— Они ведь не убьют ребенка, правда? Ребенок совершенно
ни при чем, — испуганно сказала я.
— Конечно, нет. Не думайте об этом. Никто вас не убьет.
Вот увидите, они договорятся… Ну, заставят вашего мужа пойти на какие-то
уступки. Главное, чтобы вы вернулись домой. Все будет хорошо, — закончил
он.
«Может, предложить ему деньги? Судя по всему, парня просто
наняли нас охранять; сколько бы ему ни заплатили, муж заплатит в десять раз
больше. Но как сказать ему об этом? Что, если он откажется? Я не должна все
испортить своей торопливостью. Надо набраться терпения, попытаться расположить
его к нам, чтобы ему в самом деле захотелось помочь. Вопрос, есть ли у меня на
это время? Что, если я теряю драгоценные часы и потом горько пожалею об этом?
Вот сейчас скажу ему: „Олег, мой муж заплатит сто тысяч долларов, только отвези
нас к нему“. Не сделать бы хуже. Что, в сущности, я знаю об этом парне? Ничего.
И доверять ему тоже не могу. Сто тысяч большие деньги, не попасть бы из огня да
в полымя».
— Через полчаса закончится моя смена, — заметил
Олег, взглянув на часы. Прозвучало это так, точно данное обстоятельство
являлось для него величайшим несчастьем.
Я почти решилась заговорить, но что-то удержало меня в
последнюю минуту, и я промолчала, затем вспомнила о кукле и попросила Сашку:
— Давай уберем Барби, думаю, ей надо немного отдохнуть,
она устала от игр.
— Но почему, мама? — захныкала Сашка. — Барби
любит играть.
— Лучше все-таки убрать ее, к примеру, под подушку.
— Если вы из-за меня, то напрасно, — вмешался
Олег. — Я не вижу ничего плохого в том, что сделал, и прятаться не
собираюсь.
— Но этот человек… он думает иначе, и я не хочу…
— Да пошел он к черту… Хотя, конечно, раздражать его не
стоит. В общем, решайте сами.
Я все-таки уговорила Сашку убрать куклу.
— Он всегда приезжает минут за пятнадцать, —
вздохнул Олег, вновь взглянув на часы. — Если бы я мог оставаться с вами
все время… Славка немного тормозной, но в общем-то неплохой парень, в том
смысле… Ну, вы понимаете. А этот психопат. Я боюсь за девочку, мало ли что
Придет ему в голову…
Лучше бы он не — говорил этого. Ни о чем другом я больше
думать не могла. Он провожает моего ребенка в туалет, запирая меня в комнате,
остается с ней один на один, и я ничего не смогу сделать…
— Что с вами? — спросил Олег, поднимаясь. —
Вы побледнели…
— Неважно себя чувствую.
Я схватила Сашку и прижала к себе, устроившись на лавке.
Хлопнула входная дверь, послышались шаги, Олег повернул голову и сказал слегка
заискивающе:
— Привет, Алексей. — А я боялась поднять глаза. Он
не ответил, Олег уступил ему место, он устроился в кресле и вдруг поманил Сашку
рукой.
— Иди-ка сюда.
— Зачем? — испугалась я.
— Тебя не спрашивают. Иди, — повторил он.
— Что вы хотите от моего ребенка? — боясь
сорваться на крик, спросила я, но Сашка выскользнула из моих рук и пошла к
нему. Я хотела броситься следом, но заставила себя успокоиться. Сашка подошла
почти вплотную, он взял ее за руку и неожиданно улыбнулся. Мне его улыбка
показалась фальшивой, да и не умел он улыбаться. Верхняя губа вздернулась,
обнажив не правдоподобно белые зубы.
— Скажи-ка, что тебе дядя принес сегодня?
— Дядя Олег? — отважно спросила Сашка.
— Точно, дядя Олег. — Он попытался улыбнуться еще
шире.
— Барби. Хотите покажу?
— Ну, давай.
Сашка припустилась к постели, достала куклу и гордо
вернулась с ней.
— Хорошая кукла, — кивнул Алексей и перевел взгляд
на Олега. — Ума у тебя, как вижу, не прибавилось, — сказал он с
намеком на печаль.
— Подумаешь, кукла, — нахмурился Олег.
— Ты дурака-то из себя не строй, — презрительно
фыркнул Алексей. — Добреньким хочешь быть? И вашим и нашим?
— Чего ты несешь? — повысил голос Олег. Алексей
встал и резко захлопнул дверь перед моим носом, ключ повернулся в замке.
— Ты, умник… — услышала я, потом послышалась какая-то
возня. Через несколько минут все стихло. Я стояла возле двери, сцепив руки на
груди, и не сразу сообразила, что Сашка, держась за мой подол, испуганно
шепчет:
— Мама, почему дядя закрыл дверь?
— Все хорошо, — пробормотала я, хватая ее на руки.
Дверь распахнулась, и я увидела Алексея, он привычно
устроился в кресле, точно готовился посмотреть телевизор, в нашу сторону вроде
бы не взглянул. Где-то через полчаса спросил:
— Ужинать будете?
— Да, — кивнула я, удивляясь: раньше он не
спрашивал, а просто приносил еду в термосах.
Он толкнул ко мне столик на колесах с термосами и
пластиковой посудой и уставился на меня. Это было неприятно, и я поспешно
отвела взгляд.
Нам бы следовало вымыть руки, но о том, чтобы лишний раз
отпустить с ним ребенка, и речи не могло быть, поэтому я торопливо принялась
раскладывать кашу по тарелкам. Как и обещал неизвестный похититель, кормили нас
хорошо, с учетом того, что один из пленников ребенок. Алексей все еще таращился
на меня, как будто собирался что-то сказать, но передумал, и я уже решила, что
свое обычное молчание он не нарушит, но он вдруг заявил:
— Зря ты на него рассчитываешь. Он не поможет. Хоть он
и дурак, конечно, но не до такой же степени.
— Он просто принес девочке игрушки, — нахмурилась
я. Начало разговора мне не понравилось.
— Все с чего-нибудь начинается, — усмехнулся
он, — но это плохая идея.
— Вам известна хорошая? — не выдержала я.
— А у тебя характер, — вдруг заявил он, немного
помолчав. — Тебе ведь сказали, сиди и жди. Только и всего.
Я надеялась развить эту тему, но он замолчал так же
неожиданно, как и заговорил. Начать разговор первой я не решилась, и вечер
закончился как обычно. Несколько раз я ловила его взгляд, в нем не было ничего,
кроме внимания. «Человек сидит и наблюдает за другими людьми, выполняет свою
работу, — мысленно усмехнулась я. — Для него это просто работа, за
которую платят деньги».
