Книга Приют охотника, страница 41. Автор книги Дейв Дункан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Приют охотника»

Cтраница 41

– Вы служите князю Огнеястребу?

– То, кому я служу, не имеет значения. Я здесь исключительно для того, чтобы содействовать вашему искусству. Слава ваша опережает вас, мастер Гомер. Все мы слышали чудеса о меняле историй. Вы только скажите, что вас устраивает больше? В помещении или на улице, на лужайке? Много слушателей или лучше поменьше?

– Как пожелаете. – Его настойчивая любезность оказалась заразительной.

– Я могу выступать почти в любых условиях.

– Должно быть, любое ваше выступление, мастер Гомер, было бы торжеством для любого другого сказителя. Но нам нужно не просто выступление, и даже не выдающееся. Нам нужен наивысший шедевр Гомера, сказание, достойное того, чтобы о нем самом слагали сказания для грядущих поколений.

Он помолчал немного, наблюдая за мной, и у меня появилось ощущение того, что он выпускает когти.

– Вот что я могу предложить вам, – спокойно продолжал он. – Я распорядился приготовить все к вашему выступлению у Западного Портика. Это что-то вроде веранды, наполовину в здании, наполовину на улице. Мы повесим светильник над вашим местом, оставив все остальное в полумраке. Это ведь усилит драматический эффект, не так ли? Мы рассадим зрителей среди растений в кадках, статуй и тому подобного, чтобы создать – насколько это возможно – максимально интимную атмосферу.

По спине моей пробежал холодок тревоги.

– Я бы предпочел небольшое, хорошо освещенное помещение с тесно сдвинутыми местами, чтобы поддерживать внимание аудитории!

– Да? А мне говорили, что меняла историй может соткать сеть слов, опутывающую души слушателей. Я слышал, что он способен зачаровать аудиторию так, чтобы они не замечали течения времени, забыв про земные тревоги. Возможно ли такое в действительности, мастер? Могут ли простые слова сделать так?

Если кто и знал ответ на этот вопрос, так это он. Я сам ощущал себя загипнотизированным как кролик перед змеей. Мысли отчаянно метались в поисках выхода.

– Действительно, случаи впадения слушателей в напоминающее транс состояние отмечаются время от времени. Некоторые люди отличаются повышенной восприимчивостью.

– На сколько времени? На час? Два?

Я пожал плечами. Во рту пересохло, и ответ дался мне с трудом.

– Два – вряд ли. Особенно после сытного обеда.

– Но один? Один-то час вы можете гарантировать?

Он встретил мой удивленный взгляд с невозмутимой уверенностью. Его произношение не напоминало ни Честнодоблесть, ни Башнедуба. Он прибыл из Утома с царской свитой. Перчатка на августейших пальцах. Чью партию он разыгрывает? Царица ли собирается наставить рога мужу, или царевичу не терпится вступить в права наследства? Игра велась без правил, с неограниченными возможностями жульничать. Правда, я подозревал, что мой посетитель не стал бы марать рук обыкновенным воровством или примитивным флиртом. Оставалось убийство.

– Кто вас послал?

Улыбка глубокого сожаления.

– Как раз эту информацию я вам открыть не могу.

– Скажите по крайней мере хоть, кого я должен отвлечь? Мужчину? Женщину? От этого зависит выбор темы.

Он вздохнул.

– Вы меня неправильно поняли. Мне хотелось только содействовать вашему искусству. – Рука его скользнула в складки одежды. – Однако в случае, если вы достигнете эффекта, который я описал… на час… Разумеется, по окончании рассказа мы ожидаем, что наш хозяин вознаградит вас денежно. Это не подлежит сомнению. Он будет щедр. Но если вы сумеете очаровать их так, как я говорил, то…

Он протянул руку. На ладони его сиял один из самых крупных бриллиантов, которые мне доводилось видеть вблизи, размером примерно с клубнику. Даже в полутемной камере алмаз светился как тысяча летних радуг. Он чуть двинул рукой, и по стенам заплясали мириады светлячков.

– Вы шутите! – прохрипел я. – Это же стоит безумных денег.

Он пожал плечами, как бы соглашаясь со мной.

– Мне поручено обещать вам эту награду. Не спорю, это выглядит экстравагантно, но я могу поклясться в этом именем бога моих отцов.

– Богатство мало значит для меня, – возразил я, хотя не мог оторвать взгляда от бриллианта. – Я имею обыкновение раздавать все нищим или хорошеньким девицам.

– Один час, – прошептал он, пряча алмаз. Он знал, что я проглотил наживку.

Разум шептал мне, что доверять этому учтивому мерзавцу нельзя. Опыт говорил мне, что он никогда не отдаст мне обещанного и это гонорар не того сорта, что можно требовать открыто.

Увы! Признаюсь, устоять я был не в силах.

В конце концов я простой смертный, не более того.

Лучший способ бороться с искушением, учил меня Благонрав Суфский, это доказать себе, что это твой долг, ибо нет ничего дурного в исполнении долга. Огнеястреб возглавлял старшую ветвь клана Гордуспеха. Это был его дом, значит, и Крава тоже. Дракон находился где-то здесь, неподалеку, так что в Тихих Водах не должно было случиться ничего такого, чего бы он не хотел. Зато все, чего бы он хотел, – обязательно случится. Рано или поздно. Вне зависимости от того, что я скажу или сделаю. Верно? Верно. Значит, я должен выступить так, как меня попросили, и сделать все, что смогу. В конце концов, это мой долг по отношению к тому, кто меня нанял. Долг!

Я вздохнул.

– Попробую заработать вашу безделушку, господин. – Я надеялся, что узнаю о своем успехе не по вскрику умирающего. Я сошел с ума, если надеюсь хоть раз еще увидеть этот камень…

Придворный был доволен и улыбался своей сердечной, искренней улыбкой.

– Но предложенная обстановка вас устраивает?

– По описанию вроде ничего. – Я устало поднялся. – Я оказался здесь, поскольку хотел участвовать в царской трапезе. Мне стоило бы познакомиться со слушателями заблаговременно.

– Увы, августейшая чета уже за столом, мастер Омар, а протокол запрещает кому-либо присоединяться к ним после того, как они приступили к трапезе. Если хотите, я могу устроить так, что вы сможете посмотреть на них издали. Позже я могу объявить о вашем выходе под фанфары, если это поможет.

– Боюсь, не очень. Ладно, покажите мне жерт… слушателей.


Я смотрел на царскую трапезу из-за мраморной перегородки. Белоснежные скатерти, золотая посуда, сияющие канделябры. Должно быть, в зале обедала сотня человек, но меня интересовал только один стол. Мой таинственный придворный исчез, вне всякого сомнения, в ту скрытую политическую нишу, где обычно обитал. Заметно присмиревший Башнедуб шептал мне на ухо имена и титулы.

Царь выделялся сразу. Высокочести было тогда за сорок, и он правил шестнадцатый год. Это был крупный мужчина, склонный к тучности, но все же впечатляющий. Длинные волосы медового цвета падали ему на плечи, рыжеватая борода была раздвоена на конце. Он слегка напоминал своего предка – Верна, – но сходство это сводилось к обычному для варваров цвету волос. Мать Высокочести была северянкой, так что внешностью своей он был обязан скорее ей, а не своему прапрапрапрапрапрапрадеду. Возможно, чтобы подчеркнуть свою скромность, он нарядился в темные тона, и это тоже выделяло его из яркого окружения. Он обладал громким голосом, еще более громким смехом и жизнерадостным характером. Меня привело в восхищение то, как он поддерживал разговор за столом, не узурпируя внимание, как это часто бывает у монархов, ненавязчиво вовлекая в него всех, сидящих рядом. Я видел, как он подшучивает над остальными и заигрывает с дамами, но никто не ощущал себя обиженным. Раз или два кто-то отпускал шутки и в его адрес, и его смех звучал так же громко и весело, как и всех остальных. Впервые увидев его воочию, я начал понимать причину его популярности. Какую бы политику он ни проводил, Высокочесть оставался незаурядной личностью. «Славный» – слово, редко применимое по отношению к царям, но к нему оно подходило без всякого сомнения.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация