— Я ее читала, — сказала я, взяв книгу.
— Да? Завтра принесу другую.
— Не надо. Еще раз перечитаю. Спасибо тебе, —
добавила я и только тогда сообразила, что мы перешли на «ты». Было поздно
что-то менять, и я только грустно улыбнулась этой мысли.
Проснулась Саша, и оставшееся время мы провели за чтением
сказок. Я старательно избегала его взгляда, а он смотрел на меня, хмурился и
отвечал Сашке невпопад. А я ждала, вот сейчас, сейчас он скажет: «Все, поехали
отсюда», и кошмар кончится. Он не сказал, и я не винила его за это.
В ту ночь я горько плакала, уткнувшись лицом в подушку,
чтобы не потревожить Сашку, и совершенно не обращая внимания на своего стража,
который лениво жевал, развалясь в кресле, и корила себя за то, что, наверное,
должна была сделать, но не сделала. Что я за мать, если не могу спасти своего
ребенка?
Я уснула только под утро и потому спала дольше
обыкновенного, где-то часов до восьми. Алексея на посту сменил Слава, и меня
это порадовало. Но ненадолго, потому что то утро стало для меня настоящим
кошмаром. В девять проснулась Сашка, мы позавтракали и устроились на лавке
рисовать. Через полчаса хлопнула входная дверь, раздались шаги, по
производимому шуму стало" ясно, прибыло несколько человек. Я еще не успела
по-настоящему испугаться, как в комнате появились трое: тот самый мужчина лет
сорока, что привез нас сюда, какой-то парень и Алексей. Старший выглядел хмурым
и чем-то недовольным. В комнате было жарко, и Сашка ходила в шортах, майке и
босиком.
— Обуйте девочку, — сказал старший, — и
наденьте на нее кофту, наверное, будет дождь.
Я повиновалась, боясь задавать вопросы. Ясно, что нас
куда-то увозят. Куда, зачем? Неужели отпустят? Неужели все кончилось? Я и сама
в это не верила.
— Я должна собрать вещи? — все-таки спросила я.
— Не надо. Они не понадобятся. Возьми ребенка, —
кивнул он парню.
Тот подхватил Сашку на руки, а я вцепилась в его локоть.
— Я сама понесу.
— Это на тот случай, если вам взбредет в голову
попытаться бежать, — отмахнулся старший. — Выходите по очереди,
сначала ребенок, потом вы.
— Я вам обещаю, я… Пожалуйста, можно я сама понесу
дочь? — попросила я, чувствуя, как все вокруг начинает стремительно
кружиться.
— Иди, — кивнул он парню.
Тот пошел. Сашка испуганно замерла, глядя на меня своими
огромными ярко-синими глазами, сжала кулачки, чуть приоткрыла губы и тоненько
позвала:
— Мама…
— Я иду, Сашенька, — попыталась улыбнуться
я. — Не бойся, я уже иду. — И шагнула вперед.
— Вы на некоторое время останетесь здесь, — заявил
старший.
— Что? — охнула я. — Куда вы увозите ребенка?
Вы… — Я бросилась вперед, но успела сделать только два шага: Алексей уперся
кулаком в мою грудь, точно пригвоздив меня к стене, и тихо сказал:
— Не ори. Напугаешь девчонку. Она же слышит.
Они вышли из комнаты, дверь захлопнулась. Я сползла по
стене, в последнем усилии пытаясь цепляться за реальность, чтобы не лишиться
сознания, но мир вокруг заволокло черным, и он перестал иметь значение.
* * *
Очнулась я через несколько часов. Возвращение в этот мир
было мучительным, а первым, кого я увидела, стал Алексей, он сидел в кресле и
по обыкновению пялился на меня. Должно быть, была его смена, значит, прошло по
меньшей мере несколько часов.
Я лежала на постели, под одеялом, выходит, кто-то меня сюда
перенес, повернула голову, и взгляды наши встретились, это длилось очень долго,
пока я наконец не смогла произнести:
— Где ребенок? Где мой ребенок? — повторила я,
вскакивая, но переоценила свои силы, все тут же поплыло перед глазами. Скорее
всего меня накачали какой-то дрянью, пока я была в отключке. Я прислонилась к
стене, но даже так стоять было трудно, и я вновь оказалась в постели. Я
продолжала смотреть на Алексея, и он, не отводя взгляда, наконец ответил:
— Тебя предупреждали: будешь дергаться, свяжут и
заткнут рот. Тебе оно надо? Вот и лежи спокойно. Два раза повторять не буду.
— Где мой ребенок? — опять спросила я. Он
усмехнулся:
— Не беспокойся. Ничего страшного не произошло. Девочка
жива и здорова. Теперь заткнись и не зли меня.
Я ему не верила. Куда и зачем увезли Сашку? Зачем разлучать
меня с ребенком? А если они вернули дочку Анатолию? Он заплатил, и они решили
отдать ребенка. Это вряд ли опасно для них. Что сможет рассказать Сашка? Жили в
доме, с мамой, гулять не ходила, познакомилась с дядей Олегом, у которого есть
девочка Таня. Если вдуматься, не так уж и мало, кое-какие сведения можно
выудить даже у ребенка. Надеюсь, они все-таки вернули Сашку. Тогда почему мне
не сказать об этом? Чего проще? Я бы перестала волноваться… Ерунда, конечно, я
бы им все равно не поверила. А если они решили избавиться от нас? Убить ребенка
не так легко, даже самому отпетому негодяю. Что, если Сашку отвезли в другой
город, бросили где-нибудь на вокзале?.. Или еще хуже, где-то в лесу… Господи,
нет, не думать об этом, не думать… Сашка дома, с отцом. Пожалуйста, господи,
пусть все так и будет.
Голову разламывало страшной болью. Может, меня отравили, и
теперь я медленно умираю? С них станется. Мысли путались, я хваталась за них,
но с каждым разом это было все труднее.
Кажется, несколько раз я приходила в себя, воспоминаний об
этом почти не осталось. Из памяти всплывает женское лицо, молодое или старое,
не помню, оно наклоняется ко мне, потом чей-то голос совсем рядом, он отдается
в голове, причиняя невыносимую боль, слов я не понимаю, точнее, для меня
непонятен их смысл.
Вновь тишина, голову больше не сдавливало горячим обручем, я
с облегчением вздохнула и подумала, что очень хочу спать, и, наверное, уснула,
а когда открыла глаза, увидела рядом с собой Олега. Он держал меня за руку,
осторожно поглаживая пальцы.
— Ты меня слышишь? — позвал он, и я кивнула.
— Слава богу, — вздохнул он и улыбнулся. — Ты
меня здорово напугала.
— Где Сашка? — спросила я, язык не слушался, он
казался огромным, я попробовала облизнуть губы, Олег сразу же протянул мне
стаканчик с водой, помог напиться. Когда голова моя оказалась на подушке, он
вновь заговорил:
— С Сашей все хорошо. Ее вернули твоему мужу.
— Это правда? — с надеждой спросила я.
