Несмотря на обстрел, десантирование прошло на редкость удачно. В десяти километрах к юго-востоку от Белогорска, у подножья Крымских гор. Именно тут в последний раз был засечен радиомаяк Крутеня. Где-то здесь он и прячется вместе с семьей. Ждет эвакуации. Памятуя о судьбе группы Трише, Роберт не стал дожидаться рассвета и, пользуясь ночным временем, приказал выдвигаться группе к проселочной дороге, идущей от Белогорска в сторону гор. Ночной воздух, вместо горьковатого запаха степных трав, был насыщен гарью, к которой примешивался сладковатый запах разлагающейся плоти. Запах войны. Запах вырезанных и сожженных карателями поселков, запах боли и страданий мирного населения. Знакомый Роберту по Косово, Сомали, Руанде и Заиру. При подходе к лощине, идущей вдоль проселка, запах мертвечины резко усилился. Заранее зная, что он там увидит, Роберт надел на глаза ПНВ «Клара» SFIM Industry и стал изучать трупы, в беспорядке валяющиеся на дне лощины. Бернар Пике спустился вслед за командиром. Все, как всегда: женщины, дети, несколько мужчин. Женщины, судя по всему, перед смертью были изнасилованы. У детей разбиты черепа. Чувствуя, что рот наполнился вязкой слюной, а желудок упорно намеривается извергнуть из себя все, съеденное днем, Роберт закрыл нос ладонью и выбрался из лощины.
– Что там, командир? – спросил Морион, не отрываясь от наблюдения за окрестными высотами.
– Трупы, Алекс! Мирные жители! Убиты зверски.
– Это христиане, шеф! – Поднявшийся из лощины Пике протянул нож в сторону командира. На лезвии ножа болтались крестики. Дешевые, на кожаных шнурках или медных цепочках. Не меньше десятка.
– Возле трупов насобирал.
– Каратели убивают своих?
– Все может быть, командир, – вздохнул Пике.
– Только не верю я в это. Я с украинцами да русскими в Джибути сталкивался и в Руанде. Их среди легионеров полно. Понятно, что и там «отморозков» хватает, но садистов, убивающих детей на глазах матерей, нет. Это точно.
– Похоже на почерк «угнетенных народов»… Где кто-то борется за свободу и равенство, там зверство и процветает. Думаешь, повстанцы, Бернар?
– Точно, они. Зверье в чалмах!
Отношение аспиранта Бернара Пике к мусульманам было хорошо известно во всем отряде коммандос. В девяносто девятом его пятнадцатилетнюю племянницу изнасиловала, избила и ограбила шайка «ракаев» в одном из марсельских предместий. Бернар рвал и метал, а затем, когда стало понятно бессилие полиции, просто исчез из расположения отряда. На неделю. В течение этой недели криминальная полиция находила в пригородах трупы «ракаев», убитых голыми руками. А по возвращении в расположение части Бернар как ни в чем не бывало явился пред ясные очи начальства и с независимым видом отправился на гауптвахту. Такая вот история.
Радиомаяк агента заработал ровно в четыре десять утра. Прево прикинул расстояние до цели: всего четыре километра. Успеем за час. Отправив Пике и Мадженто в боковые дозоры, Роберт с остальными двинулся в направлении источника сигнала. Не успели пройти и половину дистанции, как рассветная степь огласилась яростной автоматной стрельбой и взрывами гранат. Через несколько минут впереди поднялся к небу столб черного дыма.
Горел поселок Кизиловка. На него напали оттуда, откуда никто не ждал. С гор. Местное полицейское отделение и отряд самообороны, составленный из сельчан, вооруженных охотничьими ружьями, достойного отпора боевикам «гелаевской» бригады оказать не смог. Коммандос подошли к окраине села в тот момент, когда сопротивление было уже сломлено и началось веселье. Радиомаяк работал в крайнем доме, примыкающем к обширному винограднику.
Прево видел, как в дом вломились человек десять бородачей с зелеными повязками на головах, еще человек шесть осталось стоять у дома, выставив стволы «АКМ». До них было метров сто пятьдесят. Соседний дом уже занимался огнем, и возле него, запрокинув голову с перерезанным горлом, лежала темноволосая полная женщина. Из дома выскочил боевик, который что-то белое нес в левой руке. Куклу, что ли?
Роберт перевел каллиматорный прицел на боевика, и его дыхание остановилось. В лапе боевик с зеленой повязкой тащил ребенка. Крохотного малыша несли вниз головой, и он едва шевелился. Пока Прево соображал, что к чему, боевик что-то гортанно прокричал своим землякам и подбросил ребенка вверх. Прежде чем маленькое тельце коснулось пыльной земли, тяжелый армейский ботинок смял его мягкий череп, словно помидор. Боевики радостно заржали. Прево обернулся, посмотрел на лица своих людей и все сразу понял. Надо действовать немедленно!
– Морион, Мадженто, огневая поддержка за вами. Нуво, вызывай «Дельфин» с эскортом. Ориентир – северо-западный край виноградника. Сообщи, что очень сильное сопротивление украинского спецназа. Ситуация критическая. Срочно требуется эвакуация. Пике, Дюбуа, Тьерри, за мной. Работаем!
Привыкшие нападать, словно стая шакалов на беззащитную добычу, исламисты-«интернационалисты» не были готовы встретить отлично подготовленных коммандос. Огневой контакт занял не более четырех секунд. Гранаты из М203 и автоматный огонь превратили торчавших на улице боевиков в изломанные, истекающие кровью куски мяса. Бросок к дому, из которого раздавались женские крики вперемешку с гортанными воплями. Из двух, обращенных к винограднику, больших окон синхронно высунулись автоматные стволы. Коммандос на суматошный огонь боевиков не отвечали. Прево отлично знал тактику таких уродов. Сейчас постреляют, затем начнут поодиночке из дома вылезать. Любопытные, твари.
Так и есть. Дверь открылась, и высунулось типично обезьянье «мурло» с зеленой повязкой, низким лобиком и мутными глазами. Хлоп, хлоп. Двоих автоматчиков, маячивших у окон, сняли Морион и Мадженто. Хлоп-хлоп, вякнул FAMAS Прево. Обезьян и его тощий напарник опрокинулись внутрь дома, следом туда влетели две светошумовых гранаты. Через долю секунды в дом ворвались коммандос. Еще пять секунд – и все. Семеро боевиков перхают кровью и сучат ногами в агонии. У нас – тоже потери. Убит Тьерри. Пуля – точно в лоб. Рикошет. Бывает же такое.
Прево быстро осмотрел комнаты. Трупы женщины и маленькой девочки. Их застрелили в упор. Агент лежал на полу и слабо шевелился. Рядом с ним в угол забилась девушка лет пятнадцати в разорванных остатках одежды и с окровавленными бедрами. Прево посмотрел на агента. Не жилец. Пули пробили живот и грудь, превратив их в месиво из крови и внутренностей. Рядом с ним лежал кухонный нож с пятнами на лезвии. Понятно, что он дрался насмерть, стараясь защитить семью. Открыв глаза, Крутень прошептал только одну фразу:
– Спасите дочь! – И с хрипом испустил дух.
– Уходим! Берите девчонку и тело Тьерри и рвем когти!
Уже скрываясь в виноградниках, Прево увидел идущую вдоль поля большую группу боевиков, обвешанных снаряжением. Они сопровождали крепкого, гладко выбритого мужчину в лихо заломленном зеленом берете, темных очках и с арабской куфией на шее. Рядом с ним вышагивал длинный, как жердь, европеец с кейсом в руках. Сразу видно, большие начальники, львы в этой шакальей своре. Роберт показал Мориону два пальца и постучал себя по плечу. Алекс служил с Прево уже семь лет и сработал четко. Две пули, два трупа. Красавчик в берете и европеец. Теперь «делаем ноги»! Но сюрпризы от господина Брандта мы им оставим!
