— Люсиль, именно так и надо было поступить в подобной ситуации. Моя мать реагирует только на действия, а не на слова. Теперь она обязательно обратит внимание.
— Эдди, будь же благоразумна! Мы вызовем вертолет, отвезем тебя и твоего друга мистера Тэкери в безопасное место, а потом поговорим. Твоя мать отложила все свои встречи в Великобритании. Твой отец ждет у телефона в Тель-Авиве. Они обязательно захотят выслушать тебя.
Я нахмурилась. Великобритания? Тель-Авив? Вертолеты? Господи, кто же ее родители? Стюарды с международных рейсов?
Эдди застыла.
— Мой отец, может, и захочет выслушать меня, но моя мать постоянно вмешивается в мою личную жизнь. Тому, как она поступила со мной, не может быть оправданий. Никаких.
— Эдди, я не могу обсуждать эту тему…
— Почему же? Потому что ты ей тоже на меня доносишь? Ты была одной из ее шпионок?
— Нет. Даю тебе слово.
— Я теперь верю слову только одного человека. — Эдди повернулась к Дэвису. — Я искренне сожалею о том, как моя мать поступила с тобой.
— Тс-с. Я уже большой мальчик. Все дело в тебе. Она поступает так, как считает лучшим для тебя.
— Нет. Это касается нас обоих.
Дэвис поцеловал ее. В моей голове снова прозвучал тревожный сигнал, и я решила прояснить ситуацию.
— Прошу прощения, но что твоя мать сделала Дэвису?
Мой сын покачал головой:
— Я же сказал: это вопрос принципа. Никакой настоящей опасности или вреда. Я сам с этим справлюсь.
— Отлично. Тогда просто скажи мне, что сделала эта женщина, и я помогу тебе справиться с этим.
— Дэвис, позволь мне, — вмешалась Эдди. — Мне неприятно в этом признаваться, но моя мать шпионила за мной. Это началось, когда я уехала учиться в Гарвард, и теперь в ее распоряжении досье с информацией обо всех моих самых близких друзьях. Включая Дэвиса. Мы выяснили это вчера.
Я сжала кулаки. Сотни вопросов всплыли в моем мозгу, но в эту секунду Эдди отвернулась от меня и снова посмотрела на Люсиль.
— С этой минуты я отказываюсь от твоих услуг и от услуг вашей службы. Я взрослый человек, я совершеннолетняя, и это мое право — отказаться от формальной охраны.
— Прости меня, Эдди, но в каком-то отношении мы сродни налоговому управлению. Ты не можешь просто так приказать нам убраться.
— Тогда я вам прикажу, — предупредил Дэвис.
Люсиль подалась вперед, но в этот момент я встала перед ней, оперлась на ограду и подняла руку:
— Какое слово в надписи «Частная собственность» вы не поняли?
Люсиль остановилась и нахмурилась.
— Мать! — восхищенно ахнул Дэвис.
— Спасибо, миссис Тэкери, — прошептала Эдди. — Дэвис говорил, что вы нас защитите.
— В данный момент я защищаю свои ворота.
Мы с Люсиль в упор смотрели друг на друга поверх забора. Она моргнула первой.
— Мэм, вы не знаете, с кем имеете дело.
— Мой сын сказал мне, что не нарушал закона.
— Это верно, только…
— А как насчет Эдди? Она что, нарушила подписку о невыезде? Или ее отец — скрывающийся от правосудия глава мафии?
— Нет, но…
— Тогда мне плевать, кто вы такие. Вы не переступите границы моей собственности.
На лице Люсиль появилось почти несчастное выражение.
— На самом деле мы имеем на это право, если почувствуем, что того требует ситуация.
Я была упрямой Макгиллен по рождению и стала отважной Тэкери благодаря браку. В моей голове зазвучал гимн собственного сочинения.
Я спасла эту ферму тяжелой работой без помощи правительства. Я суровая жительница гор, в чьих жилах течет одна четвертая крови индейцев чероки. Я фермер, чей дед застрелился, когда федеральные агенты конфисковали у него запасы спиртного.
— В моем яблоневом саду закопаны две дюжины солдат армии Союза, которые совершили ошибку, заняв эту Долину во время Гражданской войны.
Глаза Люсиль стали похожи на два кусочка льда.
— Это угроза?
— Понимайте, как хотите.
Дэвис вышел вперед, заслонив меня.
— Я собираюсь отвести Эдди в дом, в котором моя семья живет больше ста лет. — Он махнул рукой в ту сторону, где за яблонями виднелась крыша нашего большого фермерского дома. — И именно там она и останется. — Он развернулся и взял девушку за руку. — Идем.
— Эдди, я обязана последовать за тобой, — предупредила Люсиль и положила руки на ограду.
Я сняла с пояса сотовый телефон и быстро набрала номер.
— Мэри Мэй? Позвони Азии Макумба и попроси ее немедленно перезвонить мне.
— Хорошо. Что-нибудь случилось?
— Ничего особенного, но нам бы очень помогло вмешательство прессы. Так что побыстрее соедини меня с Азией. Я тебе обязательно перезвоню. У нас тут кое-что происходит.
Я отключила телефон.
— Азия Макумба — местная девушка, — пояснила я Люсиль. — Раньше ее звали Элис, Элис Джонс. Но она вышла замуж за нигерийца и решила отдать дань своим африканским корням. Она сменила имя. Теперь она работает на одном из телеканалов телевидения Атланты. Она репортер, проводит собственные расследования. У меня такое чувство, что вы, ребята, не обрадуетесь появлению камер и лишних свидетелей.
Лицо Люсиль покраснело от гнева. Я облокотилась на ограду и поманила ее пальцем. Когда она нагнулась, я заговорила очень тихо:
— Убери всех остальных подальше от моих ворот, и тогда ты сможешь войти. Только ты. Договорились?
Прошло несколько секунд. Люсиль не шевельнулась. Я должна была отдать ей должное — она отлично владела собой.
Мой телефон пропел привычную мелодию. Я приложила его к уху:
— Азия?
— Что происходит? Чем я могу вам помочь, миссис Тэкери?
Азия всегда готова была прийти мне на помощь. Работа на моей ферме помогла ей окончить университет Джорджии.
— У меня есть для тебя материал. Здесь, на ферме. Я дам тебе возможность поговорить с некой Люсиль. Она федеральный агент и собирается…
Люсиль быстро подняла руки в знак того, что сдается.
— Азия, я перезвоню, — сказала я. — Возможно, тебе незачем будет беспокоиться.
— Хорошо… Но вы уверены?
— Нет, но я сразу же свяжусь с тобой, если мне будет нужна твоя помощь. — Я снова прикрепила телефон к поясу и усмехнулась. — Вот к чему пришел мир! Чтобы справиться с людьми правительства, надо им пригрозить людьми с телевидения.
— Хорошо, миссис Тэкери, вы победили. — Люсиль говорила медленно и смотрела на меня с некоторым уважением. — Мои люди подождут на другой стороне дороги, пока не получат вашего разрешения войти.
