Через полчаса он вышел, качая головой. М-да, о том, что
рассказала ему хозяйка, стоило задуматься. Что за странная баба! Другие за
своих детей горой стоят, а эта…
– Вань, здорово! Тебя никак обухом по голове
шарахнули? – К Коломееву подходил участковый.
– Не, Степ, не шарахнули, но ощущение такое же.
Оказывается, гражданин Орлов, поселивший здесь свою матушку, страстно хотел
приобрести Чернявский дом. И даже предлагал родной матери каким-нибудь хитрым
образом выжить оттуда хозяев. Он, видите ли, то ли с покупкой не успел, то ли
денег предложил недостаточно… Короче, совсем свихнулся на этой почве. Так что
начинаем проверять алиби господина Орлова. Мать его утверждает, что он приезжал
в Калиново и во время первого убийства, и сейчас. Говорит, молчала, потому что
сына боялась, а теперь поняла, насколько все серьезно.
– Когда я с ней разговаривал, она что-то
темнила, – припомнил Капица. – Значит, сын у нее свихнулся…
– Во всяком случае, она так говорит.
– А зачем ей врать? Смысл-то какой? Кстати, ты заметил,
что оба раза убивали в выходные?
– Заметил, заметил. Все, занимаемся Орловым.
Получается, он у нас основной кандидат. Но все же к охотнику еще вашему
загляну. А то сезон два месяца как закончился, а он все охотится. Не
подозрительно ли, Степа? Ты документы у него смотрел?
– Обижаешь, гражданин начальник! Смотреть смотрел, да
только…
Капица не договорил, но следователь прекрасно его понял. При
современном уровне техники подделать можно что угодно, уж они-то оба хорошо
знали.
Бабка Степанида вышла навстречу Коломееву, когда он
поднимался на крыльцо.
– Опять, что ли, по Женькину душу? – заворчала
она.
– Здравствуйте, я следователь, зовут меня Иван
Ефремович. – Коломеев развернул документы. – Поговорить с вашим
жильцом хотелось бы.
– Ой, не наговоритесь вы никак! Да что ж такое-то
творится, а?
– Убийства творятся, Степанида Семеновна. –
Следователь знал от Капицы, как зовут хозяйку.
– А Женька тут при чем? Уж и говорили с ним, и
участковый приходил сто раз, и обувь нашу всю пересмотрели, и документы
проверяли… Все вам мало! Случилось, что ль, еще чего?
– Так можно с гражданином Гуричем побеседовать? –
ушел от ответа Коломеев.
– Что, опять побеседовать? – раздался сзади
негромкий голос.
Коломеев обернулся и увидел подходившего к ним невысокого
рыхловатого мужика с редкой порослью на лице.
– Степанида Семеновна, я в баньке все сделал.
– Ай, Женечка, ай, молодец! – закудахтала
старушка.
– Вы со мной говорить хотите? – повторил
охотник. – Вы вообще кто?
Коломеев опять представился. Женька молча проглядел его
документы и спросил:
– Слушайте, что вы ко мне пристали? Я разве нарушаю
что-то?
– Может, мы в доме поговорим? – предложил
Коломеев. – Или так и будем на крыльце торчать?
– Не я хозяин, – сухо отозвался охотник.
– Проходите, проходите, – распахнула дверь
Степанида. – Жень, я до бани добегу, посмотрю.
Женька кивнул и прошел в дом, а за ним и Коломеев.
– Долго вы меня пытать будете? – начал Женька,
сняв куртку и бросив на кровать. – Что на этот-то раз?
– Да вот, ходим, всех опрашиваем, – невозмутимо
отозвался следователь. – Покойный Мысин в день своей смерти к вам заходил,
вот и расскажите, о чем беседовали.
– Я уже говорил, и опер все за мной записал. У вас же в
протоколе все указано!
– А я еще раз укажу. Так о чем разговор был?
– Дверь я ему помогал делать в доме, он зашел меня
поблагодарить и деньги отдать. Мы с ним так договаривались – если скрипеть не
будет, он мне еще доплатит, сколько захочет.
– Ну и сколько захотел?
– Да не обидел, грешить на покойника не буду. В общем,
отдал мне деньги, сказал, что к мужику местному зайдет, к богатею какому-то.
Вроде Николаем Ивановичем зовут.
– Зачем зайти собирался, не говорил?
– Да нет же! Просто сказал, что в гости, вроде как предложить
чего-то. Не помню, врать не буду.
– И дальше что было?
– А дальше повернулся и ушел. Все. Что вам еще от меня
надо?
– А что это ты, гражданин Гурич, какой нервный? –
по-свойски поинтересовался Коломеев. – Боишься чего?
– Бояться мне нечего, а вот что надоели вы все, так то
правда. Живу я тихо, вреда никому не делаю, хозяйке своей помогаю, как могу. А
все равно то участковый в гости, то вы на чай. Преступником себя чувствую,
ей-богу!
Коломеев помолчал, присмотрелся к охотнику и сказал
миролюбиво:
– Но мы ж не только к тебе, мы ко всем ходим. Шутка ли,
убийства такие! А потом, я ведь человек подневольный – куда послали, то и
сделал. Сказали жителей опрашивать – пошел опрашивать. Так что не тебе одному
такое внимание.
– Вот потому мне возвращаться на работу и не хочется,
что то же самое будет! – неожиданно сказал Женька и сел на стул. –
Как вспомню – оторопь берет. Как жил?! Ничего не видел, только начальника
своего рожу. Чуть что – сразу страх: уволят к такой-то матери, и что тогда? И не
то ведь, что страшно работу не найти – нашел бы, – просто противно: меня,
взрослого мужика, какой-то козел вышибет! А тут, пока страхи здешние не
начались, как оттаял. Веришь – до смерти бы так жил, и не надо больше ничего.
Коломеев пристально смотрел на нелепого мужика, сидевшего
напротив него и мечтательно глядящего за окно.
– Так что ж мешает? – наконец спросил он. –
Если бабка тебя терпит, что ж не жить?
– А деньги-то откуда? – вопросом на вопрос ответил
охотник.
– А сейчас откуда?
– Смеяться будешь – наследство получил, от тетки.
Сначала думал, может, купить что-нибудь. А что купишь? На приличную машину не
хватит, смех один будет, а не машина, про квартиру уж и заикаться нечего.
Приобрел ружье хорошее и сюда подался. Пока хватает, чтобы хозяйке платить да
на еду. А закончатся деньги – придется в Москву возвращаться, делать нечего.
– Слушай, а как ты вообще про Калиново узнал? –
заинтересовался Коломеев.
– Не поверишь, – усмехнулся Женька. – Сел в
автобус и поехал, куда глаза глядят. А по дороге разговорился с бабулькой,
которая рядом сидела. Степанида и оказалась. Вот так я у нее и прижился.
– Понятно. Ладно, бывай, – поднялся
следователь. – Интересный ты человек…
– Что же во мне интересного? – искренне изумился
Женька.
– Да так… Сдается мне, если б ты один в лесу жил, то
там и было бы самое для тебя счастье.
