Кэро облегченно вздохнула и расслабилась. Но прежде чем сумела опомниться и ретироваться, Майкл воспользовался моментом. Сжав ее в объятиях и приоткрыв языком ее губы, он проник в медовые глубины рта.
И брал и брал, пробовал на вкус, искушая… а она шла за ним, следуя каждому безмолвному повелению, готовая принять медленно нараставшую близость, которую каждая очередная встреча приносила с собой. Создавала, как отражение постепенно разгоравшегося желания, копившегося в нем и, как он был уверен, – в ней.
В этом Майкл не сомневался, хотя она всячески скрывала свои мысли и, очевидно, была готова все отрицать.
Вспоминая это, вспоминая, почему он последовал за ней, и понимая, что здесь не место и не время для ласк, он неохотно отстранился, поднял голову и взглянул ей в лицо. Заметил тени эмоций, проплывающих в ее глазах: недоумение, растерянность, озадаченность…
Внезапно опомнившись, она тихо ахнула, на миг оцепенела и оттолкнула его.
Стараясь не улыбнуться, он отпустил ее, но успел схватить за руку, чтобы не дать уйти.
Кэро нахмурилась и окинула его ледяным взглядом.
– Мне нужно вернуться на поляну.
– Да неужели? Когда Лепонт маячит где-то между поляной и берегом? Уверены, что хотите рискнуть? Одна, в лесу…
Все сомнения относительно ее отношения к Лепонту, склонность рассматривать этого человека как соперника исчезли, превратились в пепел при виде брезгливости в ее глазах. Она явно не решалась пуститься в путь, и это его радовало.
Они продолжали смотреть в глаза друг другу. Высокомерное неприятие на лице Кэро сменилось легким раздражением.
И прежде чем она сумела составить другой план, Майкл пояснил:
– Я собирался проверить пруд. Убедиться, что не случилось еще одного затора. Вы могли бы пойти со мной.
Она поколебалась, совершенно не собираясь скрывать, что старается выбрать из двух зол наименьшее. Неизвестно, что хуже: наткнуться на Лепонта или рискнуть пойти с ним?
Не желая давать заверения и обещания, которые все равно не смог бы сдержать, Майкл молчал и выжидал.
– Так и быть, – вздохнула она наконец.
Майкл кивнул и отвернулся, чтобы она не видела его улыбки. Взявшись за руки, они оставили защитное прикрытие бузины и направились вдоль по берегу ручья.
Она бросила на него недоверчивый взгляд.
– Мне казалось, что затор разобрали.
– Совершенно верно. Но делать все равно нечего, и я подумал, что неплохо бы еще раз осмотреть это место. Убедиться, что проблема решена раз и навсегда, – пояснил он, увлекая ее в чащу леса.
Местные жители хорошо знали этот пруд, но поскольку он был в стороне от дороги, мало кто из приезжих подозревал о его существовании. Он находился в узкой долине, окруженной густой растительностью, и добраться туда было не слишком легко. Но этим двоим дорога была хорошо известна, и уже через десять минут блужданий по лесным тропам они оказались на берегу пруда. Питаемый водами ручья, он был достаточно глубок, чтобы поверхность воды казалась блестящей и спокойной. На закате и рассвете сюда приходили на водопой лесные звери, большие и малые, дневная жара, правда, не слишком здесь сильная, погружала окружающий пейзаж в дремоту. Майкл и Кэро были единственными бодрствующими существами во всей округе.
Они огляделись, упиваясь спокойной красой, и Майкл, по-прежнему держа руку Кэро, повел ее к тому месту на берегу, где весело журчащий ручей впадал в пруд. Нежная мелодия воды нарушала молчание леса.
Майкл показал на место в десяти ярдах вверх по течению.
– Сюда упало дерево, скорее всего сваленное зимним ветром. Задерживало хворост, плывущие сучья, так что постепенно получилась настоящая плотина. Мы убрали дерево и большую часть мусора, понадеявшись, что вода унесет остальное.
– Похоже, так и вышло, – кивнула Кэро и не успела оглянуться, как он увлек ее за собой, обнял за талию, подвел к основанию гигантского дуба, поставил спиной к стволу и поцеловал.
На этот раз настоящим поцелуем.
И почти ощутил, как она ахнула. Зная, что она пытается возмутиться, испытал чисто мужской восторг, когда у нее ничего не вышло. Когда вопреки твердому намерению сопротивляться встретила его настойчиво ищущий язык. Когда ее губы отвердели и она почти дерзко, с искрой истинной страсти не только сдалась на милость победителя, но и требовала большего.
И результатом стал поцелуй, который, к его невероятному изумлению, оказался прелюдией к чувственной игре, безумной, почти исступленной, в какой ему ранее не приходилось участвовать. Прошло несколько минут, прежде чем ему кое-как удалось собраться с мыслями и понять, что изменилось.
Пусть у нее было немного опыта в поцелуях. Пусть она ошибочно верила, что совершенно безнадежна в ласках, теперь, узнав от него так много, была готова учиться. Узнавать новое и неизведанное. Идти вперед, не оглядываясь на прошлое. Теперь, стоя перед ним – губы к губам, рот ко рту, язык к языку, – она была подлинной Кэро. Настоящей.
Он начинал понимать, насколько она честна с собой и другими. И если соглашалась на что-то, шла вперед решительно и смело. Если же не соглашалась, противилась с тем же упорством. Покорной ее не назовешь. Послушно соглашаться с чем-то, что шло вразрез с ее мнением? Нет, это не для Кэро.
И когда он предложил научить ее целоваться, она, очевидно, вознамерилась воспользоваться его уроками. Мало того, молчаливо требует показать ей все тонкости: недаром ее губы были так требовательны, повелительны. Она не отставала от него. Ни в чем не уступала.
И, сумев полностью завладеть его чувствами, заставить забыться, потерять голову, она доказала, что больше не нуждается в наставнике.
Майкл резко отстранился и поднял голову, сознавая, как опасно возрастает его желание. Какое жадное пламя горит в крови.
Поэтому отступил и ждал, пока ее веки не затрепетали… не поднялись… и он не утонул в серебре ее глаз.
Ему нужно было знать, понимает ли она, что происходит. Правильно ли он понял ее реакцию. И то, что увидел, сначала удивило, потом обрадовало. Изумление… почти потрясение озарило ее лицо. Припухшие розовые губы были чуть приоткрыты. И хотя взгляд был задумчивым, он чувствовал, что она не сердится.
Кэро откашлялась, стараясь свести брови. И попятилась, но уперлась спиной в ствол.
– Я…
Майкл шагнул к ней и медленно, не торопясь, прижал ее к дереву. Почувствовал, как ее пальцы впились в его плечи и немного погодя расслабились.
Она была готова запротестовать, требовать, чтобы он немедленно остановился и повел ее к остальной компании.
Именно так, по ее мнению, пристало себя вести каждой порядочной женщине, независимо от истинных желаний.
Он был уверен, что большинство ее так называемых поклонников не поняли бы, что Кэро играла по правилам общества, и хотя временами умело обращала их в свою пользу, все же считала, что связана строгими принципами морали и этикета. Она была замужем девять лет и, должно быть, давно привыкла отвергать все нескромные предложения. И нынешняя ее реакция, вне всякого сомнения, диктовалась давней привычкой. Как он только что доказал: единственный способ проникнуть за ее укрепления – полностью игнорировать и их, и все правила.
