Следующее заявление мисс Пеппертри изумило Шарлотту, но всех остальных привело в восторг.
— Однако леди не должна пренебрегать последней модой. Будущая герцогиня должна выглядеть стильно.
Шарлотта с благодарностью посмотрела на нее. Как сможет она покинуть эту тихую гавань рафинированности?
— Мисс…
— Вам нужно надеть корсет получше, — заявила Верити, отличавшаяся грубоватой прямолинейностью. — Ничто джентльмены так не любят, как пару тугих барабанчиков.
— Верити Крессуэлл, — в отчаянии повернулась к ней Шарлотта, — тебе за это надо рот уксусом полоскать.
Мисс Пеппертри хмыкнула и вытащила из кармана носовой платок.
— Почему? Это горестная правда, и она справедлива с начала времен. Так что обрученной женщине не надо прятать ни свою грудь, ни свой внутренний свет.
Свет? Три часа до прибытия кареты Гидеона, вся академия, сговорившись, стремилась зажечь в Шарлотте внутренний огонь уверенности. Расчесывали, взбивали и закалывали волосы так, что они свободными локонами падали на плечи. Задрапировали изгибы тела в мерцающий розовый шелк. Она чувствовала себя элегантной, когда лакей Ранкин проводил ее из дома.
Гидеон стоял спиной к ней, положив руку на дверцу кареты. Он потрясающе выглядел в черном цилиндре и вечернем фраке. Но они совсем разные. И они фактически незнакомцы, которые скоро будут принуждены к близости.
Он повернулся и нетерпеливо хмурился, пока она не попала под свет фонаря. Его темные глаза прошлись по всем деталям ее внешности. Шарлотта не могла решить — то ли он приятно удивлен, то ли ему не понравилось, то ли что-то еще. Но его задумчивый взгляд приковал ее к месту. Она задавалась вопросом, не будут ли они стоять так вечно, охваченные колебаниями, пока в окне не появилась мисс Пеппертри с девочками, чтобы поглазеть на них.
— Шарлотта. — Он подал ей руку. Оба не обращали внимания на зрителей в окне.
«Огонь с огнем».
— Шарлотта, — донесся из кареты веселый голос Джейн, и очарование момента лопнуло как натянутая нить. — Ты сегодня ослепительна. Правда, Гидеон?
— Да. — Он чуть сильнее сжал ее руку. И, подсадив в карету, добавил: — У меня с собой накидка. — Возможно, следует одолжить ее сегодня вам.
— Это способ сказать, что вы не одобряете мое платье?
— Вовсе нет. Это способ сообщить, что я не собираюсь делиться со всем Лондоном тем, что лично мне стоило так дорого.
Шарлотта стояла неподвижно, пока он надевал накидку на ее голые плечи.
— У меня с собой шаль. Ваша накидка не очень подходит к моему платью.
— Мы тоже друг другу не подходим. — Он снова подал ей руку. — Но все-таки женимся. И на случай если я недостаточно ясно выразился, добавлю: я согласен с Джейн, вы сегодня выглядите фаса вицей.
Глава 16
Ухаживание началось. Как и ожидалось, появление в театре герцога с нареченной в обществе знаменитого маркиза и его жены прекратило разговоры. Все головы повернулись к ним. Всем своим существом Шарлотта испытывала перед Гидеоном такой же благоговейный трепет, как и публика.
Она понятия не имела, какую будут играть пьесу. Ее это не волновало. Она не могла сосредоточиться на сцене, когда рядом сидел Гидеон, такой красивый и элегантный. Он положил ладонь на ее руку, и Шарлотта не знала, то ли это амурный жест, то ли Гидеон демонстративно сделал это для Грейсона.
В любом случае ее радовало прикосновение Гидеона, и она жалела, что не знает способа отплатить ему тем же.
В антракте Грейсон и Джейн отправились в ложу друзей. Шарлотта ждала, что Гидеон уберет руку. Вместо этого он повернулся и обнял ее. Его руки сомкнулись между ее лопатками, прижимая к твердой груди. Его рот опустился к ее губам.
Это был глубокий страстный поцелуй. Суровая насмешка над всеми ее чувствами. Герцог отстранился, лишь когда у нее перехватило дыхание. Внутренний голос предупреждал ее, что, возможно, это игра. Но она-то не играла. Уинфилд зажег в ней тлеющую боль чувственности, которая заставляла Шарлотту сознавать свою уязвимость всякий раз, когда он оказывался рядом.
— Вы оделись, чтобы доставить мне удовольствие? — прошептал Гидеон. Его глаза потемнели.
— Кому же еще?
Он наклонился мимолетно коснуться ее губ. Его рот жег ее как сладкий огонь. Шарлотта закрыла глаза, потерянная, закипавшая от наслаждения.
— Скоро вы будете раздеваться, чтобы доставить мне удовольствие.
— Но не в театральной ложе… — Шарлотта мгновенно открыла глаза.
Подняв голову, Гидеон отпустил ее и небрежно устроился в кресле за миг до того, как вернулись Джейн и Грейсон. «Он слишком опытен», — думала Шарлотта, краем глаза поглядывая на него. В его влекущей элегантной повадке не было и намека на то, что мгновение назад он целовал ее. Он казался отстраненным от своего окружения, если не от всего вообще.
Конечно, невозможно полностью обмануть леди с таким чутьем, как у Джейн. Усевшись, она посмотрела на сцену и спросила:
— Мы много пропустили, пока отсутствовали?
Шарлотте пойти бы по стопам Гидеона с его огромным опытом и дать уклончивый ответ.
Но вместо того чтобы следовать его примеру, она выдала себя, затараторив:
— Нет-нет. Занавес еще закрыт. Мы не слышали сигнала. Наверное, персонал просит молодых людей из публики вернуться в зал, так что не думаю, что вы что-то пропустили.
Джейн повернулась к ней с ангельской улыбкой:
— Я говорю не о сцене, дорогая.
— Ох.
После этого Шарлотта даже притвориться не могла, что сосредоточилась на спектакле. Даже если бы на сцене вместо актеров появились дрессированные обезьянки, она бы не заметила. Она хотела, чтобы этот вечер продолжался вечно. Но наконец занавес опустился. Гидеон поднялся, на миг окутав ее смущающим теплом своей тени.
У ложи стояла небольшая толпа, друзья приветствовали Гидеона и Грейсона, другие оттеснили Джейн к лестнице. Шарлотта почувствовала, как чья-то рука тяжело легла ей на плечо. Мужской голос произнес ее имя. Она повернулась в толчее, запах дегтя, опилок, духов ошеломлял. Помолвлены они или нет, но она посоветовала бы Гидеону приберечь нежные жесты до того времени, когда они останутся наедине.
А он тянул ее к себе с такой решительностью, что Шарлотту так и подмывало как следует стукнуть его веером. Но оказывается, Гидеон в углу фойе увлекся разговором с Грейсоном и тремя джентльменами. Она подняла глаза и увидела улыбающееся лицо, которое в свое время изо всех сил старалась забыть.
— Шарлотта, я тебя едва узнал. — Глаза Филиппа Морленда блестели от волнения. — Мы прибыли в Лондон несколько часов назад, и я умирал от желания увидеть тебя. Я знал, что следовало подождать, пока пьеса кончится, но не мог. И не стал бы. Мы с Калебом приехали вместе.
