— Ты тоже в этом участвовала? В том, что он с ней делал?
— Больно надо, — ответила Сарайо, гордо подняв голову. — Сейчас он займется мной. Эта шалава, — она презрительно усмехнулась, — просто прелюдия.
— Дай только шанс, я тебя убью, — тихо сказала Мелинда; доселе она и не догадывалась, что в душе у нее есть глубины, способные порождать такие желания. — Хорошенько это запомни. Я убью тебя за то, что ты с ней сделала. Ты даже хуже, чем он.
— На твой счет я не беспокоюсь. Ну все, можешь с ней пообщаться, сравнить ощущения, — сказала она и захлопнула дверь, щелкнув замками. Свет выключился, и в наступившей темноте девочка простонала «мама». Мелинда подползла к ней и стала, как могла, утешать, успокаивать, что-то ей напевать, гладить по голове.
«Я защищу тебя, — думала она. — Как-нибудь постараюсь защитить. Даже если не смогла заградить собой от худшего».
Прежде чем свет выключился, она успела заметить, что на ее детской груди слева вытатуировано все то же клеймо. Цифра 28 в сердечке.
11
Агент Лоуренс вошел в комнату службы безопасности торгового центра, где уже сидела Ева Даллас. Перед ней сразу на нескольких экранах проигрывались записи с видеокамер наблюдения.
— Я отпустил девочку домой, — сказал он. — Показал ей обе фотографии подозреваемой, сказала, что не уверена. Родители, по словам Джонс, тоже, а вот двое работавших сегодня в магазине ее опознали. Сказали, за последний месяц часто ее видели, пару раз в неделю к ним заходила.
— Да, я сама ее тут несколько раз заметила. Одевалась каждый раз одинаково. Думаю, хотела, чтобы продавцы к ней привыкли, принимали за постоянного клиента.
— Мы закрыли все выходы, обрабатываем сотрудников и посетителей, которые здесь были, показываем им фотографии. Вечер был людный, полно детей одного с Дарли возраста. Школы завтра не работают.
— Да, я уже в курсе, — сказала Ева и повернулась к нему лицом. — Можете быть уверены, выбрав именно это место, он все учел. Должны были быть и другие варианты, и напарница их тоже заранее разведала. У него сегодня большой праздник, Лоуренс.
Лоуренс сунул руки в карманы и молча кивнул, глядя на экраны.
— Я не первый год на этой работе, — наконец сказал он.
— Да, я читала ваше личное дело.
— Симметрично, — ответил он, слегка улыбнувшись. — На мой взгляд, если бы в примерочную вместо подруги пошла Дарли, не спать бы сегодня Симке Ревин в своей кровати.
— Его тип жертв особенно привлекают такие магазины. Иногда они ходят туда со взрослыми, но чаще просто стайками. Макквину это нравится. Он любит выманивать жертву из стаи — как лев антилопу. Похищать у всех на глазах. Это добавляет азарту и подпитывает в нем чувство собственной значимости. Дарли Морганстен — не единственная девочка, заходившая сегодня в этот магазин, и напарница могла выманить для Макквина любую из них.
— Не повезло ей.
— Да, не повезло.
* * *
В третьем часу ночи, закончив первичные поисково-следственные мероприятия, разослав оповещения и объявив девочку в розыск, Ева вернулась с Рорком в их номер в отеле. Круги под глазами от усталости смотрелись на ее бледном лице как два синяка. Верный знак, подумал Рорк, что она загнала себя больше чем до просто утомления.
Нужно было заставить ее поспать, но, когда он остановил лифт на этаже со спальной, она, естественно, запротестовала:
— Я еще не закончила.
— А вот и нет.
— Слушай, — сказала она, стянув пиджак и бросив на сиденье в прихожей, — сделай мне одно одолжение.
— Отлично. И ты мне тоже сделай, — парировал Рорк.
Оставшись в одной рубашке, с кобурой через плечо, Ева встала посреди комнаты, и в ее глазах цвета виски была вполне понятная ему гремучая смесь злости, скорби и усталости. Он и сам чувствовал все тоже.
— Черт возьми, Рорк!
— Этим ты от меня одолжения не добьешься, особенно в полтретьего ночи. Скажи, что тебе нужно, и я постараюсь помочь.
— Я про напарницу. Я смотрела на записи, как она там ходит в костюмчике божьего одуванчика, разведывает места. Она даже кое-что там купила для девочек нужного возраста, вещи, на которые они бы клюнули. Она знает, где в этом торговом центре что, — бьюсь об заклад, она сама туда наведывалась.
— Хорошо подмечено. Вижу, к чему ты клонишь. — Рорк тоже сбросил пиджак и сел стянуть ботинки.
«Если уж придется еще немного поработать, имею право хотя бы устроиться поудобнее», — сказал он про себя.
— Она наверняка одевается в то, что ей нравится — или то, что, она думает, нравится Макквину, так?
Значит, ходит по магазинам, где продают одежду для взрослых, женское белье, эротичные шмотки. Планируешь трахаться, покупаешь кружевные трусики.
Рорк поднял глаза. Ева вышагивала по прихожей, ходила туда-сюда, ходила, ходила — потому что знала: стоило ей остановиться, рухнет от усталости.
— Ты же их не покупаешь.
— Зачем, если ты мне его накупаешь столько, что хватит на целый косяк лицензированных компаньонов экстра-класса.
— У меня слабость к женскому белью. Как ты говоришь, косяк? Ева, дорогая, ты переутомилась.
На уставшем лице Евы промелькнуло раздражение.
— Слушай, просто настрой мне программу распознавания лиц и силуэтов, пусть даст хоть какие-то вероятности, я тогда…
— Нет уж, ты хотела, чтобы я этим занялся, и я это сделаю, — Рорк поднялся, вытаскивая из кармана тонкий кожаный шнурок; теперь он и сам был без пиджака, к тому же босиком. — А ты за это отправишься в кровать — которую, между прочим, никто из нас еще даже не видел. Наша с тобой спальня вон там, — добавил он, показав рукой.
— Дай мне хотя бы начать.
— Я сам начну, а потом, пока все обрабатывается, мы с тобой оба пару часов поспим. Я тоже к чертям собачьим вымотался, но если будешь выкаблучиваться, я тебя насильно уложу.
— Ты мне что, угрожаешь?
— Сама знаешь, это не угроза, — сказал он, плавным неторопливым движением завязывая волосы в хвост. — Это констатация факта, и я не собираюсь тратить время на споры. Ложись сама, или тебе не поздоровится.
От гнева лицу Евы временно вернулся здоровый цвет, но Рорк продолжал спокойно смотреть на нее, лишь приподняв одну бровь, глядя на то, как сжалась в кулак ее рука. Он отдавал себе отчет в том, что в подобной ситуации Ева вполне могла дать волю рукам, и по опыту знал, что у нее отличный правый хук.
Он почти хотел, чтобы она ударила, дала ему повод силой оттащить ее в спальню, влить в глотку снотворное и выпустить в процессе хоть немного собственного пара.
Но драться Ева, похоже, передумала и, развернувшись, скрылась в спальне, громыхнув дверью.
