Отец Павел тут же устроил небольшое дознание и под благовидными предлогами проверили всех — ни у кого не обнаружили ничего подозрительного. Теперь можно было не опасаться «крыс» — их просто не осталось. А с единственным гадом, что попытался бы в походе повторить неудачную попытку, определилось само провидение по вечно живому и необходимому честным людям принципу — «Бог шельму метит».
— Ты не передумал? — Отец Павел заботливой наседкой кружил вокруг Андрея, обустраивающего лежанку на опушке. — Оборотень ведь! Ты силой молитвы, сын мой, решил его взять? Что-то тягостно мне… Вещует сердце…
— Вещует, говоришь? — Андрей бесцеремонно перебил священника. — Ну, если вещует, тады понятно! Силы молитвы, как ты знаешь, отче, — Андрей хмыкнул и почесал пятерней затылок, — мне не хватит и на оборотня-суслика! Ты, — он улегся поудобнее, — молись за меня! А я как-нибудь силой оружия! Меч-то, — Никитин похлопал по клинку, — вот он! Тем более я же сказал тебе, что я им нужен живым, поэтому он меня не тронет!
— Молодость в тебе говорит, бравируешь ты, как глупый новобранец перед первым боем! — Отец Павел покачал головой. — Но на все воля Господа! Возможно, ты прав, и стоит попробовать! Но, — он резко рубанул ладонью, — не один! Даже не возражай! Я одного тебя не отпущу и останусь с тобой! До лагеря далеко, и если что, мы можем не поспеть!
— Ну! — Андрей аж подпрыгнул. — Отче, тебя же на холодной земле радикулит разобьет потом! И… Если что… — Он сморщился. — Вы вообще мне не понадобитесь! Если оборотень усыпит, то задерет обоих! А если я с ним сам справлюсь, тогда тем более зачем ты здесь? Нет! Я в няньках не нуждаюсь!
— Да при чем здесь ты! — Священник недоуменно пожал плечами. — Я не о тебе забочусь! Командоров… Хм, мы еще сколько угодно найдем! А вот меч священный и цепь гроссмейстерскую…
— А… — Андрей распахнул было в изумлении рот, а затем прищурился: — Иронизируем, значит! Командоров у них очередь стоит… Ну-ну! А за бранзулетки золотом плачено… Ну-ну!
— Раз ты шутишь, значит, полностью уверен! — Священник возложил на него руки, благословляя. — Храни тебя Господь! Арни с тобой останется, береги его…
Андрей, кряхтя и ворочаясь, устроился поудобнее, опершись спиной на сосну. Рядом сидел Арни, поглаживая заряженный арбалет. Беспокойства на его невозмутимом, как всегда, лице не наблюдалось, хотя Андрей пару раз уловил еле заметное подрагивание рук.
Орденец зыркал по сторонам, пребывая в настороженности. Еще бы — быть загрызенным он не желал категорически. Андрей держал под ладонью правой руки рукоять меча, а левой гладил холодный орденский крест на цепи, что постоянно теперь носил на своей груди.
Сна не было ни в одном глазу, хотя, по расчетам Андрея, он так просидел уже часа два, не меньше. Трижды приходил отец Павел с воинами — он все никак не мог угомониться, беспокоясь за командора, но вынужденный выполнять его категорический приказ — охота на живца старику не нравилась, но он был не в силах ее отменить.
— Хр-р-р! Ха-р…
Андрей скосил глазом в сторону звука и не удивился, хотя увиденное того стоило — Арни, известный своей дисциплинированностью, безмятежно спал как младенец, тихонько похрапывая.
«Пришла, тварюга!»
Молнией пронеслась мысль, а ладонь крепче сжала рукоять меча. Андрей, у которого и так сна не имелось, напрягся, ожидая волкодлака, но внешне изобразил спящего и стал подсвистывать носом для вящей убедительности.
И тварь пришла — злобная, хитрая и лютая. Такая же, как он ее увидел во сне. Вроде бы обычный волк, только намного крупнее, со светящимися в темноте глазами.
Осторожно ступая, волкодлак подошел к Арни, обнюхал и отошел. Сделал небольшой круг, обходя с тыла. Ощутимо пахнуло псиной, и Андрей поморщился:
«Вот урод! Они что, совсем не моются здесь? — Он сдержал смешок. — Как же! Он же оборотень! Как бишь ворон его называл? В смысле мужик он, имя-то какое-то заковыристое… А вот если бы была девка, волчица… — дурацкие мысли лезли в голову, знакомое возбуждение перед схваткой охватило его, и доли секунды хватило, чтобы собраться. — Ну-ка, ну-ка, на живца ведь… Ворон ему говорил о мече…»
Якобы поудобнее устраиваясь во сне, Андрей повернулся так, чтобы меч оказался совсем уже на виду. Поерзал и засопел совсем уж нарочито громко, причмокивая и постанывая.
Волкодлак выжидал. Андрей, следя за ним из-под полуопущенных ресниц, повернулся, чтобы не выпускать зверя из поля зрения.
Как назло, набежавшие тучки почти скрыли луну, стало нестерпимо темно, почти ничего не было видно, и он ориентировался скорее по звукам, доверившись интуиции и рефлексам.
Началось! Луна снова выглянула в просвете облаков, осветив тусклым сиянием поляну. Оборотень пошел к ним без опаски, оскалив в нетерпении длинные клыки, с которых падали на землю поблескивавшие в лунном свете капли слюны.
«Не решил все-таки, с кого из нас трапезу начать, сволочь!»
Андрей не испытывал страха, хотя во сне, как он припомнил, его трясло от ужаса. Но не сейчас, недаром говорят, что кто предупрежден, тот вооружен.
Волкодлак постоял с минуту, глядя на Андрея плотоядным взглядом, даже шагнул в его сторону. Но тут же отскочил, ощерился. Снова шагнул и опять отскочил, даже тихо зарычал.
«Все правильно — крест, как и говорил колдун, не даст ему приблизиться. А потому сейчас Арни грызть будут, чтоб уж потом меня наверняка…»
Пока он думал, волкодлак повернулся к беспомощному оруженосцу. Упускать такой удобный момент Андрей не стал — его рука стремительно рванулась вперед, меч мелькнул молнией и впился в серый бок твари.
К его удивлению, ожидавшего препятствия для клинка, острая сталь легко проткнула нечисть, как кусок масла. Насквозь!
Вскочив, он, извернувшись, выдернул меч — тягучие капли черной крови скатывались с клинка.
Дикий вой смертельно раненного зверя, казалось, тряхнул горы и разогнал тьму. Волкодлак попытался рвануться в сторону, да куда там — отпускать добычу Андрей не желал, а потому ткнул еще один раз, сверху, вложив всю силу — меч пригвоздил оборотня к земле, как иголка пришпиливает бабочку в школьном гербарии. Надежно и аккуратно…
— Не ори, шкуру попортишь!
Андрей придавил сапогом горло издыхающего волкодлака, слыша, как из лагеря бегут чуть ли не все крестоносцы.
— Ну-ну! Марафонцы! — Он поморщился. — Командира тут почти живьем сожрали, а они дрыхли, защитнички!
Грохот металла и сапог, ругань, крики и дрожащий свет факелов приближался. Пара минут у него в запасе еще имелась, чтобы успокоить неуместный мандраж и осмотреть оборотня.
— И что? Все? — Андрей пожал в недоумении плечами, глядя на застывшего зверя. — Так быстро?
Он пошевелил ногой лежащего волкодлака.
— Эй, падла, ты сдох? Вот что меч-то христианский делает!
Тучки, стушевавшись, пронеслись прочь по ночному небу, оставив в россыпи звезд огромную луну, волчье солнышко. Гигантский зверь, даже и поверженный, вызывал животный ужас.
