Он расплылся в улыбке.
— Зови меня просто «гуру».
Тара повела бровью.
— Тара Дэниелс, ты что, флиртуешь со мной?
— Не обращай внимания.
— А вот это у меня никогда не получалось.
Глава 21
Взрослеешь тогда, когда учишься смеяться над собой.
Тара Дэниелс
Десять минут спустя они летели по волнам. Солнце светило им в спины, ветер дул в лица, и Тара не могла сдержать улыбки, как ни старалась.
— Ну вот, — сказал Форд. — Такую я тебя люблю. — Он зажал ее между штурвалом и своим большим сильным телом.
— Ну ладно. Только без дураков, — напомнила она. — Просто гуляем под парусом.
— Просто гуляем под парусом, — повторил он и поцеловал ее в шею. — Приятно видеть, как ты улыбаешься. Это Лаки‑Харбор на тебя так действует.
Тара боялась, что это правда.
— Ну признай, — сказал он, гладя ее по бедрам и не сводя взгляда с ее аппетитной груди.
Ей захотелось большего.
— Что признать? — слабо спросила она.
— Что ты там, где хочешь быть. — Он посмотрел ей в лицо. — Ты хочешь быть в Лаки‑Харборе.
— Я осталась, потому что нужна сестрам. В гостинице без меня никак.
— Пусть так, но мы оба знаем, что ни то ни другое не удержало бы тебя здесь помимо твоей воли.
Это напомнило ей, что раньше она поступала только так, как нужно было ей. Она приняла правду и медленно выдохнула. Можно оставить все как есть, но почему бы не проявить честность?
— Да, я хотела остаться, — призналась она.
Форд стянул с нее солнцезащитные очки. Его взгляд был напряженным, и она представила себе на мгновение, что ее взгляд ничем не отличается.
— Почему? — спросил он.
И снова она могла ничего не отвечать, но сказала ему правду.
— Потому что моя жизнь развалилась на части и мне было не к чему возвращаться.
— И?..
— И… — Черт. — Потому что мне нравится быть частью команды, мне нравится быть с моими сестрами, даже не смотря на то, что мы все время спорим и ссоримся.
Уголки его губ вздернулись, предвкушая улыбку.
— И?..
Она смотрела на него, чувствуя себя… голой.
— А не глубоко копаешь?
— Глубоко?
— Да. Вытащил меня сюда, задаешь разные вопросы. Не часто ты себя так ведешь, когда мы остаемся наедине.
Форд молча смотрел на нее, затем проговорил:
— Я хочу попросить тебя об одном одолжении.
Она покачала головой:
— Э нет, без дураков.
Она ожидала, что он улыбнется. Но выражение его глаз было ей незнакомым.
— Не греби всех мужиков под одну гребенку. Это я намекаю на твоего бывшего и твоего отца.
— Они оба хорошие люди.
— Да, но по природе эгоистичны и замкнуты.
— Такая уж у них работа. Они по службе все время в разъездах.
— Это вопрос выбора, Тара. Я не такой, и важно, чтобы ты помнила это. А еще лучше дай нам шанс.
Сердце ее ушло в пятки.
— Мы уже пробовали.
— Давай попробуем снова.
Бог свидетель, как сильно она этого хотела.
— Пора возвращаться.
— Но ведь прошло всего пятнадцать минут. С тебя еще сорок пять. Я думаю, что после тяжелой работы тебе понравится отдых.
— Я привыкла к тяжелому труду.
— Зато не привыкла веселиться и отдыхать.
— Нет. — Тара посмотрела на горизонт, чистый и спокойный. — Но ты прав, мне действительно нравится. Будем считать, что я отдохну и развлекусь на неделю вперед.
Форд поцеловал ее в висок.
— Думаю, мы можем придумать кое‑что поинтересней.
— Как в старые добрые времена?
— Если хочешь.
Она посмотрела ему в глаза и поняла, что он хочет ее подразнить.
— Я уже не та девочка, — предупредила она. — Это раньше я могла проводить с тобой дни и ночи напролет и веселиться по полной.
— Я знаю, ты выросла, стала умной восхитительной женщиной, но нельзя забывать об отдыхе.
Он поцеловал ее в уголок губ.
— Без дураков, — напомнила она, но голос ее дрожал, и вышло неубедительно.
Форд только улыбнулся.
— А если ты сама начнешь?
— Не начну, — возразила она с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле.
В своей слабости она была беспомощна перед ним.
Форд вернулся к управлению лодкой. Она смотрела на него со стороны. Он выглядел потрясающе в своей обтягивающей футболке и зауженных шортах чуть ниже колена.
— Ставь парус.
Она с гордостью крутила лебедку, когда на нее обрушился шквал воды. Тара в мгновение ока промокла до нитки.
Форд усмехнулся.
— Ты ж должна была наклониться.
Тара, прищурившись, посмотрела на него.
— Ты хоть представляешь, сколько времени у меня ушло утром, чтобы уложить волосы? Это тебе хорошо: помылся, побрился и пошел, — но ты только посмотри на меня. Что мне теперь делать?
Блузка ее промокла и прилипла к телу. Форд улыбался, глядя на нее. Но улыбка быстро сошла с его лица, а в глазах появился взгляд голодного хищника. Он медленно подошел к ней.
— Э нет. — Она отступила на шаг и подняла руку. — Стой где стоишь, или…
Но Форд и не думал останавливаться.
— Или что?
— Ну, случится что‑нибудь. — Она шлепнула его по груди. — Голышом будем ходить, а это… это… сам знаешь. — Она покачала головой. — Так не пойдет, Форд, это не в моих правилах.
Он подошел к ней. Она снова попыталась сделать шаг назад, но идти было уже некуда.
— Ну, у правил, конечно, бывают исключения, — заметила она. — Тут ведь дело в химии наших тел. Мы ничего не можем с собой поделать. Но нужно держать себя в руках. Форд… — Она ахнула, когда он прижал ее к себе.
— Прекрати. У меня мысли путаются.
Он потерся подбородком о ее щеки.
— Мне нравится, когда у тебя мысли путаются. Глаза горят, и ты говоришь то, что думаешь.
— Ты весь промок. Ты понимаешь это?
— Хочешь, я разденусь?
О да!
— Нет. Чего я там не видала. Сколько у нас осталось времени?
