Дэвид удивленно взглянул на нее, даже приподнял одну бровь:
— В чем дело? Боишься, что нас увидят?
— Да, боюсь, — призналась Джо. — Вам, возможно, и все равно. Вас не волнует, что подумает ваша девушка... Но вы не представляете, какие пойдут сплетни среди персонала, а я кое с кем дружу...
— Нет, не представляю, — с усмешкой согласился Дэвид. — А что будут говорить?
— Что вы... Что я вас... — Джо запнулась.
— Прежде всего, хватит обращаться ко мне на «вы». Я больше этого не потерплю, ясно? А теперь отвечай: что могут про тебя сказать в отеле?
Джо разозлилась на себя за то, что никак не может высказаться, и тут же почувствовала, как краснеет.
— Они скажут, что я... тебя охмуряю.
Дэвид рассмеялся, но смех его прозвучал довольно иронично.
— Если им придет такое в голову — значит, они плохо тебя знают, — заявил он. — Никогда в жизни я не встречал такой неправильной женщины, как ты.
— Неправильной?
— Да, у тебя все наоборот. Ты упряма, исполнена духом противоречия. Хочешь, чтобы я перечислил все твои «лучшие» качества? Нет? Ладно, пусть будет по-твоему. — С этими словами Дэвид поставил ее на землю. — Но только стой здесь. Я пойду за машиной. Хорошо?
Джо устало кивнула. По правде говоря, она обрадовалась, что не придется идти пешком, — ей действительно было плохо. Облокотившись на уступ скалы, она наблюдала за Дэвидом, шагающим по направлению к стоянке. Как он красиво двигается, подумала Джо. Как лев... или пантера.
Черт подери, что это снова ей лезет в голову? Самое сейчас время увлечься, да еще кем? Дэвидом Пойндекстером! Но попробуй объясни все это глупому сердцу, когда оно не желает слышать голоса разума!
4
Через несколько минут Джо услышала шум мотора приближающегося автомобиля, и на дороге показался темно-красный спортивный «шевроле-корвет». Она чуть слышно присвистнула: ничего себе машинка! Да, этот парень действительно был богат, и половина женщин планеты лежала у его ног... То, что он пытается ухаживать за ней, — ерунда. Это всего-навсего флирт, ничего серьезного здесь просто быть не могло...
Джо медленно подошла к остановившейся машине. Дэвид открыл ей дверцу, и она уселась рядом с ним на переднее сиденье. Вид у нее, очевидно, был напряженный, потому что Дэвид спросил с усмешкой:
— Думаешь, кто-то нас видел?
Джо даже не удосужилась ответить, только метнула на него сердитый взгляд.
— Ладно, не злись. Пристегнись-ка лучше, — сказал он, заводя мотор.
Автомобиль тронулся, и они выехали на шоссе, которое шло по краю бухты и дальше убегало между скалами вверх.
Джо не стала глядеть в окно, ей было гораздо интереснее осмотреться вокруг. Классное авто! — с восхищением подумала она, разглядывая салон. Во всем — от приборного щитка до оформления дверных панелей — чувствовался стиль и художественный вкус. Ни одной лишней детали, тщательный подбор цвета и материала, и в результате — ощущение полного комфорта.
Джо мало что понимала в технике, но насколько могла судить, автомобиль и с этой точки зрения был превосходен — так мягко он шел по извилистому, ухабистому шоссе.
Тут у нее снова закружилась голова, она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Правда, не стоило слишком расслабляться. Атмосфера роскоши и близость Дэвида располагали к мечтательности, новым фантазиям, а это делало ее весьма уязвимой. Достаточно будет ему улыбнуться, как она... Нет, нельзя поддаваться соблазну, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Ты спишь?
Джо быстро открыла глаза и уставилась на него.
— Голова разболелась, — призналась она и, заметив, как Дэвид взглянул на нее, добавила: — Только не говори, что ты это предвидел.
Дэвид рассмеялся:
— Да я ничего подобного и не собирался говорить.
— Нет? Ну и хорошо.
Наступило неловкое молчание. Джо не знала, что сказать, и была ужасно обескуражена этим. Ее мучил вопрос: почему она, никогда раньше не испытывавшая затруднений при общении с представителями мужского пола, в присутствии Дэвида Пойндекстера вела себя как школьница — смущалась, говорила невпопад? О том, чтобы пошутить, и речи не шло. Куда девалось ее прирожденное чувство юмора? Почему она словно цепенеет, боится быть самой собой?
Джо мучительно перебирала в голове возможные темы для разговора и наконец, решилась:
— Красивый автомобиль.
Надо было бы еще что-то сказать, но она не смогла.
— Да, хороший, — согласился с ней Дэвид.
— А я думала, у тебя «роллс-ройс» или что-то в этом духе.
Черт, она вовсе не собиралась этого говорить...
— У меня есть и «роллс-ройс», но я на нем редко езжу, — спокойно пояснил Дэвид.
Он притормозил, потому что на дороге появилось стадо овец, и нужно было проехать мимо крайне осторожно. Джо вдруг расхохоталась.
— Что тебя рассмешило? — удивленно вскинул брови Дэвид.
— То, как ты сказал про «роллс-ройс», — проговорила Джо и даже попыталась передать его интонации, но снова рассмеялась. — Разве не понимаешь, как забавно это прозвучало?
Дэвид пожал плечами и улыбнулся:
— Пожалуй, теперь понимаю. Я никогда об этом не задумывался.
— Ты, должна быть, родился богатым.
— Из чего ты это заключила?
— Все просто. Если бы ты сам заработал все эти огромные деньги, то не воспринимал бы богатство как должное.
— Резонно, — согласился Дэвид. — Да, будет справедливо сказать, что мне повезло с рождения. Пойндекстеры давным-давно стали владельцами роскошного отеля в центре Монреаля, а кроме того, после войны мой дед решил расширить дело и купил еще пару отелей там же, один в Квебеке и еще один в Нью-Йорке. Отец занимался крупными инвестициями, он прекрасно вел дела, и наш капитал значительно вырос. Затем появились некоторые идеи, связанные с возникновением зон туризма и развитием курортов. В общем, приходилось крутиться. Нельзя останавливаться на чем-то одном, деньги должны работать.
Выслушав сообщение о состоянии дел в империи Пойндекстеров, Джо заметила:
— Звучит не очень-то весело. Как я понимаю, надо все время вкалывать, все время быть в напряжении. Никакой радости!
Дэвид пожал плечами:
— Все зависит от того, что приносит тебе радость. Мне лично нравится работать тогда, когда есть риск, вызов, находить в чем-то скрытый потенциал и добиваться успеха. Тут требуется чутье, которое иногда подводит. Так было с «Арлингтоном», между прочим. Я в нем сначала не разглядел даже, что называется, гадкого утенка, и до недавнего времени собирался продать.
