— Дорогая, насчет Карлоса, — медленно начала она. — Он… — «Сексуально озабоченный подросток». — Намного старше тебя.
— Нет, он мой ровесник.
— Тогда он… — Черт. Нечего сказать. Он как большой ребенок. Но сейчас никто бы из парней не показался ей хорошим для ее дочери, она точно это знала.
— На самом деле, — сказала Миа, — я имела в виду Форда. У вас и против него есть какие‑то возражения? Просто ему нравится смотреть, как вы готовите. Он мне говорил.
Тара помедлила, стараясь вникнуть в смысл слов.
— Он так сказал? Что еще он говорил обо мне?
— Что ему нравится видеть нас вместе.
Черт. Ее сердце опять сжалось.
Она взглянула в глаза дочери и спросила:
— Милая, а ты, случайно, не хитришь?
— Как это? — с невинным видом поинтересовалась Миа.
О мой Бог.
— Ты стараешься свести нас с Фордом?
— Эй, это не я организовала голосование и подсчет голосов.
— Миа.
Миа вдруг стала выглядеть намного младше семнадцати.
— А это что, так ужасно?
— Просто я не хочу разочаровать тебя, потому что я и Форд… мы не…
— Да знаю я, знаю. Вы говорили об этом уже сто раз. — Внимание Миа внезапно привлекло что‑то позади Тары. — Вам лучше идти. Вы же не хотите опоздать на обед?
Тара оглянулась и увидела Карлоса — он стоял напротив домика на пристани.
— Увидимся позже, — сказала Миа, вскакивая на ноги.
— Миа…
Но Миа уже была на полпути к Карлосу и теперь выглядела намного старше своих лет.
Поздно ночью Тара проснулась от звука бензопилы, который раздавался где‑то в доме. Сев в постели, она поняла, что это храпит ее сестра.
Ее было слышно через несколько спален.
Тара взглянула на часы — полночь. Великолепно. Она соскользнула с постели и подошла к комнате Хлои.
— Открой!
Хлоя проворчала что‑то сквозь сон, и это прозвучало как «немного левее, Пако».
— Хлоя, — громче позвала Тара.
Хлоя перевернулась на бок, и воцарилась благословенная тишина.
Вздохнув, Тара вернулась в постель и попыталась уснуть. Она уже почти провалилась в сон, как вдруг вновь раздался звук бензопилы. Тара взглянула на часы.
Полночь и две минуты.
Черт. Уснуть уже вряд ли получится, и кроме того, она проголодалась. Мало того, ей захотелось чипсов. Нет, ей потребовались чипсы, она нуждалась в них отчаянно, как в воздухе. Одна проблема — в доме их не было. Она сама же избавилась от них ради Мэдди. Единственное место, где она могла достать их — это город.
Или… на лодке Форда.
Ужасно ли проникнуть на лодку, на лодку, принадлежащую мужчине, и украсть еду? Без сомнения. Но, черт побери, она ведь уже украла его футболку. Кроме того, в данный момент она была именно в ней, так чем же хуже еще один акт мелкого воровства?
В животе заурчало, отчего она, отбросив все сомнения, перекатилась на кровати и вскочила на ноги. Уже у двери она поняла, что неплохо было бы надеть туфли, и скользнула в единственное, что нашла, — сандалии. Интересно, как она выглядит — в штанах, футболке Форда и сандалиях? Просто персонаж для «Унесенных ветром девчонок».
«Никто не увидит тебя в такой час», — заверила она себя. Лодка стояла всего в пятидесяти ярдах. Она обежала пристань, каким‑то чудом не переломав себе ноги и шею.
Ночь была шумная. Ветра не было, зато где‑то ухала сова, пел сверчок и плескались волны, с шумом ударяясь о доски пристани.
В Хьюстоне Тара спала на четвертом этаже. В окно видны были огни большого города, и не раздавалось никаких звуков, кроме гула работающего кондиционера. Шесть месяцев назад, когда она снова вернулась в Лаки‑Харбор — злая, обиженная и несчастная — она возненавидела ночные звуки. Они не давали уснуть, и Тара часами лежала в постели. Но сейчас, спустя месяцы, привыкла к ним.
Здесь не было никаких огней города, ничто не заслоняло звезд. Она встала и просто наслаждалась ночью, впрочем, не вполне подходяще для этого одетая. Тара с трудом залезла на лодку, живо представив себе, как падает в воду между пристанью и судном, а потом ее обнаружат плавающей в воде в колыхающейся на волнах футболке Форда.
В лодке она оглядела палубу и, как и ожидала, нашла большой пакет чипсов. Она запустила туда руку и только набила полный рот, как включился свет. Моргая с непривычки, она повернулась и лицом к лицу столкнулась с…
Фордом.
Он увидел и ее набитый рот, и ее пальцы, запущенные в пакет за новой порцией, и губы его растянулись в улыбке. Он, без сомнения, увидел и ее взъерошенные волосы, и голые ноги, отчего его улыбка стала ее шире.
— Отлично, — проговорил он.
— Это совсем не то, что ты думаешь.
— Правда? — На нем были симпатичные шорты. И больше ничего. Волосы мило и сексуально растрепаны, как бывает только у парней после сна. Он навалился на бортик, рука скользнула в карман. Расслаблен. Осторожен.
Удивлен.
Черт бы его побрал.
— Так что ты там говорила? — Он все хотел знать.
Стоя под его взглядом с чипсами в руках, она чувствовала себя словно маленький цыпленок на краю крыши.
— Э…
Его взгляд скользнул по ее футболке.
— Ты замерзла или так счастлива видеть меня? Это что, моя футболка?
Упс! Она тоже глянула вниз и скрестила на груди руки, отчего футболка вздернулась и приоткрыла ее розовые трусики.
Центр его внимания мгновенно переместился ниже. Его улыбка застыла, а воздух вокруг накалился до невозможного.
Ну да, она показала ему свое нижнее белье. Ну и что?
— Это… — произнес он. — Это моя футболка.
Ей нисколько не хотелось заводить разговор о футболке.
— Не могла уснуть. Хотелось есть, и я подумала, что у тебя должны быть чипсы.
— Поэтому ты решила совершить кражу со взломом, — продолжил он кивая. — Отличный план. Если не брать во внимание то, что тебя поймали. А спать ты тоже собиралась в моей постели, Златовласка?
При слове «постель» она живо припомнила все те удивительные вещи, что он с ней там проделывал. И не только там…
— Вовсе нет, — ответила она. — Это было бы неприлично.
Он негромко засмеялся.
— Твоя работа над собой все еще продолжается?
— Да, — чопорно ответила она. — А у тебя?
— Я в процессе, детка. — Он одарил ее дурманящей улыбкой плохого парня. — Все еще голодна?
