— Примите к сведению: я никогда не выйду замуж против собственной воли. Тем более из-за каких-то глупых предубеждений. — Голос ее дрогнул от гнева. — А что до вашего предложения… Вы с тем же успехом могли сказать, что я должна выйти замуж из-за мышонка!
Конюх подвел к Демону гнедых. Демон отрывисто кивнул и принял вожжи. Устроившись в коляске, он посмотрел на нее. Гневно сверкая глазами, она бросила:
— Не понимаю, чем вызвано ваше недовольство. Ведь вы не хотели на мне жениться. Хотели разыграть благородство!
Лицо его стало каменным, взгляд синих глаз твердым как алмаз. Отчеканивая каждое слово, он произнес:
— Ты не имеешь ни малейшего представления о том, чего я хочу.
Он тряхнул вожжами. Гнедые рванулись с места. Коляска быстро покатилась прочь.
Глава 8
— Не хочешь ли прокатиться?
Флик ахнула и обернулась, выронив из рук большую вазу, которую несла.
Демон успел ее подхватить, коснувшись при этом ее руки.
Флик задрожала. Растерянно глядя на него, она не могла собраться с мыслями, не знала, что сказать, как выразить свое возмущение. Уже в который раз он незаметно подкрадывается к ней. К тому же она еще не простила его за вчерашнее. И потом, что означали его слова, сказанные на прощанье?..
— Прокатиться?
У нее все еще кружилась голова.
Он пожал плечами. Его веки были привычно полуопущены, так что она не видела выражения его глаз.
— Ну да, с полчасика поездить по дорогам.
Флик постаралась успокоиться. Прошло двадцать четыре часа с тех пор, как они расстались, и все это время она думала о нем. Флик посмотрела в окно, день выдался чудесный.
— Ветерок теплый. Спенсер тебе не понадобится.
Очень удачно. Ни один из спенсеров не подходит к этому платью из тонкого муслина — по белому полю золотистые и фиолетовые маргаритки. Флик решительно кивнула:
— Охотно прокачусь. — Она повернулась к Демону, все еще державшему вазу.
— Куда ее поставить?
— Вон на тот столик. А я схожу за зонтиком.
И она поспешила к себе в комнату. От сердца отлегло. Надо забыть этот дурацкий инцидент, едва не разрушивший их дружбу. Поездка — первый шаг к примирению.
Когда Демон снова повернул на подъездную аллею Хиллгейт-Энда, Флик уже не была уверена, что это шаг к примирению. В его глазах она не увидела прежней дружелюбной иронии. По его лицу пробегали тени от сомкнувшихся над аллеей ветвей, но они ничуть не смягчали его аристократические черты: высокие скулы, сухие щеки, большие глаза, высокий лоб… Суровое выражение лица удивительным образом гармонировало с чувственной линией губ и лениво прикрытыми веками.
Ей всегда казалось, что она изучила его лицо до мельчайших деталей. Но сейчас вдруг засомневалась в этом.
Она стала смотреть вперед. Подъездная аллея вот-вот закончится, а она до сих пор не поняла, почему так сильно изменилось выражение его лица. Он должен ей объяснить, как представляет себе их дальнейшие отношения. Тогда она сможет решить, продолжать их или не стоит.
Демон остановил коляску у крыльца. Привязав вожжи, вылез из нее, пряча улыбку, сделал вид, будто не заметил, как озадачена Флик. Обойдя коляску, он помог Флик сойти и вместе с ней не спеша поднялся по ступенькам. Их взгляды встретились. Выражение его глаз было спокойно-вежливым.
— Будь добра, передай генералу, что я навожу справки о тех лошадях, которые его интересуют, и завтра заеду к нему.
Она заглянула ему в глаза и кивнула:
— Непременно передам.
Он непринужденно улыбнулся:
— Надеюсь, наша прогулка доставила тебе удовольствие.
— О… да. Большое спасибо.
Его улыбка стала шире.
— Твое удовольствие — единственная награда, которая мне нужна. — Он позвонил в дверь, еще секунду смотрел на нее и галантно поклонился: — До свидания.
Он повернулся и решительно зашагал вниз. Отъезжая, увидел, что она все еще стоит у двери с раскрытым зонтиком.
Его губы изогнулись в улыбке. Он без труда представил себе выражение ее лица, озадаченно нахмуренные брови над широко раскрытыми глазами.
Он снова приехал в поместье на следующий день, в одиннадцать, якобы для того, чтобы увидеться с генералом.
Джейкобс открыл ему дверь. Демон шагнул за порог и обнаружил, что в доме идет проповедь. Как и положено, ее читала жена викария, миссис Пембертон, навязчиво-добродушная дама. Ее паству составляли миссис Фогарти и Джейкобс. Демон заметил, что дворецкий оставил входную дверь открытой, и подумал, что миссис Пембертон собирается уходить.
Появление Демона заставило миссис Пембертон отвлечься.
— Мистер Кинстер! Отлично!
Демону захотелось кисло поморщиться.
— А я как раз справлялась о генерале. Но мне было сказано, что его «не следует тревожить». — Бросив на миссис Фогарти суровый взгляд, миссис Пембертон схватила Демона за рукав: — У меня для него чрезвычайно важное известие. Была бы очень вам обязана, если бы вы передали его генералу, когда в следующий раз будете иметь удовольствие увидеть его.
Миссис Пембертон была неглупа. Демон пожал протянутую ему руку.
— Буду весьма счастлив, сударыня.
Отказать было немыслимо.
— Превосходно. Так я хотела сказать… — Тут она посмотрела на миссис Фогарти: — Спасибо, миссис Фогарти, вы мне больше не нужны.
Миссис Фогарти бросила на Демона многозначительный взгляд, присела и удалилась.
Миссис Пембертон повернулась к Джейкобсу:
— Мистер Кинстер проводит меня до двери. Пожалуйста, передайте мой поклон мисс Партеджер, когда она вернется.
Джейкобс про себя возмутился, но был вынужден тоже уйти.
Миссис Пембертон со вздохом посмотрела на Демона:
— Я понимаю, они оберегают покой генерала, но, право же, он не может навсегда запереться в библиотеке, тем более что под его опекой находится молодая леди.
Демон изящно взмахнул рукой, приглашая ее присесть на мягкую скамеечку в дальнем конце холла. Миссис Пембертон села, сложила руки поверх ридикюля и устремила взгляд на своего собеседника.
— Я пришла сюда, чтобы заставить генерала вспомнить о своих обязанностях в отношении мисс Партеджер. До сих пор все шло достаточно хорошо, но теперь она достигла того возраста, когда он обязан предпринять более активные действия.
Демон выгнул брови, приглашая ее продолжать.
Миссис Пембертон поджала губы.
— Девушке лет девятнадцать, не меньше, а она не бывает в обществе. Мы, местные дамы, делаем, что можем, посылаем в Хиллгейт-Энд приглашения. Но генерал не желает себя утруждать. — Двойной подбородок миссис Пембертон решительно поднялся. — Боюсь, эта прелестная девушка превратится в старую деву, если генерал наконец не покинет свою библиотеку и не выполнит свои обязанности опекуна.
