– Хорошо, Кирилл Романович, с засланцем мы чуток разобрались, хотя по большому счету все представляется, как «Бой в Крыму, Крым в дыму, и ничего не видно». Можно я вас слегка вопросами помучаю, раз уж вы так удачно нарисовались?
– Нет проблем, Игорь. – Кирилл Романович аж приосанился, вытянул лебединую шею и приготовился слушать.
– Вопрос номер один. Я тут уже целый год, на одном месте не топчусь. Кое-чего добился. Неужели там, в будущем, ничего не изменилось?
– Пресловутый эффект бабочки, да?
– Типа того.
– Вынужден вас разочаровать. Чтобы в будущем произошли существенные флуктуации, надо очень постараться, иначе все влияние быстро компенсируется. Любая система стремится прийти в равновесие. Даже рота дворцовой стражи не спасла младенца императора Иоанна от свержения. Елизавета все же оказалась на троне.
– Хм. – Я расстроился. – Выходит, все труды пропали впустую?
– Для этой миссии – да. Еще вас, наверное, интересует, как проявил себя литератор Гусаров на ниве российской словесности?
Я улыбнулся:
– Этот вопрос шел под номером два.
Кирилл Романович развел руками:
– К большому огорчению, в школе ваши труды не изучают, в пантеон классиков господину Гусарову попасть не удалось.
– Оно и к лучшему. – Надеюсь, что разочарование мне удалось хорошо замаскировать. – Знаю я, как в школе изучают классиков. Десять лет штаны за партой протирал. Только интерес к классической литературе пропадает.
– Еще что-то? Торопитесь, мой друг, время истекает, – предупредил гость.
– Что ждет Россию в ближайшей перспективе? Хотя бы общими словами…
– Россию ждет война. Нет, не новая, – поспешил успокоить меня Кирилл Романович. – Все та же, Русско-турецкая.
– Расскажите подробней, – попросил я.
– На подробное изложение времени у меня не хватит. Если только конспективно… Запоминайте, Игорь: в начале следующего года Миних вновь откроет кампанию. Ласси нанесет удар по Крыму, Миних поведет армию на Очаков. Не буду говорить трудностях похода, скажу главное: победа будет за русскими, но эпидемии сведут почти все завоевания на нет. Армия начнет оставлять захваченные крепости и города. Болезни выкосят солдат больше, чем пули врага. Только не считайте фельдмаршала Миниха тупым идиотом, который не знал, что его может ждать. Он делал все, что в его силах, советовался с лучшими врачами этого времени, выполнял их рекомендации. Обстоятельства оказались сильней. Потом из войны выйдут австрийцы. Оставшись без союзника, Россия вынужденно согласится на невыгодный мир. Практически все завоевания будут потеряны.
– Я могу что-то изменить в этом раскладе?
– Вряд ли, – со скепсисом сказал гость. – Хотя никто не воспрещает вам постараться. В состав армии Миниха войдет сводный гвардейский батальон. Кто знает, может, вам выпадет жребий в нем служить? Все, Игорь, время истекает. Мы должны проститься.
– И ничего не посоветуете напоследок?
– Боюсь, что мои советы вряд ли вам помогут, – горько изрек пришелец. – Как и в прошлый раз, я пожелаю вам удачи. Поверьте, мои слова идут из самого сердца. Я успел привязаться к вам, господин фон Гофен. Прощайте.
И Кирилл Романович исчез.
Глава 14
После ухода Кирилла Романовича я крепко задумался. Вот уж действительно «закавыка». Появление засланца смешало мне все карты. Вычислить меня ему будет на первых порах проблематично, но стоит мне предпринять какой-то нетипичный ход, и все… буду как на ладони. Приходи и бери тепленьким.
Нет, смерти я не боюсь, причем давно. Людей пугает неизвестность, а для меня в смерти ничего неизвестного нет. Плавали, знаем. Другое беспокоит: раз уж доверили такое важное дело, надо довести его до победного конца. Да и самому интересно, в какую сторону двинется Россия, если на престоле останется император Иоанн.
Что самое смешное, его ведь пока даже в проекте не существует. Есть жених – принц Антон Ульрих Брауншвейгский, есть красавица-невеста Анна Леопольдовна, но до местного ЗАГСа эта парочка еще не добралась. И вопрос: доберется ли? Я тут всякого понаслушался.
Говорят, что принцесса жениха органически не переваривает, крутит шашни с польско-саксонским посланником графом Линаром, а на бедолагу Антона даже не смотрит. Видел я того Линара: действительно, представительный мужчина, роскошно одетый, атлетически сложенный, да и просто красивый, из тех, кого только в бразильские мыльные оперы на роли роковых красавцев Донов Педро приглашать. Низкорослый, щупленький заика принц Антон по сравнению с ним замухрышка, хоть и кровь у него голубей некуда. Это в смысле аристократической породы, а не ориентации.
И хотя Линара с треском прогнали из России, не удивлюсь, если его светлый образ прочно угнездился в душе принцессы Анны. Впрочем, как-то эта оказия рассосалась, я уж лучше о насущном поразмыслю.
Нет, я, конечно, люблю головоломки: кубик Рубика, кроссворды, сканворды, шарады всякие, но игра «Сыщик, найди вора» не для меня. И без того проблем накопилось столько, что впору пойти к Неве и утопиться. Взять, к примеру, безденежье. Как все замечательно начиналось: туда ехали с полными кошельками, а обратно вернулись практически без штанов. Но не все так плохо. Деньги на первое время раздобыть можно, да и жалованье уже не за горами. Как-нибудь проживем.
Я выбил пыль из мундира, переоделся и отправился в редакцию, рассчитывая выручить гонорары за последние выпуски моего романа. Сумма скопилась хоть и небольшая, но для поддержания жизненного тонуса хватит.
За время нашего отсутствия Питер не изменился, не считая земельных работ в самых неожиданных местах: где-то прорыли кучу канав, где-то засыпали старые ямы. Невольно вспомнилась прошлая жизнь. У меня в бывшем дворе постоянно велись археологические раскопки. Только положат свежий асфальт, еще черный, пахучий, глядь – работяги, в которых без труда угадываются гастарбайтеры из солнечного Таджикистана или не менее солнечной Молдавии, уже курочат его отбойными молотками. И так из года в год. Чего тогда удивляться, что у нас в ЖКХ деньги исчезают как в бездонной бочке? Скупой платит дважды, а порядочный – до конца жизни.
Но шагал я с чувством глубокого удовлетворения. Питер мне всегда нравился. Что-то есть в этом городе. Богатая, сытая Москва, хиреющий Новгород, не реализовавшая своего шанса Вологда и лощено-европейский и в то же время такой родной Санкт-Петербург. Жаль, что бывал в нем раньше только наездом.
Редактор встретил меня как Пастернак Нобелевскую премию: приятно, конечно, но, Боже мой, сколько головной боли в ближайшем будущем!
– Рад вашему визиту, барон. Как провели время?
Улыбка его растянулась, будто резиновая. Естественно, я все же приносил доход, не астрономический, но стабильный.
– Благодарю вас, неплохо. Прибалтийские курорты пошли мне на пользу.
