Тут любой пан сразу зачешется и за данным командором охоту устроит, как за вожделенной добычей. И бояться ничего не будет — орден сейчас полностью обессилен…
— Шибко идут, — негромко произнес Велемир, внимательно вглядываясь в туманную дымку, — их много.
— С десяток, может, на пару больше, — отозвался Арни совершенно спокойным голосом. И обернулся к Никитину: — У них еще свежие кони, потому скоро нас догонят, быстрее, чем вечер наступит. Уйти никак не успеем до ночи. Что нам теперь делать, брат-командор?
Оба воина вопросительно посмотрели на командора ордена, блюдя субординацию, но желая узнать его мнение.
Андрей быстро прокручивал в голове различные варианты боя, ему было уже ясно, что вскорости последует столкновение.
Если драка неизбежна, то лучше начинать ее на своих условиях и на выбранном месте. Значит, надо присмотреть это место для боя — и Никитин начал внимательно рассматривать пологий хребет, наполовину поросший деревьями и кустарниками. И нашел искомую позицию буквально в сотне метров от себя, чуть выше:
— Видите эти валуны? Между ними и деревьями с десяток саженей, и погоню надо направить туда, — а сам стал обдумывать план.
«Мы за теми камнями устроим им встречу — у нас арбалеты и лук, из которых мы всю погоню в упор перещелкаем. Вот только как сделать, чтоб они туда поскакали?»
Орденец с Велемиром молчали, внимательно оглядывая выбранную позицию. Андрей решил их не «грузить» дальше, а принять, как говорили раньше, «командование на себя».
— Мы втроем в засаду там сядем, — Арни на этих словах с нескрываемым уважением посмотрел на Никитина. — А эти двое пусть по склону выше скачут и ведут за собой в поводу наших коней. А в седла «куклы» посадим, вдали их за людей принять можно. Заводную лошадь надо убить и выше валунов оставить, будто ее загнали и бросили. Уверен, они немедленно пойдут за нами сразу, след в след, а мы их там за валунами встретим, спокойно перестреляем из засады. А на захваченных у врагов лошадях мы своих парней довольно быстро догоним. Да и хорошим оружием малость разживемся, в Белогорье на него сейчас большой спрос. И кровушки пану Сартскому попортим, чтоб нас боялся и с должным уважением относился…
Андрей привычно прикинул шансы, которые, на его взгляд, были достаточно велики, и начал быстро распоряжаться.
«Куклы» изготовили из свернутого войлока, попон и одежды, намертво прикрепив к седлам веревками. Велемир отвел за дальние валуны запасную лошадь, навьюченную доспехами, оружием и шлемом кастеляна, и там проткнул ее горло своим мечом. Бросив лошадь умирать, юноша быстро пошел обратно, к валунам.
Никитин только хмыкнул, глядя на столь безжалостную расправу. Лошадку ему было жалко — это люди режут друг друга без малейшего сожаления, а вот бессловесную скотину за что убивать-то? Но эту секундную жалость он тут же изгнал из души — не в его положении таким эмоциям предаваться, не о коне горевать нужно, а свою и четыре другие шкуры спасать надобно.
Затем, по его приказу, бывшие холопы запрыгнули в седла и, держа коней с «куклами» в поводу, пошли по пологому горному склону. А трое воинов, недавних беглецов, превратившись сейчас в охотников, сразу поспешили занять боевую позицию, прячась за валунами и деревьями, ведь преследовавшие их всадники были уже неподалеку…
Андрей посмотрел в сторону Чеслава и Досталека — силуэты пяти всадников были уже еле различимы в заходящем свете солнца. Он только тихо взмолился, ведь незатейливый их обман мог сработать.
Бедный заводной коняга уже не дергался, жаль его, конечно, но иначе было нельзя. А так живописная картина бегства отряда стала очень даже правдоподобной — загнанных лошадей всегда бросают.
Никитин был полностью спокоен, настроился на бой, целый арсенал из четырех заряженных арбалетов лежал у него под рукой. Но главная надежда была на пару клееных боевых луков, что держали умелые руки Арни и Велемира.
Орденец должен был ударить с фланга, когда погоня остановится перед преградой, а за соседним валуном скрывался Велемир, с задачей бить врагов в спину.
Сейчас для них уже каждый бой мог стать последним, слишком неравны силы — на их поиски Сартский мог бросить целую сотню воинов, а то и две. Так что дюжина врагов никакой роли просто не могла играть для него в таком раскладе. Но вот для них самих дело обстояло совсем иначе — каждый бой, одна случайная стычка могли стать для всех последними. Силы просто несравнимые…
В узкую расщелину между камнями, заросшую густым кустом, Никитин хорошо разглядел погоню — Арни был стопроцентно прав по поводу дюжины всадников.
Преследователи скакали быстро, до них оставалась едва какая-то сотня метров. Сквозь топот копыт неожиданно разнесся радостный крик, и Андрею стало ясно, что их хитрая уловка с «загнанным» конем и «пятью» удирающими в страхе беглецами полностью сработала, судя по яростным воплям лихих кавалеристов.
Они явно хорошо разглядели «наживку», и теперь их обуяла жажда догнать свои жертвы.
Андрей чуть развернулся и приложил приклад арбалета к плечу — стрелять предстояло не только в упор, но главным образом в спину проезжающим мимо него всадникам.
Первый верховой пронесся мимо и тут же осадил коня — тропинка была перегорожена наспех срубленным деревцом, которое откинуть в сторону дело десяти секунд. Вслед за ним проскочило еще двое — и до валунов донеслись жуткие польские ругательства.
Никитин на них не обратил никакого внимания, он уже работал, поймав в «прицел» арбалета врага. Палец плавно потянул крюк, спустив тетиву стального лука.
Промах с такой дистанции для него был просто невозможен — тяжелый болт пробил седока насквозь и швырнул того на землю.
Андрей молниеносно схватил второй арбалет, и через какую-то секунду еще один попавший в засаду противник был напрочь выбит смертоносным ударом болта из своего седла.
И понеслось — яростные крики и хриплые стоны умирающих людей заполонили пригорок, сжимаемый сверху валунами, а снизу деревьями. Двум другим преследователям также не повезло, хотя один соскочил с лошади и успел вырвать меч из ножен.
Никитин расстрелял их как на стрельбище, хладнокровно, истратив на каждого по одному болту.
Оглянулся по сторонам — Арни уже стоял на ногах, выпуская стрелу за стрелой в бешеном темпе, только тетива грозно щелкала.
И точно — к четырем убитым самим Андреем орденец еще добавил столько же и сейчас занялся пятым. Тот, шатаясь, бежал вниз, к спасительным для него деревьям. То ли умный — вовремя понял, что попал в засаду, из которой не вырваться, то ли трусливый, решивший, что спасти свою шкуру важнее, чем попытаться броситься с мечом на врага.
Но далеко уйти от места бойни ему не удалось. Рядом щелкнула тетива, и в спине беглеца появилась стрела, пробившая тело насквозь и швырнувшая несчастного в густой куст.
— Да бей же его, Велемир! Уйдет!
Андрей резко обернулся — так и есть, один из воинов успел развернуть коня и, отчаянно нахлестывая, понесся назад. Сын не оплошал — двух он застрелил влет, насквозь прошив жертвы. Теперь стрелял в беглеца, и неудачно. Вернее, неточно, ведь две стрелы попали в цель — одна торчала из конского крупа, а другая из бедра всадника.
