— Вам никогда не говорили, ваша светлость, что вы, вне всякого сомнения, самый дерзкий человек во всем христианском мире?
— Говорили, хотя не в таких выражениях.
Онория лишилась дара речи и молча поднялась на крыльцо беседки. Остановившись посредине павильона, Девил отпустил ее руку. Свет луны длинными полосами ложился на пол, перемежаясь с густой тенью листвы. Даже в полумраке он видел, как бурно вздымается грудь Онории.
— Пусть так, но… — Не закончив фразы, она слегка взвизгнула.
Ее мучитель только что стоял совершенно спокойно, и вдруг его пальцы крепко схватились за подбородок — фамильную гордость Анстрадеров.
— Что вы делаете? — воскликнула Онория, вытаращив глаза и задыхаясь. Она даже не попыталась освободиться: эти железные пальцы не разожмешь.
Герцог взмахнул ресницами. Его глаза казались еще светлее и прозрачнее, чем обычно.
— Я вас шокирую.
Этот глухой шепот действительно шокировал, пробирал до самых костей. Онории вдруг показалось, будто Девил обнял ее, хотя он касался только подбородка.
Девил заставил ее поднять лицо вверх, и она повиновалась. Голова шла кругом, сердце то замирало, то принималось бешено биться. Он медленно нагнул голову — ее губы вдруг стали мягкими и раздвинулись сами собой. Она не сумела бы оттолкнуть его, даже если бы сейчас разверзлись небеса.
От прикосновения его губ по телу Онории пробежала мучительная судорога. Девил тут же прижал ее к себе. Его губы были твердыми, требовательными, настойчивыми. И вдруг спустя мгновение стали теплыми, манящими и соблазнительными. Онория затрепетала и замерла, словно боясь переступить какой-то невидимый порог. Но он увлек ее за собой, и она храбро устремилась в неведомое.
Онория целовалась не первый раз, но никогда еще поцелуй не казался ей волшебством. Ее впервые ввели в мир чувственных наслаждений. Горячая волна возбуждения, нарастая, рассыпалась брызгами. Голова кружилась, но это было приятно.
Девил не давал передышки и все целовал и целовал, доводя ее до исступления. Кончик его языка прошелся по губам Онории. Он был мастер утонченно-нежной ласки. Она понимала, что надо сопротивляться, ибо в этой еще не изведанной ею области Девил будет ее наставником. Глупая, скорее, неразумная ситуация.
Его губы вновь стали твердыми. Пожар внутри полыхал вовсю, сметая все преграды. Онория вздохнула и раскрыла губы, поддавшись дерзкому натиску. И он получил то, что хотел: его проникновение потрясло ее до самой глубины, до сердцевины, словно испепеляющий удар молнии. Она вскрикнула.
Девил тут же оторвался от ее губ. Онория ошеломленно смотрела на него; мысли вихрем кружились в голове. Он крепко сжал ее в своих объятиях.
— Нет! — Онория начала вырываться, вернее, только попыталась это сделать, ибо ее мышцы вдруг превратились в желе.
— Не стоит волноваться — я всего лишь поцеловал вас.
— Всего лишь? — Онория заморгала от удивления. — Это уже плохо. Я имею в виду… — переведя дыхание, она с трудом взяла себя в руки, — вы опасный человек.
Девил рассмеялся, и Онория невольно вздрогнула.
— Для вас я не опасен. — Он нежно поглаживал ее по спине. — Я хочу жениться на вас. А это меняет положение дела.
Онория нахмурилась: что происходит с ее головой?
— Какое еще положение? Какое дело?
В полутьме блеснули его белые зубы.
— Мы, Кинстеры, боимся только наших жен.
— Неужели? — Онория попробовала изобразить оскорбленную добродетель, но это было невозможно, потому что Девил тут же ласково коснулся ее губ.
— Поцелуйте меня, — шепнул он, прижав ее к себе.
Ее нервы снова натянулись, как струны, а разум сдал позиции под нежным натиском его языка.
Девил ждал, пока она уступит ему полностью. Как человек опытный, он сумел вооружиться терпением.
Тем слаще будет неизбежная победа. Надо проявить мудрость и не заходить слишком далеко, держа в узде свои страсти. Онория обмякла в его руках, и теперь можно наслаждаться ее губами, пробовать их на вкус, проникая в самую глубь этого благоуханного рта.
Ему хотелось бы овладеть ею целиком, затащить ее в постель и наполнить своим мужским естеством — бросить вызов смерти и отпраздновать жизнь так, как велела сама природа. Но Онория — девственница, об этом ясно свидетельствовали ее испуг, смущение и пассивность. Она будет принадлежать ему, и только ему, но не сейчас.
Желание стало настолько острым, что Девил мысленно выругался. Нежное тело Онории, прижимавшееся к его груди и бедрам, было чересчур сильным соблазном. Демоны, дремавшие внутри, проснулись, требуя насыщения. Он отпрянул, тяжело дыша, но, даже борясь со своими страстями, продолжал изучать ее лицо… Глаза Онории блеснули из-под длинных ресниц.
Все еще не придя в себя после пережитого потрясения, она лениво окинула взглядом своего соблазнителя. Какие у него жесткие черты лица, нет и намека на нежность. Только сила и страсть. И железная воля.
— Я не выйду за вас замуж. — Эти слова сами собой слетели с ее губ.
Девил чуть приподнял брови, выведя Онорию из себя своим высокомерным видом.
— Завтра я напишу брату, чтобы он приехал и увез меня домой, — добавила она.
Глаза Девила, казавшиеся серебристыми в ночной мгле, слегка сузились.
— Домой? В Гэмпшир?
Онория кивнула. Все происходящее казалось нереальным, словно она перенеслась в другой мир.
— Что ж, я отправлю ваше письмо.
— Нет, я сама это сделаю, — улыбнулась Онория. Девил ответил улыбкой, но Онории показалось, что он над ней смеется.
— Ради Бога. Посмотрим, что он скажет о вашем решении.
Онория самодовольно улыбнулась, чувствуя в голове приятную легкость. Он думает, что Майкл поддержит его! Нет, Майкл согласится с ней, он сразу поймет, что это плохая идея — выйти замуж за Кинстера.
— Ну а теперь, когда вопрос о вашем ближайшем будущем решился так, как вы хотели…
Он снова коснулся ее губами, и Онория машинально ответила на поцелуй. В это мгновение раздался хруст ветки. Девил встрепенулся, каждый мускул в его теле дрожал от напряжения. Они вглядывались в ночную тьму. Зрелище, представшее их глазам, было настолько поразительным, что Девил воскликнул:
— Какого…
— Тс-с! — Онория зажала ему рот рукой.
Он нахмурился, но смолчал. Между тем маленькая процессия прошествовала мимо беседки. Ее возглавляла Амелия, за ней шли Аманда, Симон, Элиза, Анжелика и Хизер с крошкой Мэри, которая держала сестру за руку. Каждый из детей нес белую розу. Когда они исчезли в густой тени деревьев, Девил помрачнел еще больше. Цель этой прогулки была совершенно очевидна.
— Подождите здесь.
