В конце концов она решила, что нет никакого смысла ходить вокруг да около, и, остановившись перед ним, сцепила пальцы рук, стараясь унять их дрожь.
– Что вы собираетесь делать дальше? – Ее вопрос прозвучал как вызов.
Подняв на нее глаза, Деверелл нахмурился.
– Что делать? – переспросил он.
Недоумение, написанное на его лице, чуть не вывело Фебу из себя: он смотрел на нее с таким видом, как будто не понимал, что в его руках находится ее судьба и по своей прихоти он может погубить дело всей ее жизни.
– Да, что вы собираетесь делать? – Резко повернувшись, она снова начала энергично расхаживать по комнате, чувствуя, как в ней закипает бессильный гнев. – Я прекрасно понимаю, что светское общество придет в ужас, узнав о том, чем я занимаюсь: одно ваше слово, и на работе моего агентства можно ставить крест! А если о моей деятельности узнает отец, то тогда и я погибла вместе с агентством…
Обхватив себя за плечи, Феба резко остановилась перед виконтом, однако ответом ей было лишь задумчивое «Хм…».
На самом деле виконт вовсе не хотел выглядеть невежливым: он понял, чем озабочена Феба, однако не знал, что ответить ей.
До сих пор Джослин не жаловался на выработанную с годами способность быстро оценить любую ситуацию и адекватно реагировать на нее, но он находился в полном замешательстве; его приводила в ужас одна мысль о том, какому огромному риску она подвергала себя.
И вдруг Джослин почувствовал, что ситуация начинает проясняться и Феба зря опасается, что он может причинить ей зло.
– Кто такой Лофтус? – спросил он.
Феба прищурилась.
– Сначала скажите, что вы собираетесь делать дальше. Я не допущу, чтобы этот человек пострадал, тем более что он ничем не заслужил этого.
У Деверелла отлегло от сердца; по тону мисс Маллесон он понял, что этот человек был одним из тех, кто находился под ее покровительством.
– Вас интересует, что я намерен делать дальше? Хорошо, я скажу. По моему мнению, вы занимаетесь тем, чем не пристало заниматься великосветской даме, и ваша деятельность не только вредит вашей репутации, но и представляет для вас смертельную опасность.
Феба нахмурилась.
– По-моему, вы преувеличиваете, не так уж это и опасно.
Виконт с упреком посмотрел на нее.
– Интересно, что бы вы делали, если бы я вовремя не подоспел сегодня вам на помощь? Или выдумаете, что вы и хрупкая мисс Спрай смогли бы вдвоем противостоять разъяренному мужчине, вооруженному дубинкой и кинжалом? Надеюсь, вы все же не станете отрицать очевидное…
Феба покраснела.
– Подобный инцидент произошел со мной впервые, – неуверенно возразила она.
– Тем не менее он произошел и вы едва не погибли. Теперь вы обязаны мне своим спасением.
Поджав губы, мисс Маллесон некоторое время молча смотрела на него.
– Не пойму, куда вы клоните… – наконец выдохнула она.
Виконт небрежно улыбнулся:
– Правила, принятые в обществе, требуют, чтобы я сообщил вашему отцу все, что знаю об этом деле.
Феба возмущенно фыркнула, но не сказала ни слова, видимо, ожидая продолжения.
– Выход из этой ситуации, который устроил бы и меня, и общество, существует, – продолжал Джослин. – Он заключается в том, что я должен взять на себя ответственность за вас и встать на защиту вашей репутации и жизни.
Глаза Фебы потемнели.
– Но такую ответственность может взять на себя только супруг…
– Супруг, покровитель, любовник – называйте это как хотите, суть одна. Выбирайте, что вам больше нравится.
Разумеется, виконт хотел играть в жизни Фебы все три роли одновременно и не сомневался, что добьется этого, но не сразу. Ему не следовало спешить и предъявлять слишком много притязаний.
Феба снова прошлась перед камином.
– Если вы возьмете на себя роль моего покровителя, то что это будет означать и к каким последствиям приведет? – осторожно спросила она.
– Это значит, что я приму участие в тех операциях по спасению девушек, которые будут связаны с опасностью для вас или нанесением ущерба вашей репутации. Моя роль во всем этом деле – защитить вас от любой угрозы и обеспечить вашу безопасность.
Феба недоверчиво взглянула на него.
– И если я соглашусь, вы разрешите мне продолжать руководить агентством?
Деверелл, не колеблясь, кивнул.
– Если вы будете соблюдать мои условия, ничто не помешает вам и вашим людям заниматься тем делом, которое вы для себя избрали, но если возникнет какая-либо угроза для вас, я вмешаюсь и обеспечу вашу безопасность.
Феба пришла в замешательство. Она не понимала мотивов, которыми руководствовался виконт, делая ей столь необычное предложение, и это смущало ее.
Глядя на нее, виконт с удовлетворением отметил, что впервые за эту ночь ему удалось взять ситуацию под контроль.
– Итак, каково ваше решение? – выдержав паузу, спросил он.
Феба тяжело вздохнула.
– Так и быть, я принимаю ваше предложение.
– Отлично. А теперь скажите мне наконец, кто такой Лофтус?
Этот вопрос давно мучил виконта, но, к счастью, Феба развеяла его худшие опасения. Оказалось, что Лофтус был филантропом средних лет, происходил из среды зажиточных торговцев и вел уединенный образ жизни. Узнав три года назад о деятельности агентства от своей экономки, он начал помогать Фебе, оказывая разностороннюю финансовую и практическую помощь.
– Лофтус поставляет нам сведения о новых местах работы для девушек, которых мы вызволяем из беды, – пояснила Феба. – Несмотря на замкнутый образ жизни, он все узнает о состоятельных торговцах, которым нужна хорошо обученная прислуга – горничные и гувернантки для дочерей.
Их разговор прервал негромкий стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Деверелл.
На пороге показался Прингл, и виконт, обменявшись с хирургом рукопожатием, представил ему мисс Маллесон, сказав, что Макенна находится у нее на службе.
– Я осмотрел вашего слугу и обработал рану, – сообщил доктор. – Макенне повезло, у него удивительно крепкий череп, поэтому, надеюсь, ранение не будет иметь серьезных последствий. В течение нескольких дней у него будет болеть голова, а потом все пройдет.
– Давайте спустимся и посмотрим, как чувствует себя этот отважный человек, – предложил виконт, – а потом, если с ним все в порядке, я отвезу вас домой.
Феба тут же направилась к двери.
– Макенна служит у вас конюхом и кучером? – спросил Деверелл, когда они спускались по лестнице.
– Да, он поступил на службу к моему отцу, когда мне было восемь лет. Когда я живу у тетушек, Макенна выполняет роль и конюха, и кучера, потому что не любит сидеть без дела.
