— Это уже не шифр, сэр, — сказала Полли.
— Рядовой, передавай, — хрипло произнес Блуз. — Долгий… долгий…
Сообщение улетело.
Они стояли на холме. Тем временем выпала роса, звезды над головами померкли, и никто уже не пытался читать по мерцающим огонькам.
Щелканье затихло.
— А теперь уходим как можно скорее, — сказал Блуз и кашлянул. — Если не ошибаюсь, в таких случаях говорят «Давайте уносить ноги».
— Примерно так, сэр, — ответила Полли. — Именно так.
Это была старая, очень старая борогравская песня, с таким количеством «з» и «ж», которое не под силу жителям долин. Она называлась «Плогвиеже!», что значило «Солнце встало, пора воевать!» Лишь народ с особой историей способен выразить все это одним словом.
Сэм Ваймс вздохнул. Маленькие государства сражались из-за реки, из-за дурацких договоров, из-за королевских распрей, но по большей части просто потому, что так было всегда. Строго говоря, они воевали, потому что взошло солнце.
Война завязалась в узел.
По течению реки долина сужалась, превращаясь в ущелье, а через четверть мили Кнек вырывался из теснины водопадом. Всякий, кто попытался бы пробраться среди утесов и скал, оказался в путанице ущелий, горных хребтов, похожих на лезвие ножа, неизбежных снегов и столь же неизбежной смерти. Всякий, кто теперь попытался бы перейти Кнек и попасть на злобенскую территорию, был бы убит на берегу. Единственным способом выбраться из долины было пройти вдоль Кнека — то есть оказаться в пределах досягаемости со стен крепости. Ничего страшного, если бы крепость находилась в руках борогравцев. Но ее захватили злобенцы, и борогравская армия рисковала попасть под обстрел собственных орудий.
…И каких орудий! Ваймс видел катапульты, способные швырнуть каменное ядро на три мили; упав, оно разлеталось на острые, как иглы, осколки. Видел он и машину, которая посылала в воздух шестифутовые стальные диски. Они отскакивали от земли чертовски непредсказуемо, что вселяло еще больший ужас. Ваймсу сказали, что диск с заостренными краями способен пролететь несколько сотен метров, и неважно, сколько людей или лошадей ему попадется по пути. И это лишь новейшие изобретения. Кроме них, в крепости имелось множество повседневного оружия — если так можно назвать гигантские арбалеты, катапульты и баллисты, стрелявшие эфебским огнем, который горел, прилипая к телу.
Отсюда, с высокой башни, Ваймс видел костры окопавшейся армии на равнине. Борогравцы не отступали, а союзники (если можно так назвать эту вздорную компанию) не смели двинуться на равнину и далее, в сердце страны, оставив вражескую армию у себя за спиной. У них не хватало людей, чтобы одновременно удерживать крепость и окружить противника.
Через две-три недели пойдет снег. Горные проходы будут перекрыты, в долину не проскользнет и мышь. Каждый день тысячам людей и лошадей нужна еда. Разумеется, солдаты могут съесть лошадей, тем самым убив двух зайцев. А потом начнется старый добрый круговорот конечностей в природе. По словам одного дружелюбного злобенца, здесь это было традицией, если война затягивалась на зиму. Поскольку злобенца звали капитан «Прыгпрыг» Шплатцер, Ваймс ему поверил.
А потом пойдут дожди. Когда снег растает, проклятая река превратится в бурный поток. Но до тех пор союзники окончательно переругаются и разойдутся по домам. Борогравцам всего только и нужно, что оставаться на месте.
Ваймс вполголоса выругался. Князь Генрих унаследовал трон в стране, которая производит на экспорт разве что раскрашенные вручную деревянные башмаки. При этом он поклялся, что через десять лет его столица Ригор станет «горным Анк-Морпорком». Почему-то князь решил, что Анк-Морпорк будет этому рад.
Князь сказал, что намерен научиться жить по-анк-морпоркски. Знакомые невинные амбиции, которые способны привести честолюбивого правителя… ну да, к осознанию анк-морпоркского образа жизни. В местных краях Генрих славился своей хитростью, но Анк-Морпорк отказался от хитрости тысячу лет назад, спешно миновал этап «пронырливости», оставил позади «коварство» и наконец замкнул круг, прибыв на станцию «Прямота».
Ваймс просмотрел бумаги на столе и поднял голову, услышав резкий, пронзительный крик. Канюк, описав длинную дугу, скользнул в открытое окно и приземлился на самодельный насест в дальнем конце комнаты. Ваймс поспешно подошел. Маленькая фигурка, сидевшая на спине птицы, сняла защитные очки.
— Как дела, Сварли? — спросил Ваймс.
— Они начинают подозревать, мистер Ваймс. Сержант Ангва говорит, что теперь, когда они так близко, следить рискованно.
— Тогда вели ей возвращаться.
— Ладно, сэр. Но им по-прежнему нужен кофе.
— Черт! Они его нигде не нашли?
— Нет, сэр, и у вампира начинаются проблемы.
— Если они уже сейчас что-то подозревают, будет еще хуже, если подкинуть им фляжку!
— Сержант Ангва говорит, что в данном случае им скорее всего будет все равно. Она не объяснила почему… — Лепрекон выжидающе взглянул на Ваймса. Канюк тоже. — Они проделали долгий путь, сэр. Неплохо для кучки девчонок. Ну… в основном девчонок.
Ваймс рассеянно потянулся погладить птицу.
— Не трожьте, сэр, она вам палец откусит! — крикнул Сварли.
В дверь постучали, и вошел Редж с миской сырого мяса.
— Я увидел Сварли в небе и поскорее пошел на кухню, сэр.
— Молодец, Редж. На кухне не спрашивают, зачем тебе нужно сырое мясо?
— Спрашивают, сэр. Я сказал, что вы его едите.
Ваймс помедлил, прежде чем ответить. В конце концов, Редж не желал зла.
— Вряд ли это повредит моей репутации, — наконец сказал он. — Кстати, как там дела в склепе?
— Я бы не назвал их настоящими зомби, сэр, — сказал Редж, отделяя кусок мяса и болтая им перед клювом Мораг. — Скорее ходячие мертвецы.
— Э?..
— Они ни о чем не думают, — продолжал зомби, беря очередной кусок сырой крольчатины. — Отказываются от возможностей, которые предоставляет жизнь после смерти, сэр. Они просто… бродячие воспоминания. Вот из-за таких, мистер Ваймс, у зомби плохая слава. Меня это бесит!
Мораг попыталась выхватить кусок окровавленного кроличьего меха у Реджа, который, на минуту забывшись, задумчиво им покачивал.
— Э… Редж, — сказал Ваймс.
— Неужели так трудно, сэр, двигаться в ногу со временем? Взять хоть меня, к примеру. Однажды я проснулся мертвым. Разве я…
— Редж! — предупредил Ваймс, заметив, что Мораг прицеливается.
— …на этом успокоился? Нет! И я не…
— Редж, осторожнее! Она только что отхватила тебе два пальца!
— Что? А.
Редж поднял изувеченную руку и уставился на нее.
— Ну надо же, — он посмотрел на пол, но надежда быстро улетучилась. — Черт возьми. Можно сделать так, чтобы ее стошнило?
