — он становился все громче и громче, из глухих ударов превращаясь в звон подков по мостовой.
— Кавалерийский патруль, — шепнул Джекрам, ставя фонарь на стойку. — Шестеро или семеро…
— Это наши?
— Сомневаюсь, черт возьми.
Стук копыт стал медленнее, и наконец лошади остановились.
— Заговори им зубы, — велел Джекрам, протянул руку и задвинул щеколду, а потом развернулся и спешно зашагал в дальнюю комнату.
— О чем мне с ними говорить, сержант? — шепотом спросила Полли.
Но Джекрам исчез. Полли услышала бормотание снаружи; в дверь громко постучали.
Она сбросила мундир, скинула с головы кивер и засунула его под стойку. Теперь, по крайней мере, она перестала быть солдатом. Когда дверь затряслась под ударами, Полли увидела на полу среди разбросанных вещей нечто белое. Какое искушение!..
Дверь распахнулась со второго удара, но солдаты не спешили заходить. Лежа под стойкой и натягивая юбку поверх закатанных штанов, Полли по звукам угадывала, что происходит. Судя по шороху и стуку, всякий, кто встал бы за дверью и попытался устроить засаду, горько пожалел бы об этом. Она попыталась сосчитать пришельцев. Их было, самое малое, трое.
Полли испугалась, когда напряженную тишину прервал голос, заговоривший обыденным тоном:
— Мы слышали, как вы задвинули щеколду. Значит, здесь кто-то есть. Не усложняйте себе жизнь. Нам неохота искать вас по углам.
Мне тоже не хочется, чтоб вы меня искали, подумала Полли. Я не солдат. Убирайтесь отсюда. Но тут же она спохватилась: что значит «я не солдат»? Ты взяла шиллинг и поцеловала Герцогиню!
Внезапно за стойку нырнула рука и схватила ее за шиворот. По крайней мере, Полли ничего не пришлось делать самой.
— Не надо, сэр, пожалуйста! Не бейте меня! Я просто испугалась! Пожалуйста!
Но носки немедленно дали о себе знать. Они пристыдили Полли и внушили желание сопротивляться.
— Ты кто такая? — спросил кавалерист, ставя ее на ноги и разглядывая, как экспонат на выставке.
— Полли, сэр. Служанка, сэр. Все сбежали и бросили меня!
— Не ори, девчонка!
Полли кивнула. Меньше всего ей хотелось, чтобы Блуз примчался сюда с саблей в одной руке и «фехтованием для начинающих» в другой.
— Хорошо, сэр, — пискнула она.
— Служанка, говоришь? Налей-ка три пинты вашего так называемого самого лучшего.
По крайней мере, здесь Полли могла действовать машинально. Она видела кружки под стойкой, а бочонки стояли за спиной. Жидкое пиво было едким на вкус, но вряд ли способным растворить пенни.
Кавалерист пристально наблюдал за ней, пока она наполняла кружки.
— Куда подевались твои волосы? — спросил он.
Полли была к этому готова.
— Их отрезали, сэр, за то, что я улыбнулась злобенскому солдату, сэр.
— Здесь?
— Нет, сэр, в Дроке, — это был пограничный город. — Матушка сказала, что я опозорила семью, и меня отослали сюда, сэр.
Руки у нее дрожали, когда она ставила кружки на стойку. Полли даже не понадобилось притворяться. Но самую капельку она все-таки притворялась.
Ты ведешь себя как девчонка, подумала она. Так держать.
Теперь она рассмотрела чужаков. Один стоял у разбитого окна, двое наблюдали за ней. Темно-синяя форма, высокие сапоги и тяжелые кавалерийские шлемы. У злобенца, который смотрел на нее с глубочайшим подозрением, были сержантские нашивки. Тот, кто вытащил Полли из-за стойки, был в чине капитана.
— Мерзкое пиво, девочка, — заметил он, нюхая кружку.
— Да, сэр, знаю, сэр, — выпалила Полли. — Они не слушали, сэр, когда я говорила, что не надо закрывать бочонки сырой простыней в такую погоду, а Молли никогда не моет затычку…
— Ты знаешь, что в городе пусто?
— Жители разбежались, сэр, — немедленно отозвалась Полли. — Все говорили, что будет вторжение. Люди вас боятся, сэр.
— А ты, гляжу, не боишься? — спросил сержант.
— Как тебя зовут, девушка, которая улыбается злобенским солдатам? — поинтересовался капитан.
— Полли, сэр, — ответила Полли. Ее рука наконец нащупала то, что искала. Друг трактирщика. Есть под каждой стойкой.
— Так ты боишься меня, Полли? — спросил капитан. Стоявший у окна солдат захихикал.
У капитана были красивые нафабренные усы с заостренными кончиками, рост не меньше шести футов, как прикинула Полли, и любезная улыбка, которую отчего-то совершенно не портил шрам на лице. Один глаз закрывало круглое стеклышко.
Пальцы Полли сомкнулись вокруг спрятанной дубинки.
— Нет, сэр, — сказала она, глядя в глаза капитану — точнее, в глаз. — Э… а зачем это стеклышко, сэр?
— Оно называется «монокль», — ответил он. — Благодаря ему я могу хорошенько тебя разглядеть, что очень приятно. Я всегда говорил, что, будь их два, я бы каждый раз зарабатывал дополнительное очко…
Сержант почтительно засмеялся. Полли бессмысленно взглянула на капитана.
— Ты скажешь, где ваши рекруты? — спросил он.
Она заставила себя сохранять прежнее выражение лица.
— Нет.
Капитан улыбнулся. Зубы у него были красивые, зато глаза утратили всякую теплоту.
— У тебя не то положение, чтобы отговариваться незнанием, — заметил он. — Уверяю, мы не причиним им вреда…
Вдалеке послышался вопль.
— Большого вреда, — уточнил сержант с нескрываемым удовольствием. Раздался еще один крик. Капитан кивнул стоявшему у двери солдату, и тот вышел. Полли вытащила из-под стойки кивер и надела его.
— Кто-то из них подарил тебе свою шапку? — сержант усмехнулся, обнажив далеко не такие красивые зубы, как у капитана. — Знаешь, а мне нравятся девушки, которые улыбаются солдатам…
