Королевич был не робкого десятка и, решив окончательно удостовериться, что это, всего-навсего, видение, показал в сторону миража свой фирменный «аглицкий кукиш».
Бородачи хоть и не рассеялись по ветру от этого, но и не полезли с претензиями, а это значило, что увиденное есть на самом деле не что иное, как полноценный мираж, ибо живой джентльмен завсегда оскорбится и станет вызывать на дуэль оскорбителя до тех пор, пока не получит стальной рукавицей по своей джентльменской роже.
«Жаль, что мираж, – огорчённо подумал Полисей, глядя как призрачные участники «миража» дразнят его, отхлёбывая прямо из призрачных кувшинов, в которых они сидели, призрачную же воду. – Можно было бы напасть на этих урок (Полисей, согласно теории Чезары Ламброзо, по уголовным физиономиям сразу определил в призраках пустыни отпетых разбойников), истребить их, захватить запасы воды и освободить изуродованных бесчеловечным отношением лошадей. Потом на следствии сказать, что якобы эти разбойники первыми полезли к нему, а он только немного превысил самозащиту».
«Эх, жаль!» – ещё раз мысленно взгрустнул королевич. Опустив руку с «кукишем», похлопал по загривку Искалибура, тоже с опаской глядевшего на мираж, и, развернув коня в сторону заката, продолжил свой путь.
* * *
– Вы видели это? – крикнул товарищам один из бородачей по прозвищу Бен-Ден, плескавшийся в кувшине, на шедшем первым в караване верблюде. – Я чуть со страху не умер!
– И я! И я! И я! – откликнулись его подельники из других кувшинов, и загомонили наперебой. – Я думал, у меня «крыша» поехала! Я тоже на тепловой удар сначала списал! А я, думал, кальян крепкий попался! Як це понимать, вин шо «глюк»? Я за мираж принял! Вах, вах, я нэ хачу юмират! Я вообще подумал, что это «фака морганы»! Я думал, «полисай» какой-нибудь участковый, загребёт нас сейчас! Да, я тоже сразу о призраке опера подумал! А я. А я. А я.
Проводившие в гробовом молчании королевича разбойники в тридцать девять глоток стали выговариваться, чтобы, как им советовали заморские инструкторы-психоаналитики по практическому терроризму, снять эмоциональное напряжение.
– Тихо! Тихо всем! – сороковой лужёной глоткой прогремел Бен-Ден. Остальные послушно заткнулись. – Я не о том, что вам показалось, говорю, а о том, что это дурной знак, и я даже скажу больше – знамение.
– То исть? Шо це такэ? – подал голос из середины каравана бородач с намазанным на лице гуталином и длинным чубом, торчавшим из-под бедулибской банданы. – Воно можа москали нас пидмануть хотят.
– Нет, Тарантас-бача, это не обман, это знамение смерти, – громко, чтобы слышали и остальные, произнёс Бен.
Разбойники в недоумении стали переглядываться – никто не слышал про это знамение.
– Неужели вы не слышали про призрак Чёрного Рыцаря, который бродит со своей чёрной лошадью по пустыне ещё со времён бубновых походов против пиковых, – навёл страху на весь караван бородач Бен.
– Он не чёрный, просто сильно загорелый для белокожих рыцарей, – возразил другой голос из каравана. – Может, всё-таки массовая галлюцинация?
– Так же думали те, кто не придал значения увиденному ими призраку Чёрного Рыцаря! – произнёс Бен.
– Вах! Вах! И чито с ими стала, гамарджу? – дрогнувшим голосом поинтересовался третий товарищ из середины каравана, с большим, я бы даже сказал грузным носом.
– А то! Тех, кто увидит этот образ неупокоенной души, ждёт конкретная «засада»!
– У яком понятии?
– В прямом и переносном!
– Коли так, может, тогда отложим сегодняшнее мероприятие, Бен? – крикнул кто-то уже из конца каравана. – Ну его, этот Апчхи-сарай, не поедем сегодня в гареме теракты устраивать.
– А Кацо прэдлагаит сдаца! – высказался носатый, почуяв, что медленно но верно начинало пахнуть жареным.
– Ни-ни! Ни в коем рази! – возразил «гуталиновый» Тарантас-бача, сдаваться кому-либо: апчхалям, чучхелям и уж тем более москалям, он не собирался.
– Правильно! Надо отменить теракты! – возмутился бандитский отряд, согласный с тем, который в конце каравана. – Али бабы султановы нам дороже жизни? Али «бабло», что нам заморские инструктора надавали, дороже наших жизней? Али эдак! Али так! Зак-али-бали эти инструктора уже!
– О кей! О кей! – поднял бородатый Бен-Ден руку с зажжённым факелом, как это делали заморские инструктора, чтобы привлечь к себе внимание (огонь всегда успокаивающе действовал на отважных пустынных бедулибов и закрашенных под них чубато-носатых наёмников). – Мы с вами свободный народ! И мы сами решаем, кто нам враги и кому напакостить нашими терактами! Предлагаю сегодня не соваться в гарем, а назначить врагами наших инструкторов, ибо знак, который нам подал Чёрный Рыцарь, означает, что в Апчхи-сарае всех нас ждёт острый кол султана.
Разбойники, представившие себе эту зверскую экзекуцию, содрогнулись и все как один, проголосовали за предложение Бена.
– Вот и отлично! – пересчитал Бен-Ден «голоса». Воздержался только носатый, но его, как обычно, в расчёт не брали – Значит, единогласно! Поворачиваем!
Вот так благодаря Полисею был спасён недружелюбный ему Апчхи-сарай, а заморские воеводы-завоевателе-подстрекатили приобрели себе новых противников в лице недавних учеников с факультета «практического теракта».
* * *
Вечномолодой вечнопьяный город, город-страна, город-герой, город-сказка и город-мечта – так называли этот необыкновенный мегаполис (да, кстати, его ещё называли и город-мегаполис) все великие путешественники, всех времён и народов, которые когда-либо появлялись на земле. Почему? Потому что все дороги вели в этот город и кто-бы куда ни шёл, никто не мог пройти мимо него, даже если и направлялся совсем в другую сторону, как, например, наши герои. Даже в его названии – ДРИМ-ДАУН – угадывалась мечта любого идио. человека побывать в этом легендарном городе и. умереть не встать.
– Город-дурдом! – оглядев суетливый мегаполис, одарил его новым эпитетом Сероволк, хотя, где-то очень глубоко в душе, любил людные места. – Я начинаю верить, что его волчиха-оборотень с двумя щенками основала. Бабам такие серьёзные вещи поручать не стоит.
– Ты говори, да не заговаривайся, Яша, – охладил цыгана Василевс. – Здесь по вопросам гендерной политики и равенству полов инквизиция работает, смотри, за такие речи тебя мигом в еретики окрестят и на дыбу.
– Да это я с непривычки, – стал оправдываться Яков, поглядывая по сторонам. – Давно такого не видел. Да вы и сами посмотрите, какой хаос творится.
А посмотреть было на что. Самый разношёрстный народ, всех мастей и оттенков, ворчащим потоком: кто на телегах, кто с тачкой в руках, кто с чемоданом, кто с узлами, втекали и вытекали в городские ворота, по бокам которых с биноклями на шее важно прогуливались откормленные солидные гусаки.
Легенды гласили, что давным-давно гуси-стражники однажды уже спасали город от нападения залётных гастролёров, своевременно оповестив «кого надо», и каким бы это бредом нам с вами не казалось, отцы города решили навечно закрепить за гусями эту ответственную миссию. Правда, злые журналистские языки поговаривают, что таким образом, местные «отцы» пытались бороться с коррупцией в рядах таможенного ордена «Преподобного Отката» и Святопустого ордена дорожной Инспексии, но я склоняюсь к мысли, что попросту жалели денег на нормальную стражу.
