Граф Хейворд пришел делать предложение? Уже?
Она панически стала вспоминать, как сегодня выглядит. Вернувшись после похода по магазинам с подругами, она переоделась в дневное платье, но не велела Бетти заново ее причесать. Какой смысл, если вечером все равно придется делать новую прическу, а до этого она никуда больше не собиралась и никого не ждала. Шляпа не особенно примяла ей волосы, так что она просто взбила их пальцами. А платье на ней яркого солнечного цвета с полосками по подолу. Самый подходящий наряд для такого пасмурного дня.
Достаточно ли хорошо она выглядит, чтобы выслушать предложение руки и сердца от графа Хейворда? Но если она скажет, что сначала поднимется к себе в комнату, чтобы переодеться и причесаться, Трешем посмотрит на нее так, будто она внезапно отрастила себе вторую голову.
— Я спущусь, — проблеяла Анджелина, думая при этом, что сердце так колотится, что либо сейчас выскочит из груди, либо прорвет барабанные перепонки, либо и то и другое одновременно.
— Совсем ни к чему принимать такой трагический вид, — сказал брат, открывая перед ней дверь. — Через пять минут все закончится, а завтра явится кто-нибудь еще.
Анджелина спускалась вниз по лестнице, не уверенная, что ноги не подкосятся. Разве может тело, тем более такое неестественно высокое, вынести столько счастья?
Дворецкий стоял у двери в библиотеку и ждал, когда нужно будет открыть ее для леди Анджелины, а когда она вошла внутрь, аккуратно закрыл.
Он стоял перед письменным столом, такой аккуратный, нарядный и не бросающийся в глаза в своем темно-зеленом сюртуке, панталонах цвета буйволовой кожи и невыносимо сверкающих гессенских сапогах. Волосы аккуратно причесаны. Анджелина сразу заметила, что он недавно побрился. И наверное, снова воспользовался тем прелестным одеколоном, но со своего места она пока запаха не чуяла.
У него преимущество! Он знал, что идет делать предложение, и соответствующим образом оделся и причесался.
Она едва не задохнулась от любви к нему.
Он не улыбался. Разумеется, он и не должен. Событие-то серьезное. И на их свадьбе он тоже улыбаться не будет, Анджелина могла побиться об заклад, хотя бессчетное число раз слышала, что леди об заклад не бьются. Впрочем, все соглашались с тем, что несколько монет, поставленных леди во время карточной игры, закладом не считаются.
Она улыбнулась ему, хотя знала, что ответной улыбки не дождется.
Анджелина вспоминала вчерашний вечер и его поцелуй. Возможно ли, что это один и тот же мужчина? Что страсть в интимные минуты так сильно изменяет человека?
— Лорд Хейворд, — произнесла она.
Он торопливо пересек комнату, весь серьезное внимание.
— Леди Анджелина, — отозвался он, протягивая ей руку.
Она вложила в нее свою ладонь, и его пальцы тепло сомкнулись на ней.
И тогда… о, и тогда!..
Он опустился перед ней на одно колено, хотя в этом не было никакой необходимости и совершенно не подходило к его характеру, но все равно было до невозможности романтично.
Анджелина посмотрела на него, приоткрыв рот, и глаза ее сияли.
— Леди Анджелина, — произнес он, — вы окажете мне великую честь, выйдя за меня замуж?
Да, да, да. О да, да. ДА!
Но что-то произошло в ту секунду перед тем, как слова были готовы сорваться с ее губ. Даже в долю секунды.
Позже, когда она оборачивалась назад, требовалась вечность, чтобы облечь это в собственной голове в слова, но тогда потребовалась всего лишь крохотная доля секунды, чтобы эта мысль промелькнула и утопила готовое вырваться согласие.
Он ничего не сказал про любовь, про радость или про то, что она сделает его самым счастливым человеком на свете. Казалось, что он опустился на колено, потому что кто-то ему сказал, что именно так делаются брачные предложения.
Он никогда, ни разу не говорил ей про любовь — во всяком случае, про любовь к ней. Собственно, как раз наоборот. Не далее как вчера вечером он сказал, что верит в супружескую верность, но не в романтику и не во влюбленность.
А позже, после поцелуя, когда Анджелина призналась, что это был самый дивный вечер в ее жизни, он ответил, что вечер чудесный — и это после того, как она сказала, чтобы он не портил ей воспоминания о нем своими сожалениями о поцелуе. Право же, это был слишком равнодушный ответ после таких пылких объятий.
А такие пылкие объятия совсем не обязательно вызваны любовью, правда же? Несмотря на то, что ей казалось в тот момент. Во всяком случае, у мужчин. Мужчины всегда заводят себе любовниц, и вовсе не для того, чтобы сидеть рядом с ними на кушетке, держаться за руки, время от времени целомудренно целовать их в щечку и чувствовать себя прекрасно.
Страсть с таким же успехом может означать как любовь, так и вожделение.
Лорд Хейворд просто не может ее любить. Она только и делала, что вводила его в смущение и раздражала с первой же минуты их встречи. Она вовсе не относится к тому типу женщины, с которой он мечтал бы провести всю свою жизнь. Если такая женщина и существует, это наверняка мисс Годдар. Она серьезна, обладает чувством собственного достоинства, умна и хороша собой, и они такие близкие друзья, что называют друг друга по имени. Собственно, единственная причина, по которой он не находится сейчас у леди Сэнфорд, делая предложение мисс Годдар, это его строгий кодекс джентльмена, согласно которому вчера вечером он ее скомпрометировал, поэтому и появился сейчас тут. А его семья, наверное, не очень одобряет мисс Годдар, потому что она не такая ослепительная и желанная невеста, как Анджелина.
Но «желанная» не то же самое, что «подходящая». А мисс Годдар ему как раз очень подходит. Зато сама Анджелина не подходит ему никак. Она высокая, смуглая и уродливая. Она даже брови изогнуть не может без того, чтобы ужасно не наморщить лоб, и выглядит при этом как испуганный заяц. Она громкоголосая, глупая и неосмотрительная. Она вечно болтает о всякой ерунде, словно голова у нее набита опилками. Она даже одеваться не умеет, взять хоть ее шляпки, которые все считают отвратительными. Да хоть на это платье посмотреть! И всю свою жизнь читала только страшные готические романы — и вот сейчас шесть с половиной книг «Потерянного рая»… да с какой там половиной! И даже это она не может читать, как умные люди. Ей тоже кажется, что у Сатаны превосходный характер, а от Бога хочется зевать. И она запросто отвлекается на мысли о предстоящем бале. Она безнадежна. Таких, как она, невозможно любить. И весь их роман развивался только у нее в голове.
— Лорд Хейворд, — сказала Анджелина, глядя ему в глаза, страстно желая, чтобы он заверил ее — все гадости, когда-либо о ней сказанные (хотя она и знает, что все это чистая правда), — это такая чепуха, а если и не чепуха, то ему все равно глубоко плевать, потому что он любит ее без памяти, — это потому что вы поцеловали меня вчера вечером?
Что самое ужасное — он взглянул на нее, но не кинулся немедленно это отрицать.
