За день лодка преодолела только треть пути до северных ворот пролива. С наступлением сумерек подвсплыли, прогрели котел и пошли живее. В Черном море Макаров велел двигать полным, от судов не прятаться и уходить под воду только в случае прямой атаки. Однако уже в десяти милях от Босфора горизонт опустел — ни дымка, ни паруса. Ныне идти в Россию через турецкие воды и нейтралы не рискнут, остальные прижмутся к берегам.
Экипаж «Акулы» в Севастополе встретили как выходцев с того света. Благо что не обстреляли, хоть лодка шла на поверхности и с поднятым Андреевским флагом.
Адмирал примчался в порт при известии, что пропащие стали у бочки. На пирсе обнял заросшего щетиной Макарова, наплевав на строевые правила «подход-отход-фиксация».
Капитан-лейтенант вместо рапорта прохрипел пересохшим горлом:
— Остальные?
— Все вернулись, дорогой вы наш. «Терпуга» вот только…
— Затонула?
— Нет. Идемте, Степан Осипович. Верите ли, на завтра по вам панихиду заказали.
Капитан «Константина» Логинов торопливо пересказал новости, пока Макаров пил воду, брился и снова глотал самую дефицитную в морском походе жидкость.
Сутки «Тунец» украшал минами северо-западный берег, трижды подходя к плавбазе на пополнение гостинцами. Затем двинулись к Дунаю, нагнали медленно плетущийся однобашенный монитор «Фетх-уль-Ислам», который, надо полагать, тащился к устью из какого-то черноморского порта. «Тунец» без труда подкрался к нему справа-сзади и воткнул торпеду. Каким-то невероятным чудом турок удержался на плаву. Вероятно, из-за какого-то изъяна удар пришелся слишком высоко. Логинов убедился, что при таком крене не может стрелять ни единый корабль в мире, подошел ближе и распахал его небронированную палубу из шестидюймовки. Триста тридцать пять тонн водоизмещения не бог весть что по сравнению с «Мессудие». Но, глядишь, нашим солдатам чуть легче придется на Дунае. Потом на глаза попался вооруженный пароход, осмелившийся выстрелить издали. Больше он не стрелял и не попадался. Лейтенант спустил в воду катера, опробуя этот вид оружия. При отсутствии большого количества малокалиберной артиллерии попасть в катер сложно. Единственно, наполнение машины паром из котлов «Константина» и спуск на воду заняли около четверти часа. Турок мог обратиться в бегство, но не стал.
Следующий экипаж оказался благоразумнее. Увидев катера и султан взрыва предупредительного снаряда, турки застопорили машину и дружно погребли к берегу, не удосужившись открыть кингстоны. Призовая команда смогла дать судну ход, после чего Логинов счел за лучшее не искушать судьбу. Жаль только, что пароход разгрузился на Дунае и в русские объятия попал порожним.
Ланге жестоко повредил и заклинил вертикальный руль во время прыжка через цепь. Даже при движении на одной левой машине «Катран» уваливался влево. Включая винты враздрай, лейтенант кое-как довел корабль до точки встречи с «Кальмаром». Они ждали «Акулу» сутки, потом минзаг сделал вход в пролив опасным и взял «Катрана» на трос.
Ход двух лодок под водой на буксире — вещь практически невозможная. Тем не менее, они ползли под перископом с черепашьей скоростью, так как у торпедной лодки вращался только левый винт. Согласуя действия колоколом, ныряли на сорок-пятьдесят футов, когда опасались удара в надводный корабль. Вдобавок миль за сто от Севастополя на «Кальмаре» опустели баки — при буксировке расход растет стремительно. У «Катрана», наоборот, мазута вдосталь, но нет шланга. Нашли шину и зарядили аккумуляторы буксира от динамо второй лодки, и так пять раз. Поэтому жалкие сто миль побороли за трое суток, словно парусник, лавирующий против ветра.
«Терпуга» села на мель неподалеку от Ялты с открытым рубочным люком и тухлым запахом изнутри. Туда спустился матрос, не вышел. Второго обвязали тросом, спустили, вытащили без сознания.
— Там ядовитый газ, — Макаров сбрил последние следы щетинного безобразия и вновь хлебнул воды. — Что с экипажем?
— Не известно, ваше благородие. Вас не было, дали каблограмму в Питер. Лодку сняли с мели и завели в Балаклаву.
Капитан-лейтенант осмотрел себя в зеркало. Лицо серое, несвежее. Ладно, здоровый румянец нагуляем потом.
— «Пиранья» в ремонте?
— Так точно.
— Командира, одного вахтенного офицера, боцмана, двух кондукторов и двух матросов с нее снять, отправить на «Терпугу». Нагнетатель на продувку в Балаклаве найдем? Кроме гнили, может водород рвануть. Я к адмиралу, потом поедем разбираться. Да, лейтенант, баньку прикажите. Неделю только соленой водой подмывался.
Лодка понуро покачивалась у бочки. Люк закрыт, на мостике караульный. Два передних торпедных аппарата пусты. Макаров распорядился оттащить ее к пирсу.
Из люка шибануло трупным смрадом. Даже через полчаса после закачивания воздуха под большим давлением из лодки продолжало нести. Стоявшие вокруг моряки потянули с головы пилотки, фуражки и бескозырки: о судьбе экипажа можно не спрашивать.
Когда разбухшие тела мичмана и его команды оказались на берегу, Макаров распорядился поощрить матросов, сделавших страшную работу, премией по пять рублей и по две чарки водки каждому. Лодку на сутки оставить на продувке, затем выяснять причину несчастья.
Глава третья
До Севастополя докатывались отзвуки беспримерного избиения в Золотом Роге. Безвозвратно погибли крупнейшие «Мессудие» и «Махмудие». Про «Иджалие» промолчали. Это — жертвы «Акулы».
Два небольших казематных корвета по две тысячи четыреста тонн «Авни-Аллах» и «Муини-Заффер» погибли от торпед «Катрана». Чуть более крупный броненосец «Фехти-Буленд» с корветским парусным вооружением лег на борт, обмакнув стеньги в воду. Его обязательно поднимут. Скорее всего — для разделки на металл.
В ночной суматохе снаряд утопил мелкое цивильное судно, стоявшее на якоре неподалеку от места, где померещился перископ.
Итого шесть крупных и средних броненосных корабля утрачены навсегда или, по меньшей мере, выведены из строя до конца войны. Ущерб в денежном выражении — больше 20 миллионов рублей. Человеческие потери сравнительно невелики. Османы сообщили о 263 погибших и сколько-то раненых.
На этом драма Золотого Рога не окончилась. При попытке входа в бухту подорвался на мине и погиб британский партикулярный пароход. Один из портовых буксиров, снаряженных тралить выход, взорвался и затонул вместе с экипажем. Сообщали о двух уничтоженных турецких торговых кораблях на северо-восточном побережье, это могла быть работа «Терпуги». Наконец, на минных заграждениях «Тунца» закончила свои дни небронированная канонерская лодка и, в лучших традициях, тральщик при разминировании.
Турки впали в ступор, антимусульманская общественность Европы ликовала. Англичане и в некой степени австрийцы разразились протестами по поводу «нецивилизованных средств ведения войны, выразившихся в минировании международных судоходных путей». Российское Министерство иностранных дел тихонько взблеяло об опасности захода в воды государств, где ведутся боевые действия.
