Неожиданно я уловил в его голосе фальшивые нотки. Он чего-то недоговаривал, но я не стал давить на него. Каждому есть что скрывать.
Жрец продолжил:
– Но тут пришли дикие. Тогда еще без Симбирцева. Просто отморозки, которым было плевать на все. Сначала они хотели убить меня, но я показал им созданную аномалию и купил себе жизнь. Дикие отнюдь не дураки, они сообразили, какая может быть польза от моего изобретения. За ними всегда шла охота, а пространственный пузырь делал их логово невидимым и безопасным. Поэтому они смирились с моим существованием и даже приняли в клан, ведь, чтобы входить и выходить отсюда, нужны инъекция особого препарата. Я создал эту аномалию, отдал ей частицу себя и… оживил.
Все ясно, я печально вздохнул. Еще одна жертва АТРИ, чей мозг в итоге не выдержал перегрузки. Печально, но обстоятельствам надо смотреть в лицо.
Но тут Жрец не выдержал, скинул маску невозмутимости и почти прокричал:
– Да, молодой человек! Она живая и реагирует только на то, что связано со мной. И не смотри на меня так!
Я смущенно опустил глаза.
– Разве ты не убедился в том, что не можешь уйти отсюда? – Его зрачки расширись, превратившись в два медных пятака.
– Убедился, – кивнул я. – Выйти не смог, но ведь каким-то образом попал.
– Элементарно, Андрей. – Жрец успокоился. – Тебе сделали инъекцию моего препарата. Совсем маленькую дозу. Ее хватает ненадолго.
Точно, я вспомнил пресловутую «пуговку» на руке. Вот, значит, что это такое – пропуск в аномалию.
– Мне была нужна страховка, и я ее получил. Даже Симбирцеву приходится со мной считаться. Еще бы! Для препарата необходима моя кровь. Время от времени он выдыхается, нужно делать новую инъекцию. Симбирцев пытался синтезировать ее, но у него пока ничего не получилось.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – задал я главный вопрос.
Жрец помедлил.
– Мне нужен надежный партнер, – наконец ответил он. – Стать им в твоих интересах, парень.
– Извини, но я тебя не понимаю. О каком партнерстве речь?
– Самом обычном. Помнишь, я расказывал тебе о батарейках?
Я кивнул.
– Так вот, Андрей…
– Зови меня Арчи, – прервал его я.
– Как скажешь, – согласился Жрец. – Если мы раздобудем такую батарейку, то заработаем на этом просто астрономическую сумму. Даже страшно представить, на сколько килобаксов она потянет. Возможно, речь пойдет о миллионах. – Он повысил голос: – Короче, это будут бешеные бабки! Такие тебе даже не снились.
– И что я буду с ними делать? – тихо спросил я. – Здесь… Набью подушку, которой у меня нет?
В землянку вошел Туз. Судя по всему, он подслушивал наш разговор.
– Купишь себе свободу, егерь.
Я обернулся к нему:
– В каком смысле?
– В прямом. Принесешь батарейку, и я тебя отпущу. По-моему, это равноценный обмен. – Он криво усмехнулся.
– А ты не обманешь?
Туз побагровел.
– Не меряй меня по своей мерке, егерь. Я обещаний не нарушаю. Принесешь хабар, отпущу тебя на все четыре стороны.
– А Симбирцев? Он меня отпустит?
– Симбирцев… Ему ведь необязательно знать о нашем уговоре, – ухмыльнулся Туз. – У нас распределение обязанностей. Он занимается наукой, а контроль за рациональным использованием «мяса» лежит на мне. Так что не сомневайся, парень: этот вопрос я как-нибудь улажу.
Последние несколько фраз говорили о многом. Что-то прогнило в Датском королевстве. Второй лидер диких – Туз – постепенно тянул одеяло на себя. Интересно, подозревает ли Симбирцев о делах, творящихся за его спиной? Или каждый ведет свою игру? Из пауков, оказавшихся в одной банке, выживет только один. Сейчас я бы поставил на Туза. Грубый и наглый в жизни имеет больше шансов, что бы ни говорили. Интеллект часто пасует перед грубой силой.
Интуитивно я понимал, что дело, на которое меня подписывали, пахло даже не керосином. Тем не менее это был шанс, не следовало его упускать. Но, хоть мы и не на базаре, стоило поторговаться. Заодно убью и второго «зайца» – определю длину цепочки, на которую меня посадят.
– Не пойдет, – заявил я.
Дикие опешили. Туз не выдержал первым:
– Что значит «не пойдет»?
– То и значит, – произнес я с независимым видом. – Я не согласен с условиями.
– Ты вконец оборзел, щенок, – разъярился Туз.
Он испытывал огромное желание съездить мне по морде, но что-то его удерживало.
– Спокойно, – вмешался Жрец. – Быть может, мы неправильно друг друга поняли. Давай разберемся.
– Нечего разбираться, – рубанул Туз. – Вертел я эти разборки сам понимаешь на чем. Сопляк зарвался, но я знаю, как поставить его на место.
– Хорош кипятиться, – примирительно сказал Жрец. – Он повернулся ко мне: – Чем тебе не понравилось это предложение, Арчи?
– Практически всем. Будет несправедливо, если свободу получу только я. Отпусти и других пленников, Туз. За всех не прошу, но дай свободу хотя бы тем, кого ты захватил в последний раз.
– Вот оно что, – враз успокоился главарь диких. – Ты у нас, выходит, правильный, как пионер. Не только о себе печешься. Похвально, похвально.
Он задумчиво потер подбородок.
– А знаешь, я ведь не против. Забирай их, егерь.
Я не сумел сдержать довольной улыбки, однако дальнейшие слова Туза разом испортили мне настроение.
– Так и быть: я отпущу рабов, но за это ты принесешь мне две, а еще лучше три батарейки, – сказал он и, не дожидаясь моего ответа, вышел.
Жрец покачал головой:
– Не надо больше так делать, Арчи. Ты был на волосок от смерти.
– Зачем Тузу батарейки? – проигнорировав нотацию, спросил я.
– Продаст и огребет кучу бабок, – пояснил дикий. – Туз давно мечтает приподняться. Ему надоело ходить в мальчиках для битья. Купит оружие и власть, станет тягаться на равных с Симбирцевым. Может, вообще сотрет его с лица земли. У Туза наполеоновские замашки.
– Что мешает ему сделать это сейчас?
– Мы все зависим от Симбирцева. В его руках наши жизни. Все очень сложно, Арчи. Под действием ка-излучения я стал мутантом. Мое нынешнее состояние не стабилизировалось. Медленно, но верно мой организм меняется. Если бы не Симбирцев, я мог бы сделаться упырем… зомби… кем-то еще. Я работаю на Аркадия Ивановича, а он не позволяет мне превратиться в отродье.
– А Туз?
– Ему повезло больше. Он перестал меняться. Вот только Симбирцев еще об этом не знает. А самое главное – Туз не собирается возвращаться на Большую землю. Ему плевать на планы Аркадия Ивановича. Туз мечтает о власти и предпочитает быть первым в Галлии, а не вторым в Риме.
