– Вам передали записку, миледи.
– Благодарю, Крисп.
Сара взяла сложенный листок бумаги и развернула его. Пробежав записку глазами, она нахмурилась…
– Какие-то неприятности, мэм?
Вопрос Криспа вернул ее к действительности, и Сара подняла глаза на дворецкого.
– Нет… То есть пока не знаю… – Она снова прочитала записку. – Миссис Картер пишет, что вчера ночью в сиротском приюте произошло какое-то странное событие, но какое именно, она не сообщает. Завтра я поеду туда и узнаю все подробности. Но поскольку миссис Картер не просит меня о помощи, думаю, что ничего страшного не произошло.
– Не сомневаюсь, мэм, что так оно и есть.
Крисп зажег свечи в комнате, а затем, подойдя к Саре, поклонился и заговорил:
– Вышло так, что у нас с миссис Фиггс, – промолвил он, глядя в одну точку куда-то поверх головы Сары, – не было возможности поприветствовать как подобает новую графиню и сказать ей «Добро пожаловать». Мы понимаем, что представлять вас прислуге было бы излишне, ведь вы давно знакомы со всеми обитателями Моруэллан-Парка. Тем не менее, – продолжал дворецкий, и в его голосе послышались торжественные нотки, – мы все, я, миссис Фиггс и прислуга, хотим заверить вас в нашей преданности. Мы искренне рады вам и надеемся, что будем служить вам верой и правдой в течение многих лет.
Сара растрогалась до слез.
– Благодарю, Крисп. Передайте миссис Фиггс и прислуге, что я высоко ценю их искреннюю готовность служить мне.
– Хорошо, миледи, я непременно передам им ваши слова. Поклонившись, Крисп вышел из комнаты.
Сара снова вернулась к записке, которую ей прислала Кейти. Полученное известие было загадочным и тревожным.
Завтра, в понедельник, Сара, как обычно, собиралась отправиться в сиротский приют. Она планировала провести там весь день. Это было лучше, чем остаться дома и изнывать от одиночества. Услышав бой часов, Сара взглянула на циферблат. Стрелки показывали час дня. Встав, Сара подошла к секретеру. Она не запирала его и часто забывши поднять крышку. В конце концов, – это была ее комната и никто, кроме слуг, в ее отсутствие не входил сюда. Сложив записку, Сара положила ее в ящик, в котором хранились документы приюта. Обведя гостиную взглядом, Сара вздохнула и отправилась наверх, чтобы принять горячую ванну.
Только эта процедура могла сейчас успокоить ее.
Дневник тетушки Эдит исчез.
Вечером Сара хватилась его, но полочка в секретере, на котором он обычно лежал, была пуста. Она долго стояла, с недоумением глядя на нее.
После ужина, прошедшего в молчании, супруги направились в гостиную Сары. Чарли устроился в кресле, стоявшем у камина, и погрузился в чтение труда по инженерному делу. А Сара, устав от тягостных размышлений и переживаний, решила полистать дневник тетушки. Однако его не было на месте. Сара обыскала весь секретер, но так и не нашла тетрадь в переплете, украшенном серебряными пластинами.
– Но я уверена, что положила его именно сюда, – нахмурившись, пробормотала Сара. – Куда же он запропастился?
Заметив, что Сара мечется по комнате, Чарли оторвал глаза от книги. Почувствовав на себе его взгляд, Сара обернулась.
– Что случилось? – спросил Чарли.
Сара глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
– Пропал дневник моей тетушки Эдит, Я хранила его в секретере, но он бесследно исчез.
В ее голосе слышалось отчаяние. Саре так хотелось, чтобы муж обнял ее, утешил, приласкал. Но Чарли был, как всегда, сдержан и отчужден.
– Вы наверняка сами переложили его куда-нибудь в другое место и забыли об этом, – холодным тоном промолвил он и снова погрузился в чтение.
Сара была обескуражена его равнодушием. «Ничего подобного!» – едва не крикнула она, но сдержалась. Вспышка гнева не пошла бы на пользу их и без того испорченным отношениям. Взяв себя в руки, Сара твердым шагом проследовала через комнату к висевшему на шнуре колокольчику и позвонила в него.
Через некоторое время в комнату вошел Крисп с подносом, на котором стояли серебряный чайник и две изящные фарфоровые чашки. Поставив поднос на стол, он вопросительно взглянул на Сару:
– Что прикажете, мэм?
Вскинув голову, Сара заговорила с дворецким надменным тоном:
– В этом секретере я хранила дневник моей покойной тетушки, но он бесследно исчез, Крисп!
Дворецкий озабоченно нахмурился.
– Вы имеете в виду тетрадь в переплете с серебряными пластинами, мэм? Мэнди, служанка, которая делает здесь уборку, говорила о ней.
– Да, речь идет именно об этой тетради. Это уникальная вещь, единственная в своем роде. Я очень любила тетушку, и ее дневник дорог мне как память о ней. Расспросите слуг. Может быть, кто-то из них знает, где он?
– Хорошо, мэм. Мы обыщем весь дом. Я поговорю с Мэнди и узнаю, когда она видела дневник в последний раз. Если я не ошибаюсь, она вытирала здесь пыль позавчера.
Уверенный деловитый тон Криспа немного успокоил Сару. Она кивнула:
– Благодарю, Крисп, Доложите мне о своем разговоре с Мэнди. Я хочу знать, видела ли она дневник третьего дня.
– Слушаюсь, мэм. – Поклонившись, дворецкий вышел из комнаты.
Глава 15
Сквозь еще не рассеявшуюся дымку сна Сара ощущала, что в комнату пробивается свет. Было раннее утро. Потом она почувствовала, что ее щека лежит на мускулистой мужской груди, поросшей жесткими волосками, и осознала, что покоится в сильных объятиях.
Открыв глаза, она судорожно вздохнула. Сара лежала, прижавшись к нагому Чарли. Подол ее легкой ночной рубашки задрался до пояса, и ее ноги переплелись с ногами мужа. Между ними были зажаты мятые простыни, которыми они укрывались.
Судя по всему, она сама во сне пододвинулась к Чарли, который, как лег вечером, так до сих пор и лежал на спине. Сара отругала себя за неосторожность и попыталась высвободиться из объятий мужа. Ей казалось, что он Спит.
– Нет, – вдруг отчетливо промолвил Чарли, – прошу вас, не надо размыкать объятий.
Сара оторопела. В его тоне не было обычной холодности и надменности. Голос Чарли звучал почти жалобно, умоляюще. Она не могла видеть выражение его лица, но была уверена, что к тому времени, когда она высвободится из его рук и взглянет на него, он уже успеет снова надеть маску безразличия. Впрочем, ей вовсе не хотелось покидать его теплые объятия. Замерев, она стала ждать, что будет дальше.
Чарли прижался губами к ее волосам.
– Мне жаль, что пропал дневник вашей тетушки. Вы очень любили ее, я это знаю.
– Да, – тихо промолвила. Сара, положив ладонь на грудь мужа. – Мы были близки с ней, а тетрадь в переплете – это все, что осталось у меня на память о тетушке. К сожалению, я успела прочитать только первые страницы, датированные январем 1816 года. Собственно говоря, это не был дневник. Тетушка просто время от времени записывала свои мысли, делилась впечатлениями о событиях и происшествиях. На первых страницах описывался праздник в поместье лорда Рэгга, а, затем следовал рецепт айвового желе, позаимствованный у экономки лорда.
