В снах я вижу прошлое (оно почему-то рисуется мне в светлых, пастельных тонах) и настоящее (темное и страшное). И почему-то не вижу будущего. Наверное, его просто нет. Оно не существует.
Сегодня мне ничего не привиделось, просто мрак, чернота, в которую я провалился, как в бездонный омут. Вынырнул оттуда уже посвежевшим. Вот что значит – дрыхнул без задних ног.
Разбудили меня без особых церемоний. Сначала лязгнул замок, потом вошли двое, по всем признакам тертые калачи, много повидавшие и еще больше умеющие. Такие в огне не горят и в воде не тонут.
– Гена, – протянул руку стриженный под ноль парень, обладатель сломанного боксерского носа, жесткого как наждак взгляда и широких плеч.
Я ощутил, как его кисть прессует мои пальцы. Силушка у Гены была не хуже, чем у былинного богатыря.
– Слава, – поздоровался второй гость. Он был чуточку пожиже напарника, но вполне мог сделать из меня фарш, если б захотел. – Будем знакомы.
Он тоже вознамерился сделать из моей ладони блин, сдавив ее медвежьей лапой.
– Саня, – назвался я. – Рад знакомству.
Гости присели, зажав меня с двух сторон. Они нависали надо мной, как две скалы. Я чувствовал себя утлым суденышком, норовившим проскочить между Сциллой и Харибдой.
– Слышь, Саня, ты извини, что так вышло. Ашот Амаякович мужик в целом правильный, порядок на станции блюдет. Документов при вас нет, кто вы и откуда взялись на самом деле, не разберешь. Может, казачки какие засланные от соседей. У них там свои законы, зоновские, а у нас тут типа демократия, – заговорил Гена. – Вот он и подстраховался.
– Да ничего, мужики, я не в обиде. Соображаю, что к чему, – кивнул я, не до конца понимая, чем вызван интерес к моей довольно скромной персоне.
Извиняться у нас обычно не принято, тем более, когда речь заходит об официальных властях, а майор, заславший нас в изолятор, как ни крути, глава администрации, то есть первый человек на станции. Во всяком случае, так принято считать. Если насчет меня и Лило с Центральной пришли какие-то цэ-у, никто бы не стал стелиться перед нами ковриком. Выпнули бы в туннель, помахали на прощанье ручкой, и все дела. А тут с утра пораньше явилась целая делегация, и, хоть имена у парней вполне себе заурядные, чувствую я, что гости у меня не из последних. Уж больно независимо держатся, могут и права покачать, и по морде съездить с одинаковым усердием. Из таких обычно и формируют поисковые караваны. Предположение подтвердилось почти сразу.
– Тебе наверху бывать приходилось? – не стал ходить вокруг да около Слава.
– Скрывать не стану, приходилось, и не раз, – подтвердил я.
– То есть мы в тебе не ошиблись, и ты из поисковиков.
– А что, это у меня на лбу написано? – попытался отшутиться я, но Слава принял меня всерьез.
Он кивнул:
– Написано. Сам понимаешь, рыбак рыбака… У тебя часики-то какие? – Слава рассмотрел циферблат моего хронометра и понимающе хмыкнул: – То-то и оно. Правильные у тебя часики, наши. А ты еще спрашиваешь. У самого такие. – Он с гордостью продемонстрировал свои. – О том, что ты один из нас, мы узнали, когда из каравана вернулись. Сразу не навестили, уж извини – раны зализывали, зато сегодня с утречка и нагрянули.
– И чем же я обязан вашему визиту? – удивился я. – Будь я хоть трижды поисковиком, корпоративного братства у нас, насколько мне известно, не существует. Все мы сами по себе, в отдельных котлах варимся, одну ложку по кругу не пускаем. Дружим в пределах каравана, брататься на другие станции не ходим.
– Все верно, Саня, но у нас тут серьезная заварушка случилась, – горестно вздохнул Слава. Набрав воздуха побольше, он продолжил: – В общем, были мы вчера наверху, и пощипали нас там изрядно. Давненько, я тебе скажу, такого с нами не случалось, а я в поисковых партиях не первый год. Чудом на базу ушли.
– А что случилось? – вяло поинтересовался я.
Чужие проблемы пока меня не касались, хватало и своих, причем с избытком.
Слава хоть и понял, что если я не зеваю, то скорее из вежливости, тем не менее продолжил рассказ:
– Представляешь, угораздило нас аккурат на гнездо гарпий нарваться. Те нас тут же срисовали, и началось… Сам понимаешь, они такой трамтарарам подняли, что твари со всего города, наверное, приперлись. Атас был полный. Еле-еле вырвались, но с жуткими потерями, почти половина ребят полегла. Теперь у нас недоштат такой, что чисто конкретный ахтунг. С новобранцами всегда было туго, ссыт народ в наши ряды записываться. Так что появление на станции опытного поисковика это прям как выигрыш в лотерее, манна небесная.
– Невелико счастье, – ухмыльнулся я.
Слава хлопнул меня по плечу, да так, что едва не устроил мне закрытый перелом:
– Не скажи, Саня, не скажи. Вовремя ты у нас появился, будто нарочно подгадал. Мы с ребятами замучились дырки в расписании латать, а тут такой подарочек. – Он хохотнул. – Не знаю, каким лешим тебя сюда занесло, и знать не хочу. Я с деловым предложением обращаюсь: иди в наш караван. Пайку положим царскую, девок будешь трахать самых лучших, на время карантина никаких тебе работ все две недели. Будешь как сыр в масле кататься. Ну, как тебе предложение? – Он выразительно посмотрел на меня, будто заранее знал мой ответ.
Я замялся:
– Ребята, предложение, конечно, ваше заманчивое, но не все так просто. Меня ж вроде по поручению направили. Я должен на Центральную девушку, что со мной сейчас заперта, доставить. Иначе проблем будет столько, что мало не покажется. А вот на обратном пути, так и быть, покумекаю. Меня на Двадцатке ничего вроде не держит да и не держало никогда.
– Подожди, так ты с Двадцатки, что ли? – вдруг насупился Гена.
– Ну да, – кивнул я. – А вам что, не говорили?
Гена отрицательно мотнул головой:
– Ни словечка. Знаешь, Саня, это в корне меняет дело. У нас к парням с Двадцатки старые счеты. Они нас не так давно в хороший оборот взяли, когда мы по ошибке на их территорию попастись приехали. Перестрелка была, как в гангстерском боевике. Я сам едва пулю не словил, спасибо корешу, – он взглянул на напарника, – вытащил из заварушки. Ясен перец, такое не забывается никогда и еще дольше. Я вашим глотки грызть готов хотя бы за то, что они Петруху Мосольцева тогда завалили. Может, ты, Саня, из тех парней, что тогда по нам из «калашей» садил?
– Все возможно, Гена, – не стал отпираться я. – Расклад рядовой: вы занимались браконьерством, мы вас осадили. Нормальная штатная ситуация.
– Штатная?! – вспыхнул собеседник. – Ваши палить начали без всякого предупреждения. Сразу огонь на поражение открыли. Меня после этого такая злость взяла, веришь: хотел к вам пробраться и всю Двадцатку гранатами закидать.
– Ты псих, Гена? – тихо спросил я.
– Что?! – Глаза поисковика налились бешенством. – Встань, падла!
– Я тебе не падла, – спокойно сказал я, но на всякий случай поднялся. – Выбирай выражения.
