– Хватит жрать, – сказал он, когда корыта
оказались пусты.
– А у тебя ничего нет? – поинтересовалась я.
– У меня ничего, – зевнул он.
Я начала икать.
Бо сказал, что он первый раз видит свинью, которая икает.
Я сказала, что он вообще в своей жизни свиней не видел.
Он сказал: да. До того, как познакомился со мной.
Мы пошли к Бо.
Я иногда падала на бок и дрыгала копытцами.
Бо сказал, я веду себя так же по-свински, как иногда гости
его хозяина.
Мне необходимо было принять ванну.
Мы зашли в дом.
Бо был против. Но меня не бросил.
Я встала в поддон душевой кабины. В такой кабине меня купала
моя хозяйка.
Бо раньше не бывал в ванных комнатах. Бедняга. Он думал, что
я стою в поилке.
– Мини, ты так напилась, что залезла с ногами в
поилку, – говорил Бо.
– Я просто принимаю ванну, – объясняла я.
Мне было весело.
Мои короткие лапы разъезжались в стороны, и я с весёлым
хрюканьем падала пятачком на плитку.
Это было восхитительно.
И я была очень красивой. И важной.
Почему бы мне действительно не стать борцом за свободу и
независимость? Отличная идея!
– Бо, ты как-то с презрением на меня смотришь. А между
прочим, я – борец за свободу и независимость!
Пусть собаки не пьют. Пусть пьют только люди и свиньи? Нет.
Пусть пьют только свиньи! Вот моя избирательная программа!
– Не засни, – попросил Бо, – скоро хозяин
придёт.
Я, как всегда, заснула. Бо подло сбежал.
Хозяин совсем не ожидал увидеть меня в своей душевой. Он
зашёл в белом банном халате и от неожиданности закричал.
Я проснулась, вскочила на ноги и бросилась бежать.
По дороге случайно сбила хозяина. Он упал прямо в
наполненную водой ванну. До меня долетели брызги. И его вопли.
Наверное, его вопли долетели и до моей хозяйки.
Потому что она снова обозвала меня «маленькой дурой».
Ласково. И взяла на руки.
Конечно, я ведь её свинья.
III. Про Бо
Я решила стать гламурной.
Действительно, почему бы нет?
Казалось бы, у меня с рождения все для этого имеется:
пятачок, розовый цвет, сексуальный хвостик и ошейник Swarovsky. И живу я на
Рублёвке.
Я очень гламурная.
Чтобы было не так жарко, я залезла в тазик с опилками. Мне
их хозяйка специально в зоомагазине покупает.
Приятно валяться в опилках и чувствовать себя гламурной.
Немного смущало окружение.
Курицы были обычными наседками, несли яйца и гадили где
попало.
Я решила, что для гламурности не так важно, кто где гадит.
Важнее – кто как выглядит.
Я открыла курятник. Все как всегда. Придётся побыть
стилистом.
Я пару раз хрюкнула, и курицы уставились на меня своим
испуганным одним глазом.
– Вот тебя, к примеру, как зовут? – спросила я
рыжую несушку.
– Ряба, – натурально ответила она.
– А теперь будут звать Изольда. – Я вильнула от
удовольствия хвостиком.
– Почему? – не поняла рыжая Ряба.
– Потому что Ряба – это не гламурно. А Изольда – это
самое то.
Трёх остальных я назвала Александрина, Степанида и Параша.
Последнее имя придумать было сложнее всего.
После этого курицы стали выглядеть лучше.
Потом я решила надеть на них по цепочке. У меня много разных
цепочек. Хозяйка их к ошейнику прикрепляет. Для красоты.
Курицы от цепочек отказались. Они прыгали, кудахтали и
махали крыльями. Особенно Ряба. Вернее, Изольда. Она кричала, что не собирается
становиться похожей на свинью.
– А я и так гламурная! – верещала Степанида.
– Это почему? – Я даже хрюкала от возмущения.
– Потому что меня петух любит! – закричала
Степанида мне в ответ.
Лучше бы она этого не делала. Остальные несушки набросились
на неё со своими клювами, прыгали на неё своими лапами и кричали, что петух их
всех любит.
– Значит, вы все гламурные! – кричала несчастная
курица, еле успевая отмахиваться от товарок.
Из моего ошейника высыпались все блестящие камешки.
Я уже сама перестала быть гламурной, пока в этом курятнике
сидела. Всё-таки есть большая разница, где проводить время.
Я подумала, что Бо с его кондиционированной будкой тоже
довольно гламурная личность. И Бо – звучит неплохо. Не то что там Бобик
какой-нибудь.
Его только надо было немного украсить. Украшения я поискала
в доме.
На уши Бо мы надели булавки для галстуков. Получилось
стильно.
На талию (расстояние между хвостом и головой Бо называл
талией) мы прикрепили чехольчик для мобильника.
В помойке я раздобыла окурок сигары. Правда, для этого
пришлось перерыть всю помойку. И кое-что съесть. Вернее, почти все. Почти все
съедобное. И немного того, что несъедобно. Ведь не всегда сразу поймёшь, что
съедобное, а что просто хорошо пахнет.
С булавками для галстука, мобильником и сигарой в зубах Бо
был очень гламурен.
Я принесла ему круглое зеркало. Бо сначала испугался. Он
видел себя в зеркало в первый раз. Потом долго не мог оторвать взгляд от своего
изображения.
– Ну что, Бо? – заволновалась я и на всякий случай
вильнула хвостиком.
Бо долго молчал. Я уже подумала, не снять ли ему булавку с
левого уха или, может, потушить сигару, как он медленно и лениво протянул мне
переднюю лапу.
Я протянула свою, чтобы пожать её.
– Не благодари, Бо, – улыбнулась я.
– Сделай-ка мне маникюр! – Бо кивнул на свои
длинные, закруглённые когти.
– Что? – не поняла я.
– Маникюр, – объяснил Бо. – Что-то у меня
лапы не в порядке.
– Ладно, Бо, я никогда не пробовала, но, думаю, у меня
получится.
Мне пришлось сбегать домой, чтобы найти пилку своей хозяйки.
Пилка когти Бо спилить не смогла.
Тогда я принесла хозяйские маникюрные ножницы, но и они не
справились.
На счастье Бо, рядом с клумбой валялись садовые ножницы.
